Спасти адмирала - Игорь Дешкин Страница 54

«Асахи» получил свое через восемь секунд после «Микасы». Вода столбом встала с обеих сторон корпуса прямо под второй трубой. Секунду спустя броненосец окутался паром — от сотрясения лопнули соединения паропроводов и трубки котлов. А затем холодная морская вода ворвалась в топки, и взрыв котлов довершил работу боевой части торпеды. Высоко вверх взлетели обломки машин и механизмов, фрагменты палубы и раструбы котельных вентиляторов. А потом море расступилось и поглотило японский броненосец, как будто его и не было.

Еще пару секунд и рвануло почти так же под котельным отделением броненосца «Фудзи» третьего в колонне. Над японским кораблем поднялось черно-белое облако дыма и пара. Первоначально повреждения затронули только дно котельное отделение, и поэтому команде, отчаянно боровшейся со все нарастающим левым креном, казалось что все еще обойдется… Но, несколько секунд спустя, каким-то образом, вода проникла и в носовую кочегарку, грохнул еще один взрыв и, кренясь все быстрее и быстрее, броненосец перевернулся кверху днищем, показав всем огромную дыру, в которую свободно мог въехать поезд.

Через восемь секунд после «Фудзи» и со страшным грохотом взорвался броненосец «Ясима», четвертый в колонне. «Шквал» поразил его под кормовую башню ГК.

Броненосец «Сикисима», был поражен в район кормы, за башней ГК. Я представлял себе тяжесть повреждений, уничтожены рулевые машинки, оторваны или перекручены лопасти винтов, выгнуты гребные валы и рассыпались подшипники. И кроме того, пробоина, через которую строем и не нагибаясь промарширует рота солдат. Кажется, сегодня его судьба стать русским трофеем.

Вот и из под кормы замыкающего броненосца поднялась разъяренная взрывом вода. «Хацусе», а это был он, теряя ход и садясь поврежденной кормой, повалился теперь уже в неконтролируемую левую циркуляцию. Судя по всему его руль был заклинен в положение левого поворота, а действовала только правая машина. Такое впечатление, что на «Шквале» была неправильно установлена глубина хода, и он взорвался у борта, а не под днищем. Но, все равно, броненосец был обречен. Все что он мог делать это бессмысленно кружить на месте. Крен с десять градусов на левый борт, хоть и не был критическим, но совершенно исключал артиллерийскую стрельбу. Но с этим геморроем разбираться уже Макарову, а я пас, свою работу мы уже сделали.

Кстати, в этом бою на «Микасе» погиб некий лейтенант Ямамото. За все время боя, японская эскадра не произвела ни одного выстрела главным или хотя бы средним калибром.

— Ну вот и все товарищи, — я пригладил волосы и снова одел многострадальную фуражку, которую мял в руках «всю дорогу», — адмирала Того больше нет, и его флота тоже. — кто-то подал мне микрофон. — Товарищи, офицеры, мичмана, старшины, матросы… Сегодня вы выполнили свою задачу, сегодня вы молодцы! Слышите, вы все молодцы! Объявляю всей команде благодарность перед строем.

14 марта 1904 года Утро. Внешний рейд Порт-Артура

Мостик бронепалубного крейсера 1-го ранга РИФ «Аскольд».

Присутствуют:

Вице-адмирал Степан Осипович Макаров — Командующий Тихоокеанским флотом РИ.

Капитан 1-го ранга Николай Карлович Рейценштейн — командующий крейсерским отрядом Порт-Артурской эскадры.

Капитан 1-го ранга Константин Александрович Грамматчиков, — командир крейсера.

Полковник Александр Петрович Агапеев — начальник военного отдела штаба Тихоокеанского флота РИ.

Лейтенант Георгий Владимирович Дукельский — флаг-офицер адмирала Макарова.

К вице-адмиралу Макарову подошел его флаг-офицер, лейтенант Дукельский.

— Ваше Высокопревосходительство, Степан Осипович, разрешите обратиться? Срочная депеша с Наблюдательного поста флота на Золотой горе!

— Слушаю, лейтенант? — кивнул Макаров.

— Сообщают, что, с юго-востока, к Артуру подходит японский флот: отряд из шести броненосцев и двух броненосных крейсеров, за ним в кильватере крейсерский отряд контр-адмирала Дэва из четырех бронепалубных крейсеров.

— Поднять сигнал, броненосцам ускорить выход в море — бросил Макаров Дукельскому и повернулся к капитану первого ранга Рейценштейну. — Вот видите, Николай Карлович, ваши крейсера уже на внешнем рейде, а броненосцы едва ползут. Медленно выходит эскадра, медленно!

Вице-адмирал Макаров повел биноклем, осматривая горизонт.

— Раз, два, пять, восемь, двенадцать… Господа, адмирал Того вытащил сюда весь свой флот. А у нас, после сегодняшнего конфуза с «Севастополем» и «Пересветом», сил ровно вдвое меньше. На три наших броненосца у Того шесть, на один наш броненосный крейсер, у Того два, на два наших бронепалубных крейсера у Того четыре…

— Степан Осипович, огладил бороду Рейценштейн, а разве вы не берете в расчет «Диану»?

— А разве Диана крейсер? Она, что может бегать наперегонки с японскими собачками, как «Новик» или «Аскольд»? Потеря «Боярина» и «Варяга» вот это и в самом деле потеря для отряда крейсеров… А две ваших сонных богини, Николай Карлович, даже японских броненосцев не догонят. У тех проектная скорость на полузла больше. И соответственно уже их поймает всякий кому не лень. А это для крейсера смертельно. Так что, Николай Карлович, для ваших «богинь» надо придумывать какой-то новый класс кораблей. А то название «тихоходный крейсер» звучит как «сухая вода», или «жареный лед», такие корабли, в настоящих условиях, годятся только гардемаринам для практики и только…

Неизвестно, что еще хотел сказать адмирал Макаров. Весьма кстати раздраженный сегодняшним происшествием со столкнувшимися броненосцами, медленным выходом эскадры, да еще и не выспавшийся после ночного аврала с отражением набега брандеров. Только вот, в восьмидесяти кабельтовых от «Аскольда», над одним из японских бронепалубных крейсеров внезапно встал столб пламени в несколько десятков саженей высотой.

— Константин Александрович, — Макаров повернулся к командиру «Аскольда», — дайте-ка мне ваш бинокль… — минуту он молча наблюдал за японской эскадрой, потом опустил бинокль, — Господа офицеры, кто-нибудь может объяснить, что происходит?

— Степан Осипович, — ответил Рейценштейн, не опуская бинокля, — ясно только одно, кто-то ведет бой с отрядом бронепалубных крейсеров. И они уже уменьшили этот отряд на две единицы… Степан Осипович, гляньте сами — концевой японский крейсер под обстрелом. Такое впечатление, что по нему бьёт целая эскадра, не меньше трех десятков стволов калибром в восемь дюймов. Причем под накрытие японца взяли с первого же залпа и кучность выше всяких похвал. А вот стреляющих почти не видно, они почти на самом горизонте, ясно вижу вспышки выстрелов, но нет никаких дымов. Да и стрельба какая-то странная, скорострельность как у картечницы.

Макаров снова поднял бинокль к глазам.

— Пожалуй вы правы, Николай Карлович, скорострельность и кучность удивительная, да и отсутствие дымов приводит в некоторое недоумение… как же тогда они движутся.

— Степан Осипович, — обратил на себя внимание Грамматчиков, — эскадра Того последовательно поворачивает на зюйд.