С чeм вы смешивaeтe свои краски? - Дмитрий Соловей Страница 5

– Васька, твой Колька дома?! – услышал я вскоре его громкий голос в коридоре.

Буквально через пять минут мне в руки сунули слегка потрёпанную книжку Аркадия Гайдара.

– На! Читай! – потребовал дед.

– «Горячий камень», – озвучил я название рассказа.

История некоего Ивашки была познавательной. В своём «первом» детстве я читал это произведение Гайдара, но за давностью лет позабыл. Сюжет там такой: пацан, забравшийся в колхозный сад, своровал яблоки, а пожилой сторож, ветеран гражданской войны, хоть и отругал, но мальчишку отпустил. Ивашка, испытывая муки совести, долго переживал и случайно нашёл в лесу горячий камень. Надпись на камне гласила, что тот, кто дотащит его на гору и разобьёт, начнёт жизнь заново. Ивашка решил подарить камень старому сторожу, но тот отказался, заверив, что его всё в жизни устраивает.

Во, дурак! Мне бы этот камешек! Я бы свою жизнь перекроил… Хм… У меня и без камня новая жизнь и новое тело. Как-то позабыл, увлёкшись чтением рассказа. Дед под звуки моего голоса тоже замечтался о чём-то своём, нашу идиллию прервало возвращение бабушки из магазина.

– Две булки чёрного купила. Яишенку с салом тебе пожарю, – сообщила бабушка, отправляясь на кухню.

У деда в заначке оказалась бутылка, из которой он себе набулькал полстакана водки и употребил ту яичницу с салом в качестве закуски. Настроение деда прямо на глазах стало меняться.

– Федя, я завтра с утра приду, постираю, продуктов на три дня куплю, – сообщила бабушка. – Сашенька болел, не могла его оставить.

– Нехай, – согласился дед. – Слышала, как Санёк читает?

– Он умненький у нас, – привычным жестом погладила бабушка меня по голове. Я же, пользуясь случаем, заявил, что и иностранные языки готов изучать.

– Не… внучок, я тебе только «хенде хох» могу изобразить и ещё несколько матерных выражений по-немецки. Мария, английский-то не позабыла ещё?

– Дурак старый, – не в тему ответила бабушка.

– Она Катьку, маму твою, обучала, в школе восемнадцать лет отработала, – решил пояснить дед.

Удачно я завёл разговор. Заодно выяснил, кто бабушка по специальности. И главное, что с родственником вроде бы отношения наладил. Бабушка тем временем решила привести себя в порядок и подправить причёску. Шпильки вынула и стала волосы расчёсывать. Они хоть и были с сединой, но смотрелись шикарно. Заколов по новой свою гриву, бабушка выпрямилась и поправила блузку. Как-то сразу я увидел в ней ту учительницу, проработавшую много лет в школе. Порода и интеллигентность проступали в каждом жесте. Это я дома не рассмотрел, а маман её действительно за прислугу считала.

– Надолго Катерина уехала? – продолжил дед.

– Кто знает? Им же не говорят заранее. Катя просила, чтобы обязательно Сашеньку на лето за город вывезли. Триста рублей на съём дачи специально отложила.

Неожиданно дед при упоминании дачи обрадовался и переключил внимание на то, где снимать и кому писать письмо, чтобы оставили место.

– Я в июне отпуск возьму на месяц, – начал планировать он. – Ты сама-то как хочешь на дачу – с июня или с середины мая?

– С начала лета до августа или чуть дольше.

В ходе обсуждения я успел вставить вопрос и выяснил, что дед работает на полставки где-то на телефонной станции. Дежурства меняются. Бывают и ночные, но родственника всё устраивает, кроме небольшой зарплаты (всего двести пятьдесят рублей в месяц), на полную ставку он по здоровью не потянет. Бабушка не работала и присматривала за мной, за что зять пересылал ежемесячно на сберкнижку приличную сумму. Сколько именно, мне не сказали, пообещав, что на конфеты и мороженое хватит.

Дед почти сразу сел писать письмо кому-то из знакомых, чтобы зарезервировать дачу на всё лето, а мы с бабушкой стали собираться домой. Она ещё раз повторила о своих планах устроить большую стирку. Меня это заявление немного смутило, не понимая, как это у неё получится. Это я такой наивный думал, что ребёнка до пяти лет не должны оставлять без присмотра, но оказалось, в это время всё было гораздо проще.

– Не шали, двери никому не открывай, – наказала бабушка на следующий день и, оставив меня одного в квартире, удалилась стирать деду портки и всё остальное.

Меня, взрослого человека, такое отношение к малолетке сильно озадачило. С другой стороны, я наконец-то остался один и мог спокойно осмотреть жильё.

Начал я с кухни. Это было то место, откуда меня всё время прогоняли (печка горячая, вдруг обожгусь, в угольном углу грязно, испачкаюсь, от окна дует, холодно). Помимо печи, стола и шкафов, на кухне имелся мини-лифт для подъёма при помощи ручного механизма бадейки с углём и дровами из подвала. Этим же недолифтом обратно в корзине отправлялся мусор.

В целом система была странная. Дом вроде бы и с удобствами, но слишком убогими. В ванной комнате стоял здоровый вертикальный титан, который нужно было топить дровами, чтобы подогреть воду. Один раз я был помыт в ванной и понял, насколько это долгий процесс.

Дом конца девятнадцатого века имел удобства, соответствующие дате постройки. Не могу даже представить, кто мог жить в подобных апартаментах. Для полноценной семьи помещения не подходили. Даже сейчас здесь одна спальня, одна столовая и кабинет. Комната для прислуги и прочего персонала не предусмотрена. Предположительно в конце прошлого века в такой квартире мог обитать холостяк, имевший приходящую прислугу.

Отчего в моей семье не переоборудовали тот же кабинет для детской, я не понимал. Вообще-то мой холл, где я спал, оказался самым тёплым местом в квартире. Его отапливали сразу две печки, не было окон, из которых сквозило, и если бы не проходные двери, то совсем было бы хорошо.

В кабинете я проковырялся до самого обеда, пока желудок не напомнил, что где-то там на столе под полотенцем кастрюлька с кашей. В очередной раз подивился тому, что ребёнка оставили дома одного. Правда, я вспомнил историю, рассказанную моей родной бабушкой о том, как она сына (моего дядьку) привязывала за ногу к кровати и уходила на работу. С яслями в это время были серьёзные проблемы, а с женщин рабочие обязанности никто не снимал.

Следующим местом исследования стала столовая. Здесь я застрял надолго. Столько всего интересного попалось! Некоторые фарфоровые фигурки в буфете конкретно озадачили. Я даже предположил, что отец Сашки воевал и притащил эти безделушки из Германии после победы. Бабушка не зря опасалась за сохранность этого добра. Некоторые вещички и вправду были антикварными. По крайней мере для моего времени.

Больше всего меня удивило количество разных часовых механизмов в одном помещении. Кроме напольных часов я ещё четыре штуки обнаружил. Одни на пианино, двое на полочке у окна и красивый будильник в буфете. Часы исправно шли, тикали, но время демонстрировали разное – плюс-минус полчаса. Кажется, только напольные отображали то, что сообщало радио, пикающее в полдень.

Осмотреть так же тщательно спальню в этот день я не успел, потому что бабушка вернулась. По пути домой она завернула в коммерческий магазин и купила очередного петуха. Предполагаю, что денег на моё содержание родители оставили достаточно и мы могли питаться мясом и птицей каждый день. Петух оказался матёрый и вариться должен был долго. Мне на скорую руку бабушка изобразила омлет и бутерброд с… чем-то. Маргарин или близкий к нему продукт. Не сразу понял, что это такое сверху хлеба. Жир не жир, но нечто отличное от нормального масла, есть я это не стал, сковырнул обратно в тарелку. Так и не понял, почему нельзя было тот же кусок хлеба обжарить на этом маргарине? В общем, съел омлет просто с куском хлеба и запил чаем с ирисками, что дядя Вова принёс.