Теневой меч - Гай Хейли Страница 45

— Да, сэр. Кабели правого спонсона сильно повреждены. Фабрикатору роты придется менять систему лазерной пушки.

— Я видел, как это случилось, Колиос. То, что от нее осталось, валяется по северному склону. Конечно, нам нужна новая, — напряженно сказал Банник и тут же пожалел о своем тоне. Его люди удивленно подняли глаза. — Извини. Я… Я устал. Сможешь поработать над ним, пока мы будем на марше? — спросил Банник, указав на тактический стол.

— Да, сэр, смогу.

Банник заглянул в дыру в корпусе.

— Тогда залатай это и почини кабели спонсона. Я найду Кенрика, возьму у него рацию и свяжусь с Ханником. Мегген, Шоам, отнесите Ганлика к жрецам. По крайней мере, он будет похоронен рядом с другими парагонцами.

Банник вылез из танка и по самые лодыжки увяз в серой грязи. Саперы парагонцев уже приступили к ремонту укреплений. Он поймал за руку проходящего мимо сержанта, который направил его к центру системы окопов. Там, за невысокими каменными глыбами, скрывался приземистый бункер, увенчанный замаскированными комм-антеннами. Банник миновал двух караульных перед главным входом. Пластальные двери были сорваны с петель. Он спустился по ступеням в неожиданно широкий комплекс. Люмен-полосы мерцали в аварийном режиме. Повсюду была кровь. В замкнутом помещении запах разрядов оружия и смерти чувствовался особенно сильно.

Кенрик был во вражеском центре управления. Как и в случае с фортом Матуа Высшего, мятежники успели уничтожить все устройства данных прежде, чем Астра Милитарум до них добралась. Люди Кенрика выносили искореженное оборудование и выжженные шкафчики, Банник подождал, пропуская их наружу. Внутри технопровидцы устанавливали портативные устройства управления. Огромный картографический стол посреди зала был отремонтирован и снова работал во благо Империума.

— Банник! — поприветствовал его Кенрик. Он был в приподнятом настроении. Победа заставила его забыть обо всех тревогах, что он чувствовал перед атакой. — Рад, что ты тут.

— Сэр! — Банник отдал честь.

— Без тебя мы бы до сих пор торчали под этим треклятым холмом. Спасибо тебе. — Он протянул грязную руку. Банник пожал ее. — Я слышал, вы понесли потери?

— Один погибший, еще один раненый. Танк «Честь Кортейна» получил прямое попадание из «Уничтожителя». Только защита Императора уберегла нас всех от могилы.

— Мне жаль. До чего все это ужасно. Я завидую тому, что вы сражались на Калидаре. С самого призыва мы воевали против других людей. Меня до сих пор тошнит от того, что эти люди предали, а мои солдаты вынуждены погибать здесь, когда перед нами так много других угроз. Эти люди такие глупые, такие недальновидные.

Банник тяжело сглотнул, внезапно испытав приступ головокружения. Он был целиком с ним согласен, однако слова почему-то застряли у него в горле.

— У нас рация сломалась. Если возможно, я бы хотел через вашу рацию дальнего действия связаться с командиром роты и обновить приказы, сэр.

— Будь моим гостем. Хотел бы я приказать тебе остаться — ты отличное дополнение к моей роте, — только мне этого никто не позволит. Мы займем форт на случай контрудара врага. Вряд ли это случится, однако лучше быть настороже. Рад знать, что за ходом войны наблюдает кто-то прозорливый. Особенно если это означает, что на какое-то время мои люди отдохнут от передовой.

— В духе Искандриана, — заметил Банник.

— Может быть. Сложно сказать, кто у них там сейчас за главного. Джиндилин, проведи заслуженного лейтенанта к воксу. Пользуйся, сколько нужно, Банник.

Потребовалось около пяти минут переключений между вокс-станциями и переговоров с их операторами, прежде чем Банника соединили с Ханником. И он передал ему новости о бое и повреждениях «Чести Кортейна». Ханник дал ему новые распоряжения.

Банник отодвинул стул и поднялся.

— «Чести Кортейна» приказали соединиться с остальной ротой. Мы выступаем на Очаг Магора.

Кенрик сочувственно улыбнулся ему:

— Если твоим бойцам что-то нужно, Банник, дай знать моему квартирмейстеру. Как для марионетки Департаменто, он неплохой малый.

Экипаж «Чести Кортейна» пополнил припасы, а тело Ганлика убрали. Колиос закончил полевой ремонт с помощью двух технопровидцев Кенрика, но вокс дальнего радиуса действия спасти так и не удалось. Они отдохнули несколько часов и к холодному гератомранскому полудню уже были в пути.

Вместо того чтобы направиться обратно к дороге, Банник решил пройти севернее холма Семь-Бета и встретиться с наступающими силами на главном шоссе к северо-западу.

Они срезали путь через проселки. Возвышение неуклонно росло, пока не превратилось в заболоченное плато, изрезанное ущельями и усеянное каменистыми холмами.

Экипаж установил распорядок, поочередно отдыхая, пока Шоам вел машину. Савларец отказался освободить рычаги управления, а у Банника не осталось сил с ним спорить. Вместо этого Банник поддерживал непрерывную связь с кабиной Шоама. Шипение и пощелкивания нитрохимического ингалятора придавали дню устойчивую снотворную ритмичность. Банник смертельно устал, но отдыхать не стал. На высокогорных пустошах оказалось прохладнее, чем на более низких равнинах. Тут не было сельскохозяйственных агрикол, но сложенные из необтесанных камней стены делили землю на большие участки, на которых паслись крупные травоядные животные. По дороге они встретили лишь одну заброшенную деревеньку, где ветхие жилища развалились, когда танк с рокотом проехал мимо. Несколько раз Банник замечал людей, наблюдавших за ними с дальнего края ущелий, однако те не проявляли по отношению к ним явных враждебных намерений. Полагаясь на физические карты, Банник вел танк к рельсовым путям. Доехав до них, «Гибельный клинок» воспользовался белыми рокритными мостами, чтобы пересечь пару глубоких долин.

Иссеченные оврагами пустоши не отличались особо крупными размерами. К первым часам ночи холмистая местность разгладилась, и они вновь въехали на равнины, хотя возвышение продолжало расти. Опустился холодный туман, настолько густой, что им пришлось замедлиться, поскольку без авгурных систем танка экипажу приходилось идти пешком впереди танка, разведывая путь на предмет опасности.

Банник дремал в башне, пока его люди работали. Он так сильно устал, что его не могли разбудить даже постоянные открывания и закрывания стрелкового люка, через который члены экипажа поочередно вылезали вести танк, и никто не решался тревожить его. За час до рассвета его пробудили яркие вспышки в стеклоблоках перископов командирской башенки.

— Кол? — сказал Мегген, дремавший в кресле наводчика. — Что это было?

— Что? — спросил Банник. В горле у него першило от обезвоживания.

— Свет! — сказал Мегген.

Оба уставились на мерцающий снаружи мир. Танк двигался очень медленно.

Банник встал и вылез из башни. Его поприветствовал промозглый туман. Ходовые огни и прожекторы танка отражались от белесой дымки, высвечивая местность вокруг них, однако ограничивая видимость с таким же успехом, как если бы они находились в комнате с белыми стенами.