Не искавшие приключений - Екатерина Круглова Страница 47

Виновны в катастрофе были маги со специфическим даром "зеленые пальцы" — они управляли растениями, превращали пустыни в сады. Уважение, отличные заработки, собственная академия в Лютеции — у них было все: до войны этим даром гордились. Сейчас, если, не дай боги, у человека проявится нечто подобное, бедняге придется всю жизнь ходить в толстых перчатках. Трудно поверить, что Дебри — результат попытки остановить войну: "зеленые" все как один были пацифистами. Уж попытались, так попытались!

И вот теперь некрупный, но очень сердитый фрагмент Сильверийских Дебрей вылез у нас в Бергюзе.

Сколько оно уже здесь растет?! Кем питается?..

Ох. Оно ведь еще и разговаривает. Такого за Сильверийскими Дебрями не замечали, это какой-то новый подвид. Что следующее — Дебри курят? Читают газеты?..

Восхитительный выбор: молча искать нож и спасать кузена, или заорать, убежать и спасать город.

— Слышь, растрепа! — ветка дернула меня за рукав. — Разбудила старика, давай — компенсируй. Кроссвордика не найдется?

— Мама!..

— Чего? Ты не одна, что ли, приперлась?

* * *

Нужно было подышать ровно и успокоиться. По крайней мере — пытаться.

Существо оказалось ворчливым, невежливым, и — по его словам — старым. Но, вместе с тем, — безобидным. Если описания Дебрей в учебниках — правда, я уже должна быть разорвана в клочья и переработана, а меня пока только ругают. Не попробовать ли этим воспользоваться?.. Он ведет себя, как один из тех рассерженных обитателей дома Гортензии. С ними я нашла общий язык, главное — вежливость и уверенность.

— Уважаемый господин… простите, не знаю вашего имени, мне очень жаль, что я вас потревожила. Видите ли, не далее, как вчера, мой кузен пресле… эээ… пробегал здесь со своим хорошим знакомым, и тот потерял дорогую ему вещицу. Они оба будут вам очень признательны, если вы поможете ее отыскать. Я, разумеется, тоже буду.

— Ишь, ты! Теперь я — уважаемый. Вчера бы так уважали. когда пять ветвей отдавили. Хорошего знакомого, часом, зовут не "Стой-мразь-именем-Закона-все-равно-догоню-сука", а?

"Вот те раз! Кузен преподносит сюрприз за сюрпризом."

Я покраснела, и не удержавшись, хихикнула.

— Чего скрипишь? Отвечай толком! Я тебе не тупое бревно какое-нибудь!

"Определенно, мой собеседник не туп, и весьма. Кроссворды — забава не для идиотов. Придется сменить тактику."

— Авлониа Ронда, сестра того полицейского, который был здесь вчера, очень приятно. Вы правы, сударь, второй пробегавший — не друг, а негодяй и преступник. Про вещь я сказала чистую правду: он выбросил важную улику. Без улики его не арестуют.

— А мне что с этого будет?

Я едва успела прикусить язык и не ляпнуть: "Да что угодно!" Солоноватый вкус крови замечательно отрезвил: если куст потребует денег, мы с тетушкой много не соберем.

"Стоп. Бред какой-то!.. Зачем кусту деньги? Ходить за покупками? Кажется, храм потихоньку сводит меня с ума…"

Я представила, как ветвистое чудище вваливается в лавку "Все для садоводства" и говорит остолбеневшему хозяину: "Мне — мешок торфа. секатор и во-о-он ту леечку, расписанную котятами."

Снова захотелось смеяться. Кажется, приближалась истерика.

— Не скрипи, сказал! Старого Джима скрипом не разжалобишь! Хочешь вот это? — из зарослей вылетела длинная ветка и закачалась у меня перед носом. Сучки, словно пальцы, сжимали охотничий нож. Даже при слабеньком свете моего фонаря был видно, что лезвие испачкано бурым. Я невольно протянула руку и вновь получила хлесткий удар:

— Много хочешь — мало получишь. Хорошая железка самому нужна.

— Зачем?!

Как-то некстати вспомнилось, что передо мной — Дебри. Говорящие и неглупые. Если они еще и оружием пользоваться начнут… Матерь Сущего, спаси и сохрани нас!

— Бродячая, ты совсем дура? Или грязным пальцем в кроссвордах пишешь? Карандаши очинять нужно!

— Карандаши…

— Кому сказал не скрипеть?!

Выворачивая из земли корни, куст приблизился и навис надо мной. Две огромные красные ягоды, сросшиеся вместе, уставились прямо в лицо. Икая и судорожно сглатывая, я уставилась в ягоды.

"Где я такие видела? В учебнике по основам магии? В страшном сне?..

Ах, да… В парке. Жимолость обыкновенная.

Джим.

Как бы его звали, окажись он сиренью — Сирил?.."

По щекам потекли слезы. Бессмысленный смех против воли рвался из горла.

Ветка с ножом пропала. Другая, длиннее и толще, пошарила в темноте и повисла перед моим лицом. В сучках был защемлен кусок лопуха.

— Хватит разводить сырость! — лист весьма жестко проехался по лицу. — Почему из вас постоянно что-то течет? — сучки защемили мне нос, заставив сморкнуться в лопух. — Мало мне Элоизиуса?! — две или три ветви схватили меня за шкирку и вздернули на ноги.

— На вот, — в руках очутился комок грязной бумаги. — Принесешь все по списку — получишь свой ножик. Брысь! — третий за ночь удар пришелся по мягкому месту, добавив мне ускорения. Ноги сами несли вперед, пока я не поняла, что вокруг уже не потемки Храма. Воздух снаружи — обычный правобережный смог, сдобренный копотью — казался восхитительно сладким. Уже почти рассвело, и я вдруг осознала, как соскучилась по небу и солнцу. И по Гортензии — тоже. Она повисла у меня на шее, ноги подвели, и мы кучей-малой свалились на грязные камни.

— Я уж думала — ты не вернешься! — рыдала подруга. Жалобный хруст возвестил, что фонарь, переживший поход в Белый Храм, не пережил радость Зи.

Мне уже было все равно.

"Хотя — нет. Какое там! Все еще только начинается. Так. Что у нас в списке?..

Гм. Интересно…"

— Зи! Слезай. Идем собирать выкуп.

* * *

Следующей ночью две фигуры с мешком, воровато оглядываясь, снова прокрались на жуткий пустырь.

"Серьезно?! И зачем мы старались? Все эти маневры от подворотни к подворотне, периодическое швыряние мешка наземь с видом "Мы ни при чем, и это — не наше"? Стоило вздрагивать от каждого шороха, зарабатывать первый седой волос?"

Нас снова никто не остановил, окрестности Белого Храма по-прежнему не патрулировали.

Дождь прекратился, мы раздобыли надежный фонарь, Зи успела на скорую руку сшить мне штаны из куска старой шторы. Все складывалось просто великолепно. С прочной веревкой на поясе и подношением Джиму в бумажном пакете я отправилась знакомой дорогой.

Назвать ее знакомой оказалось весьма опрометчиво.

Накануне каменные столбы перед главным порталом напоминали лес: они росли как попало. Теперь же была заметна система. Складывалось впечатление: храм понял, что я сжульничала с лабиринтом, и в отместку вынес его наружу.