Былина железных душ - Вячеслав Ларин Страница 30

– Сколько нам идти до Фельнудира? – спросил Беленир.

– Шесть дней, – ответил с улыбкою дед. – Али все семь, если спешки у нас не будет, и мы будем наслаждаться путешествием, как и подобает истинным путникам.

– Хотелось бы быть там дней через пять! – воскликнул Всесвятлир.

– Но тогда вы раньше на целый день или даже два лишитесь моих баек и сказок про пчёл да шмелей, – заключил Дед-Пасечник, – а за один день я ой как много могу вам поведать о мёде!

Все засмеялись. Что удивительно, дед часами мог говорить о том, как он готовит медовуху или питный мёд, хотя путникам это было не вполне интересно. Но пасечнику было без разницы интересны кому-то его рассказы или нет – он рассказывал их только бы лишний раз молвить про мёд. Тут он чинно погладил свою бороду и начал петь:

Мёд янтарный, мёд прекрасный,

И златая медовуха,

Сбитень как три солнца ясный,

Сладкая сыта для духа,

Всякое питьё медвяно,

Сахарные яства пряны,

Мёд чудесней яра-злата,-

За труды мои – то плата!

Роги полнятся напитком,

Скобкари томятся полны.

Ложки уж во злате жидком,

В кружках плещут мёда волны.

Кружку – раз! Кружку – два!

Кружку выпью я до дна.

Ложку – пять! Ложку – шесть!

Полевого мёду несть!

Жёлты пчёлы раным-рано

Уж работают на славу

Всё жужжат крылами громко,

Я точу секиру звонко!

На меня находят грёзы:

Полчищем стоят берёзы,

Белые что молодицы

Головы клонят к землице.

Но в дупле каком-то древнем,

Поселился шмель и нудит.

Он жужжит как витязь гневно.

И меня от грёз уж будит.

Бочку – раз! Бочку – два!

Бочку выпил я до дна.

Ковшик – пять! ковшик – шесть!

Лугового мёду несть!

Грудной зычный голос деда замолк, и витязи глянули на него: он довольно улыбался.

– Как вам мои песенки? – воскликнул он.

– Хороши, – ответил Беленир, кивнув головой. На его лице невольно проскользнула улыбка.

– Правда, мёду в песнях многовато, – заметил Всесвятлир.

– Мои песни на то и сложены, чтобы в них было много мёду, – молвил пасечник. – Они воспевают его!

Через шесть дней путники добрались до леса. Несмотря на то, что он был сосновый и сосны были оченно высоки, а потому в него проникал свет, лес был подозрителен. Какая-то невидимая тень ложилась на него. Даже дед медотворный воскликнул:

– Странно очень! Помню я, прежде этот лес внушал мне доверие. Может, зарос просто. Хотя стойте. Здесь присутствует некто, кто не пивал моего мёда!

– Что ты имеешь в виду? – спросил у деда Беленир.

– А то и имею в виду, друг мой, – ответил дед, словно бы прощебетав соловьём, – весь Брегокрай уже испробовал мой мёд и даже за его пределами Земнородные сыновья пьют его, ибо я щедр. Даже за морем, славный Яр, муж Маланьицы и отец Лебедицы, наслаждается им, расхваливая моих пчёл! А в этот лес нынче закралось что-то, что не пило мой мёд, ибо всех, кто его пьёт я чую издалека по запаху. Знамо, подлая тварь сюда закралась, коли от неё не веет моим напитком, а веет недобрым духом.

Оглядевшись, пчеловод повёл путников торной тропой. На пути не попадалось даже коряг, будто дорогу расчистили им на особицу. И лишь колючие хвоинки, иглы сухие приятно шуршали под ногами. Оченно красив был бор, но Беленир чувствовал, что здесь деется что-то неладное. Стежка пролегала среди невысоких кустов, и путники едва поспевали за дедом, ибо шагал тот быстро и размашисто. Солнце светило ярко, но благодаря нему было место и для теней. Лишь кое-где были заметны небольшие светлые полянки. Вскоре тропа побежала уже между стоячих камней, вышиною с самого Деда Пасечника. Таких камней там было меренно-немеренно и потому путники их даже не считали.

И вдруг из-за валуна стоячего, поросшего мхом и лишайником с изумрудно-седою бородою, появилась чёрная тень. Беленир оторопел, у него аж сердце ёкнуло! Все остолбенели, и только один Дед-Пасечник продолжил свои размашистые шаги, но и он вскоре остановился, не доходя до тени чёрной три сажени.

– Решили избавить Заповедье от змея? – прошипел невесть откуда возникший голос, по всей видимости, исходивший от тени. – Нет! Не бывать сему никогда, ибо моё змеище уже почти сожгло его!

– Почти не считается! – вскрикнул Дед-Пасечник. – Если даже на пепелище останется одна семья – из неё вновь возродится целый народ.

И тут Беленир увидел, что тень, говорившая с дедом, оказалась вовсе не тенью, но мужем, закутанным в чёрную одёжу. И только успел он это заметить, как вдруг этот человек откинул плащ, и перед путниками предстал воин в остроконечном шеломе, выкованном из чёрного булата, на наноснике которого горели руны, написанные на неизвестном языке – на нём уже никто не говорил и язык этот считался мертвым, пусть витязи того не знали. Кроме того, лицо чёрного воителя закрывала серебристая маска. И видом своим она была ужасна до такой степени, что даже деда передёрнуло от мерзости. Из-под маски спускалась, как столетняя паутина, перепутанная борода, а из-под шелома выбивались длинные серебристые волосы. Тело же того воина было заковано в бронь булатную, и её кольчужины блестели на солнце. И этот странный витязь был до того высок, что возвышался над престарелым медоваром на пять вершков.

– Ха! – засмеялся он грубым, но манящим голосом. – Я вижу ты постарел, мой старый дружище! – и тут на мгновение Белениру показалось, что пчёльник умалился в размерах. – С тех давних пор, как мы последний раз встречались ты был моложе да и в твоей головушке было меньше мёда, а нынче, видно, он там всё заполонил. Только о мёде и говоришь! Ха! Да ты вообще, не сошёл ли с ума? Не сбежали ли от тебя твои жены?

– Меня твои речи нисколечко не задевают, ведь я блажен, а благость во мне вечна! – молвил дед сурово. – И я не намерен выслушивать всё это, да и на что мне оно? А мёд – очень хорошая тема для разговора! – и дед обратился к Белениру, сказав уже шёпотом: – Обнажи свой меч верный и будь готов к схватке. Я могу не одолеть Кощевита, тогда, возможно, с ним придется биться тебе, а это – нелёгкое дело.

Беленир кивнул головой и подумал: «Вот он какой коварный Кощевит, мрачный колдун, прислужник всякой тьмы. Как бы не закостенеть нам от его чар!».

– Вы ищете коня? – спросил Кощевит, обратившись к Белениру и желая таким образом позлить Деда-Пасечника. Не дождавшись ответа, подлец продолжил:

– Неужто вы думаете, что все эти деды ещё не сошли с ума? Может, как только они родились, в их головах был какой-то толк, но теперь их головы лишь жалкое украшение плеч, пустые котелки, внутри лишённые чего бы там ни было! А я умён и насыщен величием, и я побудил змея напасть на Заповедный Край, и я знаю его мощь! Так что запомни раз и навсегда, человече: я корень всякой силы и всего великого. Моей волей был пробуждён Идогурн и он уже обратил в золу два ваших княжества. Из-за меня двинулись вы в поход – то моя воля. Я – главный зачинщик этого похода. Теперь вы видите, что воля моя сильнее воли даже Идогурна, и моя воля может дать вам великую награду. А что вам дал этот обманщик кроме мёда? Но послушай меня, друг, я вижу – ты смышлён. Так что ты понимаешь, что так же, как вся вода собирается в необъятный океан, так и вся власть по крупицам соберётся в моих руках. И не будет больше князей, а Земнородные придут ко мне, властелину золота, на поклон к чёрному трону. Берегины и люди, оставшиеся в живых, будут вращать колёса несокрушимого царства и послужат укреплению его мощи. Всё своё время они отдадут службе. К чему им свобода и столько времени, коль оно пропадает без пользы? Тот, кто будет служить мне, останется невредим. И более того – вознаграждён, я уже говорил об этом. Моя власть подарит вашей земле великое процветание и изобилие, каких никогда не было в вашей истории. Вы забудете про нужду, междоусобные склоки и всякие болезни. Вы вернёте себе земли Старого Ариха, утраченные встарь. И вы трое станете моими главными полководцами, моей опорой.