Господарство Псковское - Владимир Малыгин Страница 5

Пришлось вставать и докладывать. Вот и стоило ли пересаживаться… Рассказывал подробно, не стесняясь сидящего рядом Рюрика. Несколько раз прерывался смочить пересыхающее от долгих речей горло квасом. Наступающую в этот момент тишину никто не прерывал, только громко булькал квас, проскальзывая в мое иссохшее горло, да монотонно жужжала над головами залетевшая с улицы огромная муха, периодически звонко бьющаяся об оконное стекло. Закончив доклад, остановился, ожидая вопросов.

– Выводы? – коротко спросил Трувор.

– А выводы у меня такие. С Новогородом торговые отношения надо возобновить. Мирный ряд с ними заключить. Признать отдельное, равное княжество Псковское, в которое будет входить Изборск. Границы княжества согласуем позже! – закончил в ещё более сгустившейся тишине.

– Мы хотим земли воедино собрать, а ты предлагаешь их разъединить?! – начал было подниматься со своего места Рюрик.

– Сядь, брат! Это ты у себя, в Новогороде, будешь пустыми речами воздух сотрясать, а у нас слова делом доказывать надо! – осадил резко брата Трувор. – Пока мы от тебя никакого объединения земель не видели. Вот варягов подосланных видели неоднократно под нашими стенами. Признает или не признает нас Новогород – нам всё равно. Думаю, и Синеус скажет так же! Верно? – повернул голову к третьему брату.

– Верно! Тоже отделяться буду. Мы с Трувором давно ряд заключили. Вместе и будем. От тебя добра мы пока не видели, да и сожжённую дотла Ладогу тебе народ не скоро забудет. Прости, брат, но ты сам виноват…

– Да как же это… – развёл руками Рюрик.

– А так! Говорил же тебе – не иди на Псков. Нечего было бояр слушать. Объединители земель… Да Псков с Ладогой и так самостоятельны. Это вам всё мнится, что управляете ими. Вот и доуправлялись. Сегодня Новогороду до Пскова не дотянуться. А если ладожане нам торговый путь по Волхову перекроют, то Новогород вообще захиреет. Людишки разбегутся, да хоть в тот же Псков – земли твои опустеют. Значит, и бояре разбегутся – кто же их кормить станет? За ними и купцы уйдут – дохода-то никакого не будет… Вот и думай, что надо сделать! – выпрямил спину Вольг.

– Давайте прервёмся. Голова ничего не соображает, – насупился Рюрик.

– Как скажешь. Почему бы и не прерваться. Вон, боярин в гости приглашает. В баньку сходим, погреемся. Заодно, по пути, мастерские осмотрим, на товары наши посмотрите. Выводы сделаете.

Удружил Трувор так удружил. К себе в баньку пригласил бы. Да делать нечего, придётся приглашать и соответствовать. А Вольг – молодец, быстро сориентировался. С нами лучше дружить, это точно.

– Всех приглашаю к себе в крепость. Княже, я пойду пока распоряжусь, а вы с Горивоем покажете гостям наши мастерские, – попытался я ускользнуть от проведения обзорной экскурсии.

– Погоди, не торопись. Пошлём кого-нибудь, упредят твоих. А по своей крепости гостей хозяин водить и показывать должен. Нам-то негоже. Не обессудь, боярин, – укоризненно глянул Трувор.

Соскочить не удалось. Придётся помучиться. Одна отрада – сначала князь покажет город, я хоть похожу за спинами, присмотрюсь. Да и в мастерских успеют подготовиться – лишнее от чужих глаз уберут.

– Слушаюсь, княже, – обозначил поклон кивком головы. После осмотра Рюриком Псковской крепости в мою голову закрались нешуточные подозрения о шпионаже. Очень уж дотошно он её осматривал, расспрашивая о каждой мелочи и пытаясь всё буквально потрогать и пощупать своими руками. Это, конечно, шутка. Но, немного переиначив, можно сказать, что в каждой шутке, как известно, всегда… плавает большая ложка… дёгтя. Поживём – поглядим. Может, Рюрик просто хочет построить у себя что-то подобное? Вот и вникает…

Гостям даже позволили выстрелить разок из башенного скорпиона. Так понимаю, чтобы самолично посмотрели на дальность боя. Потому как стрела пошла почти горизонтально. Трувор уже начал похрипывать – постоянные объяснения надорвали горло князю.

Облазив Кром, что называется, с головы до пят, пошли осматривать наши мастерские. Выйдя за ворота, Трувор вздохнул облегчённо, искоса с ехидством посмотрел в мою сторону. Мол, теперь ты будешь отдуваться. Ну да, ну да – кто бы сомневался.

Что интересно, в своей крепости, при осмотре её гостями, я увидел действительную заинтересованность и Рюрика, и Вольга. Спрашивали опять обо всём. Даже попытались вызнать технологию изготовления стали у Головни, а у Жарко выспрашивали, сложно ли такую лесопилку изготовить самому. Гончарный круг большого удивления не вызвал – встречались с подобным на Западе. Да и изделия нашего плотника уже примелькались в Новогороде. А вот новые кровельные элементы вызвали неподдельное удивление. Если в той же Европе и можно было встретить кое-где черепичные крыши, то для славянских изб, крытых в основном камышом и тёсом, это было что-то невиданное.

Особое восхищение вызвала наша дружина. Если в Кроме Рюрик и поглядывал искоса в сторону воинов, но молчал, то в моей крепости удивление новгородского князя всё-таки вырвалось наружу. Почему? Да потому что у нас вся дружина была обмундирована в одинаковые доспехи и имела однотипное оружие, что являлось огромной редкостью и стоило баснословных денег. Не каждый князь мог себе такое позволить.

Даже наши паруса после совместного плавания вызвали шквал вопросов. Верфь была осмотрена снизу доверху, вдоль и поперёк.

Что из всего этого было положительным, так это то, что я не видел в гостях чёрной зависти и не чувствовал злобы. Нет, зависть, конечно, ощущалась и даже была заметна невооруженным взглядом. Но это была зависть белая, добрая, даже, скорее, сожалеющая.

Внутрь я заходить не стал – оставался в проёме ворот. Гости вышли наружу обсыпанные с ног до головы опилками и стружкой. Шумно и весело отряхиваясь, поднимая облако древесной пыли, Рюрик громко сказал:

– А крепкие и ходкие у тебя лодии выйдут. Мудрёно вы их собираете. Где научился такому, боярин?

– Там, где вырос, там и научился. Это ещё маленькие, я видел и большие, многомачтовые. На одну большую многомачтовую можно всю дружину – и мою, и княжескую – посадить, да ещё и вместе с лошадьми.

– А окошки прозрачные тоже там научился делать?

– Всё так, княже. И окошки, и сталь, и многое другое, до чего ещё руки не дошли.

– Хорошо, – задумался Рюрик. Повернулся к рядом стоящим братьям, повторил: – Хорошо. Вижу сам, не надо было дружину посылать. Поддался на разговоры боярские да купеческие. Понимаю теперь, почему они так хотели Псков воевать. Как мухоморов обпился – голова совсем не ведала, что творила. Что, братья, в баньку-то сведёте?

– Пошли, – хлопнул по плечу Рюрика Трувор, выбив очередное облако древесной пыли.

Потом долго парились, охлаждая распалённые жаром внутренности ледяным квасом. В речку сигать не стали, князьям не положено при честном народе голым задом сверкать. Поэтому и обошлись только квасом.

После бани сели, распаренные, за стол, отдав должное внимание всем приготовленным кушаньям. Весея расстаралась, и стол получился на славу. Почему-то вспомнилась комедия Гайдая и его отснятый царский обед. Тут получилось совсем не хуже. Даже икра присутствовала – и красная, и чёрная. Баклажанной вот только не было. Отдав должное вкусному изобилию, осматривая стол, задумался. Я всё в походах да в дороге. Питание всухомятку или из котла у костра, а тут такие разносолы. И что я мотаюсь, почему мне на месте не сидится? Наверное, потому что нужно на всё посмотреть своими глазами и потрогать своими руками. Тут же дело уже налажено. Основное направление развития дано, остаётся только контролировать, мягко и ненавязчиво поправляя в случае ошибок.