Юрген Лаос - Вячеслав Еропов Страница 48

Нужно прочесть ее воспоминания, но только не здесь. Скоро объявятся серые тени Александра или, что еще хуже, его противный сын Назар. Ральф аккуратно положил Агнес на плечо и быстрым шагом направился в мастерскую.

Юрген вернулся в мастерскую ровно в полночь, обогнув Майскую улицу, удачно миновав ледяное озеро. Его окружал шум сотен людей, шедших вокруг. Все шептались о каком-то переполохе возле источника, случившегося из-за семейства Мейденов.

«Неужели люди так ненавидят Мейденов, что приписывают им каждое преступление? Я ведь знаю, они никогда бы не ступили на Малеконскую улицу», – рассуждал про себя Юрген, пока не открыл дверь в мастерскую и не обнаружил Агнес без сознания. Кинув финдов у порога, он сразу кинулся к ней.

– Не надо, Юрген, – Ральф преградил ему дорогу. – С ней все будет в порядке.

Юрген непонимающе взглянул на Ральфа, стоявшего стеной между ним и Агнес.

– В каком это смысле?! – вскипел Юрген. – Что вы с ней сделали?

– Ничего. Я нашел ее возле озера, которое она заморозила.

– Зачем она это сделала?

– Без понятия. Я пытался прочесть воспоминания, но ее мана слово заморозилась. Даже не знаю, придет ли она в сознание.

– Вы шутите? – громко спросил Юрген, не веря, что все это произошло за его отсутствие. – Она что, умерла?

– Сердце ее бьется, значит не умерла.

– Пропустите, – Юрген уверенно обогнул Ральфа. – Когда я выясню, кто это сделал…

И тут Юрген внезапно остановился, вспомнив, что Александр со вчерашнего дня терроризирует Моховую улицу.

– Это случилось возле озера? – голос Юргена стал более холодным, жестким.

– Буквально в двух шагах от мастерской.

– Все ясно.

Юрген положил руку на лоб Агнес, пытаясь привести ее в чувства. Она была совсем холодной, мана почти не двигалась внутри ее тела.

Кто же так с тобой, Агнес?

Когда я узнаю, ему не поздоровится.

Юрген глубоко вздохнул и, не проронив ни слова, двинулся в сторону озера. Ральф не посмел ему ничего сказать. После происшествия с Агнес, Юргена будто подменили. Поэтому старик молча последовал за ним, чтобы в случае чего помочь, или же напротив, образумить и остановить.

Перед Юргеном предстала ледяная простынь, вывернутая наизнанку, так что было непонятно, где дно озера, а где его поверхность. Агнес явно сопротивлялась, ее гнали от самого берега до острова с источником. Юрген задействовал ману, наполнил ей окружающее пространство.

– Если ты хочешь прочесть воспоминания, то на это уйдет очень много времени, – предупредил Ральф. – Придешь в себя ты только утром.

– Я должен узнать, что произошло.

Ральф осмотрелся.

– Удивительно, что еще никто из подопечных Александра сюда не явился, – задумался он. – Что-то здесь нечисто.

Но Юрген уже не слышал Ральфа. Он соединился с маной каждого жителя, присутствовавших во время нападения на Агнес, и погрузился в их воспоминания.

Воспоминания

– И почему мы должны изучать всяких тварей?

Из жилого дерева вышли три юноши. Один из них запустил в воздух семена огненных цветов и тут же взорвал их.

– Не знаю, Назар, – мальчик с рыжими волосами подпрыгнул, сорвал с дерева листок, поджег его. – Наверное, чтобы лучше убивать их.

– Зачем это делать «лучше»? – уточнил Назар. – Просто связался маной с этой тварью, вонзил в нее нож. И дело с концом.

– Надеюсь, мне не попадутся лизуны. Терпеть их не могу. – скривился третий мальчик.

– Или дивайны, да? – мальчик с темными волосами толкнул плечом рыжего, – ты же все про этих крылатых тварей прочел в своей библиотеке?

– Почти закончил читать второй том, – задумчиво ответил тот. – Но есть куда опаснее твари. Источник всегда определяет существ, которые нам по силе.

– Не удивлюсь, если мне попадется линга, – весело отозвался Назар. – А вам дикие физнаи! Вот будет потеха.

Они остановились в тени, укрывшись от жаркого солнца. Со стороны берега подул прохладный ветер. Люди стягивались к озеру. Девочки, сняв с себя обувь и носки, болтыхали ногами в прохладной воде.

– А если ты не пройдешь испытание? – с притворной озабоченностью спросил Назар у рыжего. – Позор на всю семью ведь.

Тот равнодушно пожал плечами.

– Тогда буду сдавать в следующем году.

– Слабаки вы, – небрежно сказал Назар. – Вот если я не пройду испытание, отец меня вышвырнет из дома. А твоим родителям, похоже, плевать на репутацию? Вы ведь даже не на Малеконской улице живете.

– И что?

– Да ничего. Смотри, так и останешься в своей библиотеке.

– Эй, парни! Чувствуете? Холодом веет, – крикнул третий.

Назар кинул строгий взгляд в сторону девочки со светлыми волосами. От нее несло странной маной, – колючей, холодной.

– Это же Агнес Мейден, – засмеялся рыжий. – Что он здесь делает?

– Без понятия, – пробурчал Назар. – Хорошо, что мой отец этого не видит. Он терпеть не может этих сумасшедших. Они только портят жизнь всем вокруг, а сами ничего полезного не делают. Не связывайтесь с ними маной, а то сами станете сумасшедшими.

– Зачем они живут вообще?

– А зачем живут твари? Чтобы гадить, – выпалил Назар.

– Тогда может ее того…прогнать отсюда? – как бы спрашивая разрешения, обратился третий к Назару. – Видите, люди перепуганные уходят с берега.

– Пойдемте развлечемся, – сказал Назар, махнув рукой в сторону Агнес.

Растерянно оглядываясь по сторонам, Агнес медленно брела в сторону озера. Родители велели ей на несколько дней погостить у друга семьи на Майской улице. Но ей никак не сиделось у незнакомой семьи, поэтому она решила вопреки запрету отца хоть чуть-чуть взглянуть на центральное озеро деревни.

Мана проходящих мимо людей отдалялась от нее, как от чего-то опасного. Она осмотрелась, пытаясь найти хоть что-то странное в округе, но тут же сдалась. Мир благоухал. Прекрасные жасмины, к которым она никогда прикоснется, иначе заморозит. Сидящие недалеко девочки, чья мана никогда не соединится с маной из семьи Мейденов. Агнес прикусила губу, пытаясь сдержать себя.

– Эй, вали с нашей улицы! – послышалось сзади.

Назар с разбега толкнул Агнес в спину, отчего та свалился в воду. Рыжий рассмеялся.

– Чтобы мы тебя не видели больше на нашей улице, – выдал он. – Мейденам здесь не место!

Окружающие тихо наблюдали со стороны за мальчишками. Некоторые воспринимали происходящие с воодушевлением, другие – с негодованием. Но никто не осмелился вступиться за Агнес.