Контора - Владимир Лынёв Страница 43

Служба была в самом разгаре. Пастырь зажигал не хуже рок-идолов прошлого, смешивая дикую энергетику плоти с пронзительными интеллигентными речами руководителей первых в истории корпораций.

– Со времен Генри Форда мы жили не ради поиска высших смыслов и достижения неизведанных целей, а ради потребления и продолжения рода потребителей. Мы – стволовые клетки в теле доминирующей капиталистической системы, а капитализм – паразит, которому сколько не дай, все равно будет мало. Это часть нашего животного естества, и нам никуда от неё не деться. Если вы насыплете своим домашним питомцам корма с избытком, они будут есть до тех пор, пока их не стошнит, а потом продолжат трапезу. Таковы и люди. Если завтра ты не сможешь найти пищу – сегодня жри до отвала. И все же человек – это нечто большее. Наш разум изнывает от тоски и банальности и ищет свободы в бескрайних потоках информации. Наш устаревший процессор в черепной коробке должен стать варолиевым мостом к оцифровке сознания. Я говорю о свободе для всех и каждого. Мы не веруем в бога создателя, но веруем в бога сотворенного. Мы не пропагандируем креационизм. Мы возносим в абсолют эволюцию человеческого разума. Присоединяйтесь к юницизму, и каждый ваш жертвенный взнос приблизит наступление новой эпохи для человечества. Эпохи без границ, различий и неравенства. Плоть разделяет. Разум един.

Все прочие прихожане попугаями принялись задушевно скандировать эту весьма сомнительную и спорную мантру.

Вульф покачал головой и махнул рукой Гловеру:

– Уходим.

– Насмотрелся? – ехидно осведомился Артур.

Вульф не ответил.

На оставшемся пути они не проронили ни слова. Каждый думал о своем.

Несмотря на поздний вечер, затерявшийся посреди рабочей недели, ночной клуб со странным названием «Барокамера» был забит под завязку. Толпы незнакомых людей, вспышки света, громкая музыка – все это создавало у Вульфа впечатление, что он все еще спит, и пробуждение было только иллюзией. Всполохи неона и ультрафиолета отпечатывались на сетчатке глаз гипнотической мозаикой, а низкие ритмичные звуковые волны вводили в подобие транса не хуже ритуальных барабанов.

– Я называю это декомпрессией! – прокричал Гловер в ухо Вульфа, стараясь перекрыть грохот, царивший вокруг.

Он в мгновение ока перехватил с подноса проходившего мимо официанта по паре бокалов виски с колой и передал один Алексу.

– Отличное средство, чтобы плавно перейти из состояния коллективного сновидения на твердую землю. Никаких модных наркотиков – на сегодня уже хватило – только старый добрый алкоголь. Начнем потихоньку, а там как пойдет. Будем! – он грохнул своим бокалом о бокал Вульфа и в несколько могучих глотков осушил его.

Вечеринка едва начала набирать обороты. За барной стойкой расположился одинокий Ямагути, потягивая саке в прихлебку со светлым пивом.

– А, Хиросима! – воскликнул Гловер. – Прогреваешь двигатель, чтобы ночью оторваться по полной программе? Смотри не усни головой в унитазе, как в прошлый раз, когда ты пообещал мне охмурить ту знойную кореянку из отдела психической индукции.

– Отчего ты, Артур-кун, вечно сватаешь мне азиаток? – возмутился Ямагути. – Попахивает расизмом и стереотипированием. По-твоему, я недостоин нежного пломбира или крепкого кофе?

Они пару секунд буравили друг друга наигранно напряженными взглядами, затем прыснули со смеху.

– Ты видел меня в деле, Артур-кун. Вся эта кататоническая тряска конечностями с десинхронизированной под действием алкоголя моторикой совсем не по мне, – сказал Ямагути. – Считаю танец разумов куда более привлекательным действом.

– С такой-то тушей? Немудрено! – согласился Гловер. – Ладно, парни, вы пока почирикайте, а я пойду поразведаю обстановку. Не скучайте без меня.

Вульф устроился рядом с Ямагути. Его слегка потряхивало от слабости, а голова шла кругом после затяжного сеанса коллективного сновидения. Он боялся, что, моргнув в очередной раз, обнаружит себя закрытым в купели без возможности выбраться.

– Как самочувствие, Алекс-сэмпай? – осведомился Ямагути.

– Словно тебя разбудили посреди ночи и заставили написать хокку об увиденном сне.

Ямагути улыбнулся.

– Ваше сознание и тело в шоке – это нормально. Мы беззастенчиво вторгаемся в электрохимическую регуляцию центральной нервной системы. Сейчас вы пожинаете последствия. Выпейте чего-нибудь покрепче и поешьте. Обязательно полегчает.

– Постараюсь, только мне не дает покоя чертова дюжина вопросов, – буркнул Вульф. – Сейчас мы извлекли семя сна из хоста. А что происходит дальше?

– Дальше семя поступает на конвейер грез, где производятся терапевтические модули, но почему вы спрашиваете, Алекс-сэмпай? – Ямагути заметно напрягся и огляделся по сторонам, проговорив отчетливо и громко: – Я простой инженер-нейрофизиолог. Все сотрудники получают информацию в дозированных объемах и то лишь в сфере своих непосредственных прикладных интересов.

Вульф немного удивился этому приступу паранойи от жизнерадостного японца:

– Ты единственный, кто просветил меня о принципах работы Конторы.

– Я сделал это для того, чтобы вас успокоить. Все во имя результата, как говорит Пейтон-сан. Возможно, поступил не особо умно. В Конторе опасаются промышленного шпионажа, поэтому и не вдаются в подробности. Строгая конфиденциальность и все такое.

– Я похож на шпиона?

– Ваша жизнь полна тайн и пробелов.

– Как и для меня самого. «Раав» и нейрофин не самые полезные для психики испытания.

– Алекс-сэмпай, упорствуя в своих изысканиях, вы добьетесь только одного – сеанса глубокого траления разума, проведенного комиссаром. История не из приятных, знаете ли.

– Были прецеденты?

– Ходят слухи.

– Слухи? Сима-кун, что за дешевые корпоративные байки? Какой-то детский сад!

Ямагути поерзал на стуле. Невооруженным глазом было заметно, как навязанные ограничения пересекаются в нем с желанием посплетничать. Немного понаблюдав за этой внутренней борьбой, Алекс пришел к выводу, что японцы излишне законопослушны, но, как и в большинстве случаев, любые предписания рухнули под действием благословенного алкоголя.

– Хорошо. Пока народ подтягивается, можно скоротать время. Все нижесказанное не является истиной в первой инстанции, а всего-навсего плод моего богатого воображения. Догадки, домыслы и прочий ментальный мусор. Любой мусор надо иногда выносить из дому, ведь верно? В противном случае он начинает вонять, – Ямагути опустошил очередную рюмку саке и отделил ее от батареи полных собратьев, покрутив немного между толстыми пальцами. – Вы видели лишь часть процесса работы Конторы. Основной принцип выглядит следующим образом, – он рассыпал по барной стойке немного соли и принялся рисовать блок-схему. – Психоаналитики разбирают профильное заболевание, для лечения которого нам необходимо подготовить терапевтический модуль и предлагают отделу внедрения универсальный набор из архетипов, стереотипных поведенческих реакций, символов, абстракций и катарсических решений. Те в свою очередь обставляют жилище и быт сновидцев, а также весь их досуг и обучение так, чтобы максимальное количество полезной информации было усвоено сознанием и отложилось в подкорке. Психонавты проникают в хост ребенка-сновидца в процессе сеанса коллективного осознанного сновидения и извлекают активную информационную терапевтическую единицу – семя лекарственного сна. В группе извлечения присутствует специалист, зовущийся жнецом. В его мозгу находится гаджет с внешним инфопортом, внедренный путем тонкой неврологической операции, – ловец снов. Жнец считывает семя сна и после пробуждения передает его на накопитель сервера Конторы. Семя формируется инженерами в лечебно-профилактический модуль. Модуль же, будучи пропущенным через криптографические протоколы, отсылается на аппараты «Морфей» пользователей-пациентов…