Чёрная кровь Сахалина. Каторжанин - Александр Башибузук Страница 4
Чёрная кровь Сахалина. Каторжанин - Александр Башибузук читать онлайн бесплатно
Наконец острие клинка скрипнуло о землю. Я еще раз улыбнулся, после чего резким прокрутом вырвал рогатину из тела, снова обернулся к девушке и склонился в манерном поклоне. Очень неестественном для этого времени и обстоятельств, но исполненном на автомате, как само собой разумеющееся.
– К вашим услугам, дамуазель…
И только сейчас почувствовал, как устал. Сил не осталось даже держаться на ногах, и я был вынужден опереться на рогатину. В глазах поплыл кровавый туман, сменившийся кромешной темнотой.
Что было дальше, я не помню, но очнулся на том же топчане, заботливо укрытый стареньким и потертым, но чистым одеялом. Все тело отчаянно ныло, болели даже кости, но голова оставалась совершенно ясной, и я прекрасно помнил все, что случилось с японцами. Но только это, остальное так и оставалось стертым из памяти.
Открыв глаза, попытался встать, и тут же чья-то рука мягко, но настойчиво вернула меня на топчан.
– Думаю, вам не стоит пока вставать.
Рядом на табуретке сидела та же девушка, что целилась в меня, но уже без винтовки, чинно, по-домашнему сложив руки на коленях. Винтовка (а точнее, короткий карабин с рычагом «Генри») стояла неподалеку, прислоненная к столу. Так, чтобы можно было быстро схватить.
Меховая безрукавка исчезла, вместо нее появились браслеты, массивные, явно старинные серьги и ожерелье из чеканных серебряных бляшек. На поясе незнакомки висел кинжал с роговой рукояткой, но не дамская игрушка, а серьезное оружие, с длинным и широким клинком, в кожаных ножнах, украшенных латунными пластинками. Судя по потертостям, кинжалом очень часто пользовались.
– Простите, демуазель… – выдавил я из себя, отчаянно стараясь преодолеть головокружение и тошноту.
– На каком языке вы говорите? – Девушка удивленно вздернула брови. – Очень похоже на французский, но я почти ничего не понимаю, хотя свободно на нем говорю. Это какой-то диалект? И почему вы меня называете… «демуазель»?
– Вельми благодарствую, отроковица… – на этот раз, к дикому своему удивлению, я вообще заговорил на древнерусском.
– Вы издеваетесь надо мной? – Голос девушки оставался спокойным, но в нем появились отчетливые холодные нотки.
Я растерянно улыбнулся и наконец перешел на нормальный современный русский язык.
– Простите, сударыня, ни в коем разе не хотел вас обидеть. Я и сам не знаю, откуда все это. Кажется, со мной не все в порядке.
– Возможно, это последствия нервного потрясения или контузии… – Девушка смягчилась. – Хотя я не обнаружила у вас следов повреждений на голове. Но об этом поговорим позже. А сейчас я хотела бы поблагодарить вас.
Она плавно встала и сделала книксен.
– Майя Александровна Серебрякова. Девочка, которую вы спасли от японцев, – моя сестра, Мадина Александровна Серебрякова… – И на мой молчаливый вопрос Майя пояснила: – Она сейчас хоронит Дружка, свою собаку.
Пользуясь случаем, я пристально рассматривал хозяйку избушки. Судя по внешности, девушке было не больше девятнадцати-двадцати лет, но сдержанное, полное достоинства поведение и густой звучный голос сильно дисгармонировали с совсем юным внешним видом. Несмотря на абсолютно русские отчество и фамилию, вряд ли она была чистокровной славянкой, но национальность я так и не угадал. Хотя крестик на груди свидетельствовал о том, что девушка не мусульманка.
– Мы выражаем вам свою признательность, – продолжила Майя.
В этот момент скрипнула дверь и в комнату вошла девочка, удивительно похожая на свою сестру. Несмотря на пережитое, ее личико оставалось совершенно спокойным, чему я особо не удивился: чтобы в таком возрасте пырнуть ножом врага, надо иметь немалое самообладание.
Повинуясь строгому взгляду Майи, она подошла к топчану, быстро присела в книксене, после чего положила правую ладонь себе на грудь и слегка поклонилась мне.
– Мадина благодарит вас, – перевела девушка.
Напрашивалось ответное представление, но я, как ни старался, до сих пор ничего про себя не вспомнил, в чем честно решил признаться.
– Не стоит благодарностей, дамы. Я сделал то, что должен был сделать любой мужчина. Но прошу простить, я ничего не могу о себе рассказать. Просто не помню, кто я такой. Мало того, даже не представляю, где я и как здесь очутился.
При этом во время признания неожиданно обнаружил, что даже не узнаю свой голос, и это повергло меня в еще большее смятение.
Ожидал, что сестры не поверят, но они так и остались совершенно бесстрастны. Мадина молчала, а Майя спокойно подсказала:
– Вы находитесь на Сахалине. В нашем доме, неподалеку от реки Пиленги. Вас сюда принесли три дня назад два человека: старик и очень большой мужчина, немного похожий на медведя. Его звали Лука, так к нему обращался старик.
Мадина слегка кивнула в подтверждение.
– Вы были без сознания и ранены, с глубокой колотой раной в левом боку. Удар наносили в грудь, но, к счастью, клинок скользнул по ребрам. Рану я обработала и зашила, но вы все это время так и оставались без сознания. Даже не бредили, находились словно в летаргии. А еще… – Майя подошла к сундуку в углу комнаты и извлекла из нее шашку в потертых ножнах, изукрашенных потемневшим серебром. – Старик дал мне эту шашку, сказал, что она теперь принадлежит вам. Вот и все, что я могу сказать. Ах да, эти мужчины еще говорили, что вы их спасли, но подробностей не упоминали.
Майя подошла и положила шашку рядом со мной. Я прикоснулся к ее оголовью… и неожиданно вспомнил все. Абсолютно все. Голову пронзила острая нестерпимая боль, а перед глазами с ревом понесся поток зрительных образов.
Ощущения были ужасные, в мозг как будто налили раскаленного свинца. Впрочем, пытка продолжалась недолго, я почти сразу потерял сознание, а когда в очередной раз пришел в себя, от неприятных ощущений не было и следа. Память осталась при мне, правда… все то, что я узнал о себе, было… как бы сказать… Меня это очень сильно ошарашило, мягко говоря. Впечатления были такие, словно я примерил костюм с чужого плеча. Идеально пришедшийся по фигуре, но… все-таки чужой. И, даже несмотря на то, что я вспомнил абсолютно все, вплоть до мельчайших подробностей, вопросов возникло едва ли не больше, чем полученных ответов.
Майя и Мадина все еще находились рядом, видимо, беспамятство продлилось очень короткое время.
Заметив, что я открыл глаза, Майя озабоченно поинтересовалась:
– Как вы себя чувствуете? Вы находились в очередном обмороке. К счастью, недолгом.
– Не стоит беспокоиться… – Улыбка вышла слегка натянутой. – Все уже в порядке. Но я все вспомнил и готов назваться. Я – Любич Александр Христианович, в прошлом – офицер отдельного корпуса пограничной стражи Российской империи, а ныне – каторжник…
Глава 2– …а ныне – каторжник…
С последним словом немедля нахлынула лавина воспоминаний.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments