Суд теней - Мэделин Ру Страница 3

– Все не так, как тебе кажется.

– Да? Потому что мне все это кажется сентиментальным вздором.

– Этот сентиментальный вздор, – запальчиво возразила я, повернувшись и направившись к двери, – спас мне жизнь.

После того как чуть не умерла от рук Джорджа Бремертона, я часто думала о том, чтобы уехать навсегда. Эти мысли одолевали меня до сих пор. Но если я убегу теперь, бросив Ли и отказавшись от воспоминаний о Мэри, кем я буду? Я была согласна быть воровкой и беглянкой, но только не предателем. Возможно, если бы Мэри вернулась и Ли обрел счастье или хотя бы покой, я могла бы уйти. Может быть, тогда…

Чиджиоке окликнул меня, но я совсем обессилела после наших тренировок, а теперь меня охватила еще и грусть. Ощущая вес ложки на цепочке у себя на шее, я зажмурилась и заспешила по коридору. Я не могла думать о ложке, не думая о Ли, который погиб во время моей драки с его дядей. Да, он умер, хотя и ненадолго. Его вернули к жизни магия миссис Хайлам и жертва Мэри. Он умер, а потом снова ожил. Это далеко не объясняло все, что я натворила и какую судьбу выбрала для своего друга.

Нет, не друга, теперь от него осталась только тень друга. Хотя Роули Бримбл жил в Холодном Чертополохе и не мог отсюда уехать, я неделями не виделась с ним. Он угрюмо хандрил и прятался, как тень, и я не могла его в этом винить.

– Луиза! Опять увиливаешь от своих обязанностей, как я погляжу…

Мое стремительное бегство прервала миссис Хайлам, аккуратная и опрятная, как всегда: ее седые волосы были собраны на затылке, а ослепительно белый фартук тщательно накрахмален. Она фыркнула, сложила темные руки на талии и уставилась на меня.

– Я как раз собираюсь за постельным бельем для комнаты Притчера, – пробормотала я, избегая ее пристального взгляда.

– Ну конечно, конечно. И позаботься о комнате Фентона. И сними с веревки высохшее белье. И нечего прохлаждаться и бездельничать в преддверии созыва Суда.

Я почувствовала, что при этих словах Чиджиоке удивленно выпучил глаза – точь-в-точь как я.

– Суда?

Миссис Хайлам и в спокойном настроении была женщиной грозной, теперь же ее глаза вспыхнули. Она повернулась, чтобы освободить мне дорогу, и махнула рукой в сторону вестибюля.

– По-твоему, я расположена отвечать на глупые вопросы, несносная девчонка?

– Простите. Да, Притчер, Фентон, высохшее белье… – прошептала я, спеша проскользнуть мимо нее.

Она поймала меня за ухо, и я дернулась, вскрикнув от внезапной боли. Господи, эта старуха была гораздо, гораздо сильнее, чем казалась!

– Не так быстро, Луиза. Мистер Морнингсайд хочет тебя видеть. Что-то срочное, как он сказал. И на твоем месте я бы поторопилась. – Она зловеще рассмеялась и отпустила мое ухо.

Как мне ни хотелось оказаться подальше от ее больно щиплющих пальцев, меня вовсе не прельщала мысль о необходимости спуститься и войти в зеленую дверь, ведущую к моему работодателю. С тех пор как я вернулась из Ирландии, мы почти не общались. В вестибюле я съежилась, как раненый пес, украдкой бросая взгляды то на миссис Хайлам, то на лестницу.

Она уже забыла обо мне и напустилась на Чиджиоке, отчитывая его за то, что он попусту тратит время в библиотеке в компании глупых служанок.

Я решила ускользнуть, пока она не заметила, что я ротозейничаю. Стремительно повернувшись, я поспешила дальше, держась за пострадавшее ухо. На ходу я заметила, как что-то напоминающее ступню исчезло за углом, словно тот, кто наблюдал за этой сценой, взбежал на верхний этаж. Шаги уже затихали вдали, но я их все равно узнала. Ли. Жертва Мэри и принятое мной решение вернули его к жизни, но в обмен на воскресение его дух теперь заполняла только тьма. Я не совсем понимала, что это значит, но Ли не склонен был обсуждать происшедшие с ним изменения.

Замерев на мгновение, я прислушалась к затихающим шагам, под платьем прижимая ложку к груди. Я обрекла его, я обрекла нашу зародившуюся дружбу, уничтожив ее, как уничтожала, похоже, все на своем пути.

– Луиза! Вниз! Немедленно!

В голосе миссис Хайлам звучала такая непреклонность, что спорить не приходилось. Меня ждала моя работа, многочисленные поручения, но прежде – незавидная перспектива снова встретиться с мистером Морнингсайдом.

– Милая Луиза, вот ты где.

Он был в подозрительно хорошем настроении. Всякий раз, когда я мельком его видела, мистер Морнингсайд бывал раздражен и раздосадован. Между ним и миссис Хайлам постоянно вспыхивали шумные перепалки. То он жаловался на шумных, громко топающих слуг, которые мешают ему работать. То на свирепые сквозняки в вестибюле. Но сейчас он сидел за своим массивным рабочим столом в окружении клеток с птицами и улыбался мне. Радушно. Слишком радушно.

Я сделала реверанс и подождала, пока он пригласит меня сесть, что он и сделал, легко и элегантно взмахнув рукой. Всюду были разбросаны потрепанные листы. На полу высились стопки огромных книг в кожаных переплетах. В углах валялись заляпанные чернилами гусиные перья со сломанными кончиками. Он над чем-то усердно работал, но письмена, которыми были исписаны листы, показались мне странными. Каракули, непонятные маленькие картинки.

Он откинулся на спинку кресла, в то время как я примостилась на самом краешке стула, нервно стиснув руки на коленях. Мне предстояло сначала насладиться приятной пустой или даже светской беседой с этим человеком… созданием… существом. Учитывая его слишком дружелюбную улыбку, сегодняшний визит не должен был ничем отличаться от прежних. Мистер Морнингсайд расчистил в царящем перед ним беспорядке уголок, небрежно собрав старый пергамент и уложив его на край полированного стола.

– Чай? Что-нибудь покрепче? Как тебе нравится происходящее на лужайке? Скоро будет намного интереснее. Здесь соберется Суд… В последний раз это было… дай-ка подумать… – Он молча начал что-то подсчитывать с помощью своих длинных пальцев. – Кто знает… Да и какая разница? Прошло очень много времени, и теперь нам снова предстоит принимать у себя Суд. Какое счастье!

– Простите, что я это говорю, – осторожно начала я, – но вы не выглядите особо обрадованным.

– Нет? – Мистер Морнингсайд растянул губы шире, демонстрируя ровные белые зубы, но от этого его улыбка стала еще более неестественной и пугающей. Даже агрессивной. – Что ж, о сомнительном удовольствии принимать у себя напыщенных франтов и глупцов Надмирья поговорим в другой раз, Луиза. У нас есть более неотложные вопросы для обсуждения.

Он налил чаю в чашки, на каждой из которых были изображены прекрасные крошечные птицы. Не спрашивая, он достал пузатую бутылку – как мне показалось, бренди – и плеснул из нее в одну чашку, после чего придвинул ее поближе ко мне. Судя по запаху, бренди в моей чашке было больше, чем чая.

– Еще нет трех часов, – мягко заметила я, взглядом указывая на жидкость в чашке.

Мистер Морнингсайд склонил голову набок, словно обдумывая услышанное, потом сделал глоток бренди прямо из бутылки и, сложив пальцы перед носом, изучающе уставился на меня. Мысли бешено метались в моей голове. Обычно мистер Морнингсайд сохранял невозмутимость. Что же могло так его огорчить, что потребовалось бренди в столь ранний час? Это как-то связано с Мэри? Вернулась ли она из Сумеречных Земель? Или, возможно, он беспокоится о Ли, который теперь походит скорее на местное привидение, которое можно часто услышать, но редко кто видит? Кроме того, конечно, были люди Джорджа Бремертона, секта фанатиков, которые послали Бремертона в Холодный Чертополох с безумной целью убить Дьявола.