Не искавшие приключений - Екатерина Круглова Страница 45

Сложить два и два было нетрудно: скобки, магия, молодой ликвидатор.

— А самое ужасное, он сказал, что в следующее воскресенье представит меня своей маме. Порывался сегодня, но повезло: она ушла в гости.

Умом я понимала: нет никаких прав осуждать подругу. Это не ее брата в ближайшее время повесят. Но все равно было обидно и горько. Что я там пошутила насчет такта в сливном бачке? М-да. Кажется, бачок намно-о-ого тактичнее.

— Что будет, если я понравлюсь его матери? — как ни в чем не бывало продолжала рассуждать Зи. — Мы поженимся, у нас будет домик, четверо прелестных детишек, а потом муж возьмет и погибнет, как тот — со шкатулкой! И как нам всем теперь жить без хозяина в доме на эту пенсию, да еще — со свекровью?! — в ее голосое звучали нотки истерики, и ничуть не наигранной.

— Зи, милая, опомнись: нет никаких "теперь"!

— Уф-ф… — выдохнуа подруга. — Страшная картинка, правда? Это я к чему: раз знакомиться с его мамой я не собираюсь, у нас с тобой всего один шанс. Начинаем немедленно!

"Или маг накормил Зи чем-то неправильным, или…"

На этом мысль обрывалась.

— Хватит валяться! — Гортензия сдернула меня с кровати и вывела в коридор. У входной двери лежал здоровенный мешок. Зи развязала его с видом настолько загадочным, словно там были подарки от Зимнего Деда. Наружу вывалилось что-то вроде длинного сапога.

— Наврала олуху про костюмированный девичник, выклянчила вот это. Не боги весть что — он поношеный, но защитные руны есть, а больше не надо, ага?

Наконец, с большим опозданием в голове уложилось, что именно торчит из мешка. И стало невыносимо стыдно за упреки в адрес подруги. Пока я бессовестно дрыхла, она искала выход и, кажется, у нее получилось!

— Зи, ты — чудо.

— Я знаю. Давай. собирайся: пойдем обыскивать храм прямо сейчас, пока ночь. Среди бела дня девчонок в чужих магдоспехах вмиг остановят.

Как объяснить, что две девушки среди ночи пришли к проклятым руинам со здоровеным мешком, и никто их не остановил? Везение? Чудовищная небрежность полиции, которая успокоилась, найдя — яко бы — виноватого? Признаюсь честно: меня это не волновало. Наверное, причины смешались вместе, но меня интересовали куда более приземленные вещи.

— Так. Зи, прекрати. Я вижу, что ты делаешь, даже не думай.

Зи перестала копаться в сумочке:

— Что — не будем кидать монетку, потянем спички?

— Нет. Я иду в храм, и это не обсуждается. Ты стоишь на… как оно называется? На стреме, да? В общем, если явится полицейский, подашь мне сигнал. Выбирай, как тебе удобнее: свистнешь, что-то споешь или изобразишь чайку?

Гортензия покачала головой:

— Думаешь, я бы не справилась? Как скажете, босс! — она шутливо отдала честь, но выглядела невеселой. — Петь и чирикать не буду. Сделаю то, что в этом месте делают все нормальные люди. Если услышишь крик "Помогите!!!" — беги. В противоположную от источника сторону.

Она порывисто обняла меня.

— Зи!

— А?..

— Надо идти. Отпускай уже.

— Может, все же привяжешься? — объятья подруга разжала, но в руку вцепилась крепко. — Вот и веревка нашлась неподалеку…

— Нет. Там слишком много обломков, она все равно запутается.

Последнее, что я слышала, прежде чем надела шлем и шагнула в неизвестность:

— За каким болотным чертом я скинула чье-то белье…

* * *

Костюм был велик и болтался, ноги нещадно мерзли: подходящих брюк у нас не было, пришлось остаться а одних чулках. Голове наоборот было жарко, дышать удавалось с трудом: вентиляция в старом шлеме, похоже, засорилась, но ковыряться в ней мы не осмелились. Прозрачная лицевая пластина почти сразу запотела, приходилось мотать головой, вытирая ее волосами. В довершение ко всем этим радостям, судя по запаху, внутрь костюма кого-то недавно стошнило.

На первый десяток шагов пришлись три попытки упасть. Четвертая оказалась успешной. Может быть, защитные символы и спасали от воздействия магии, но встречу колена с камнем они не отменили.

— Ах, ты ж..!

Хорошо, все-таки, что я уже ушла за обломок стены, и Зи не увидела этот позор. Плохо, что фонарь при падении, кажется, треснул. Он еще светил, но теперь — в полсилы, не намного ярче месяца в небе. Что ж, зато я экспериментальным путем узнала, что в шлеме можно ругаться — сколько душе угодно, какими угодно словами. Подруга не слышала.

Где-то я читала, что обсценная лексика облегчает боль. Интересно, а Храм меня слышит?.. Если попаду в нем в серьезную передрягу, пусть у него свернутся уши… контрфорсы… в общем, хоть что-нибудь.

Это не руины — каменный лес какой-то!

Там, где я шла, века назад была паперть. Или столбы проросли сквозь нее, или я ничего не смыслю в архитектуре.

Еще шагов двадцать, а столбы не кончаются. Здесь пробежали преступник и Мэтти, потом — если верить Руфусу — через главный портал, по диагонали, и выскочили в пролом стены бокового нефа. Снаружи Храм обыскали, значит, преступник выбросил нож там, куда ни один человек в здравом уме не сунется. Улика все еще где-то внутри.

Но я — не какой-то один, хотя насчет ума начала сомневаться. Храм закрывал полнеба, при этом не становясь ни на шаг ближе.

Да он просто издевается надо мной!

Так. Сделаем привал и порассуждаем логически. Маттиас и убийца не задавались целью войти в этого упрямого монстра. Они просто бежали мимо, не думая о таящейся в храме опасности. Но что прикажете делать мне?.. Как показать твердокаменному мерзавцу, что мне на него наплевать?..

На поясе болталась веревка, которую всучила мне Зи. А что, это вариант. Безумное место требует соответствующих решений. Не выпасть бы только из доспехов… Надеюсь, фонарь переживет потрясение.

Сложив веревку в несколько раз, я намотала концы на руки. Повесила фонарь на шею. Чуть-чуть постояла спокойно, чтобы выровнять дыхание.

— И… понеслась!

— Мы с Гортензией не плачем,

А через скакалку скачем,

На дворе давно уж полночь,

Хватит издеваться… сволочь!!!

Воздух в костюме закончился. Выронив импровизированную скакалку, я упала на колени и сорвала ненавистный вонючий шлем. По закону подлости именно в этот момент мне на голову должен был рухнуть обломок проклятого храма. Или что-то похуже. Секунды улетали вместе с хриплым дыханием, но ничего не падало, только почему-то вдруг стало очень темно. Фонарь пережил внезапный приступ гимнастики, так в чем же причина? Я огляделась, так медленно и осторожно, как только могла, не делая резких движений.

Неба над головой больше не было.

Я не только добралась до Белого Храма, но и благополучно упрыгала прямо в центральный неф.