Стратегия исхода - Дуглас Рашкофф Страница 49

Возле коровников я столкнулся с работниками – настоящими ковбоями, которые воевали с быком. Стальными кольями они пихали его к беспокойной корове в крошечной клетушке. Один ковбой заметил меня и секунду разглядывал. Я незваный гость. Шкет из летнего лагеря встретил студента.

Работник внезапно уставился в небо. Видимо, слышал он лучше меня: я лишь через несколько секунд разобрал ворчание. На луг спускался вертолет.

– И какого хуя они теперь устроят? – спросил работник коллегу.

Какого бы хуя ни устроили, я хотел выяснить и помчался за вертолетом. На длинных стальных проводах он волок громадный деревянный ящик. Я бежал всю дорогу до западного выгона, где и нашел остальных курортников – все повисли на заборе. Тобиас махал шляпой.

– Как раз вовремя, Джейми! – заорал он. – Привезли его.

– Кого? – спросил я, взбираясь по столбу к Морхаусу поближе.

– Быка из Нью-Йорка. Которого пристрелить хотели. Его Теллингтон купил, поганец!

Вертолет, раскрашенный в фирменные ярко-рыжие цвета «Интертейнинка», повис над загоном. Повсюду носились коровы, работники пытались их угомонить. Гигантский ящик медленно снижался.

– У меня хорошие новости, мистер Морхаус, – сообщил я. Не понять – то ли сейчас идеальный момент, то ли хуже не бывает.

– И что у тебя, пацан? – игриво осведомился Тобиас. – Трахнул кого? Алеку-то подфартило?

– Нет-нет, я не об этом. То есть я не знаю, подфартило ли Алеку. – Я уже чувствовал, что падшего друга следует прикрывать. – Вполне могло. Я, ну – я тут пообщался вчера с ребятами из «Синаптикома». Насчет использования их программы на сайте торгов. По-моему, очень уместно. И они жаждут с нами поделиться.

– Пожалуй, неплохо, – согласился Тобиас, не отрывая глаз от ящика. – Валяй.

– Ну да. Сделаем. Проблема в регулировании. Откровенно говоря, они готовы с нами стусоваться отчасти потому, что вы общаетесь с Бирнбаумом.

– Типично, – заметил Тобиас. – Но они правы. Если эту дверь кто и выбьет, так это мы. Только пусть эксклюзив дадут, раз уж нам напрягаться.

– Я думаю, проблем не будет. – Это я уже учел.

– Значит, по рукам. – Тобиас снова воззрился на ящик. – Ты глянь, а?

Потрясающе. Вот так и заключаются сделки. Посреди всего. Когда что-то должно случиться, оно берет и случается. Встает на место.

Вертолетная лебедка опустила ящик очень низко, и все равно он с чудовищным грохотом хряснулся об землю. Мы все зааплодировали.

Теллингон обратился к толпе в мегафон:

– Джентльмены, с невероятным удовольствием представляю вам: прямо из джунглей Нью-Йорка – существо, приговоренное к казни лично губернатором… Бык Отто!

Все восторженно заорали, два ковбоя отодвинули боковую панель и помчались прятаться. Ничего не произошло. Крики стихли – все предвкушали быка. Ящик стоял, как стоял.

Один ковбой осторожно подобрался к дыре в стенке. Заглянул внутрь, поскреб в затылке. Внезапно дыру затопила чернота. Потрясенный ковбой зигзагами ринулся в укрытие, Отто рванул из крошечной тюрьмы. Бык пролетел футов десять и застыл. Ковбой вжимался в землю, прикрыв голову руками. Бык постоял, как ни в чем не бывало отвернулся и захромал по выгону.

А теперь что делать? Теллингтон подал пример – захлопал, и мы тоже зааплодировали, сначала нерешительно, потом храбрее. Овация достигла пика, и Теллингтон поднял мегафон:

– Джентльмены, найдите себе помощников и отправляйтесь искать завтрак!

Тобиас похлопал меня по плечу.

– Давай, пацан, пошли.

Вместе с молодым работником я и Тобиас побежали на луг; десяток таких же трио с нами.

– Мы что делаем? – спросил я на бегу.

Тобиас не ответил.

– Смотри, – обратился он к ковбою. – Вон там. – К стогу сена жался молодой бычок. – Этот?

– Да, сэр, – отвечал работник. – Завалить его?

– Ну как, завалить его, Джейми?

– Ну… э… – Я не въезжал.

– Завали, пожалуй, – решил Морхаус. – Идем, Джейми.

Работник стянул с пояса веревку и крадучись направился к молодому зверю – малюсенькими шажками, размахивая петлей. Почмокал губами – бычок обернулся. В тот же миг ковбой накинул ему на шею лассо, одним плавным скачком рванулся вперед и прижал бычка к земле. Умело обмотал и связал ему ноги, обездвижив за несколько секунд.

– Идите сюда. – Ковбой стащил с плеча мешок и сунул мне.

– Давай, – сказал Тобиас, подталкивая меня к мешку.

Я заглянул внутрь. Пустая банка и флакон дезинфицирующего средства.

– Так, а теперь откройте флакон и дайте сюда, – спокойно распорядился ковбой.

Я сделал, как велели. Отвинтил крышечку – внутри оказался длинный помазок, с которого капало что-то бурое.

– Давайте сюда, – сказал ковбой. – Намочите получше.

Ковбой держал бычка яйцами наружу. На меня навалилась реальность происходящего. Мы их сейчас отрежем.

– Эм-м…

– Нормально, давайте. – Ковбой взял помазок и смазал живности мошонку. – Сойдет. – Из кожаного футляра на бедре извлек длинный сияющий нож. – Ну, кто сделает?

– Он, – сказал Тобиас.

– А где Алек? – спросил я. – Вам не кажется?…

– Валяй, Коэн. Нет ничего лучше, чем зарабатывать пропитание.

Я взял нож и уставился на свою жертву. Ясное дело, я не смогу, но тормозить – еще хуже. И с Тобиасом все так удачно складывалось.

Я сложил в уме слова. Извините, начну я, но я просто не… И будто невидимая рука стиснула мои пальцы, потянула нож к перепуганной твари.

– Надо б лезвие почистить! – Ковбой кивнул на флакон.

Отсрочка. Я бережно, не торопясь нанес дезинфекцию на лезвие.

– Ну давайте. Прямо вот тут, – сказал ковбой, пальцем проводя по основанию мошонки. Бычок внезапно брыкнул, пытаясь вывернуться. – Скорее, ну.

Секунду назад я бы это сделал. А теперь не мог двинуться. Даже говорить не мог. Скорчился с ножом в руке, к месту примерз.

– Все нормально, сэр, – сказал молодой ковбой. Я впервые глянул ему в глаза. Ему же пятнадцать, не больше. – Давайте, вы его просто подержите.

Он взял нож и медленно уступил мне место. Одной рукой я схватил бычка за ноги, другой вцепился в веревку, раздвинув животине бедра, как делал ковбой. Ну слава богу – задача проще, я был благодарен и желал хоть ее выполнить. Парень опустился на колени и наклонился.

– Вот черт, – сказал Тобиас. – Дайте мне.

Парень отдал ему нож.

– Прямо у основания, – сказал он.

– Я знаю, что делаю.

Лезвие приблизилось к нежной розовой коже. Время замерзло. Брит-мила [147]моего кузена. Бенджаминовым сайдаком [148]должен был стать Шмуэль, но его вызвали к постели умирающего члена общины, и хотя мне было всего пятнадцать, меня попросили его заменить. Я пришел в ужас, но моэль оказался очаровательным древним хасидом, длиннобородым, с добрыми, сияющими глазами. Он нежно, однако твердо объяснил мне ритуал – пять тысяч лет еврейской традиции маячили у него за спиной. В футе над столом я раздвинул ноги новорожденному, а моэль трудился над крайней плотью.