Иерихон - Басти Родригез-Иньюригарро Страница 6

— Почему? Раньше этот вопрос не возникал, но теперь у вас завелись друзья, которые родились и выросли на здешней земле.

— И которые долго не протянут, если позволить механизму работать исправно, — Командор задумался. — Я бесконечно уважаю прагматизм этого места, но он мне чужд. Представьте себе мир, которому повезло больше. Мир, не загнанный в рамки необходимостью выжить, развращенный свободным временем, распорядившийся своей удачей с душераздирающей небрежностью.

— Полагаю, жить в таком мире сложней.

Командор допил горький ликёр, чтобы заглушить желание рассказать о том, что он — бомба замедленного действия, заброшенная в Агломерацию из-за барьера. Вечер за вечером он вовремя вспоминал: у него всего лишь разыгралось воображение.

— Если подумать, я люблю монастырь, — тихо сказал Кампари.

— Он соответствует вашим стандартам, — усмехнулась госпожа Авила. — Мы беспечны. Живём с размахом, — она коснулась трикирия, увитого бронзовым плющом, потом кивнула на свой недопитый стакан: — А наши чудеса не приносят практической пользы.

— Но Агломерация дала почву, на которой эти стены могут стоять, — сказал он упавшим голосом. — Если бы здесь шли войны и рушились устои, если бы по улицам текла кровь, а воздух дрожал от залпов, монастырь первым исчез бы с лица земли. Именно поэтому я больше не чувствую себя вправе переворачивать жизнь с ног на голову.

— Вы повзрослели, командор, — улыбнулась госпожа Авила. — Но люди часто совершают то, на что не имеют права.

Кампари откинулся на спинку стула, пряча лицо в тени.

— Вы верите в то, что другие миры существуют? — спросил он, чтобы сменить тему.

— Конечно, — невозмутимо ответила настоятельница. — Вы сами заметили, что мир внутри монастырских стен разительно отличается от того, что за ними. В воде всегда есть пузыри воздуха. Возможно, мы все — в пузыре. Но вам пора идти к себе, иначе утро не будет добрым.

Кампари уже стоял на пороге, с зажженным фонарём в руке, когда госпожа Авила окликнула его.

— Мне всё равно, из какого вы мира. Я создаю свой.

Взбудораженный и уставший, Кампари пошёл к воротам вместо того, чтобы подняться на стены, остановился под стрельчатой аркой, прислонился к кованой решётке — та скрипнула. Замок отпирали только в исключительных случаях, например, к приезду делегации из Медицинского Совета. Чаще посетители пролезали между широко поставленными прутьями, стараясь не свалиться в пробегающий там же, под воротами, ручей.

Само собой, обычай протискиваться сквозь решётку выводил Валентину из себя. О какой солидности может идти речь, если боишься, что грудь застрянет? Командор усмехнулся зло, потом ещё раз — сочувственно.

Фонарь бросил в воду белое бурлящее пятно. Закон требовал спрятать ручей в трубу и пригнать к очистительной станции, но госпожа Авила была непреклонна, как и её предшественники.

«Аморальная ситуация», — подумал Кампари и улыбнулся. «Дождевые капли на счету, а нам — и ручей, и водопровод, и питьевая вода в капсулах».

Он вспомнил, какие надежды возлагал на это русло, как представлял, что поток пересекает барьер или на границе сталкивается сам с собой.

— Стоять, — сказал он вслух.

Ручей, разумеется, не встал.

Почему, почему он не думал об этом раньше?

Земля, на которой стоит монастырь, плоская, без внезапных холмов и низин. Постепенный подъём, впрочем, есть — к северу. Ручей тоже течёт на север, что меркнет перед фактом, к которому все так привыкли, что воспринимают его как должное: источник «потерялся где-то в подвалах». Он что же, течёт вверх?

Можно было спуститься через люк во дворе — тот самый, откуда он вылез десять лет назад под ноги настоятельнице, но смутные воспоминания о петляющих катакомбах остановили его.

Кампари прошёл между теплицами. Фонарь множился в их стенах, как в кристалле с сотней граней. Посмотрев из окна пепельной башни, настоятельница увидит неоновую пляску, и пусть: от неё прятаться, по меньшей мере, забавно.

Видимая часть ручья заканчивалась на стыке стен — западной и северной, то есть между библиотекой и архивом. Библиотеку он знал, как свою спальню, а вот нижние этажи архива посещал редко, поэтому теперь решил начать с них.

Сбегая по хаотично расположенным лестницам, он держался ближе к северо-западному углу, на последнем ярусе остановился среди стеллажей, скользнул по ним фонарём, перевёл дух. Привычное журчание слышалось совсем рядом — прямо за стеной. Кампари трижды прошагал всю длину нижнего яруса, один раз — прополз, но не обнаружил ни лестницы, ни какой-либо двери, ни даже неплотно подогнанной плиты, и впервые задумался о том, что времени до рассвета может не хватить.

Он надавил на каждый из стеллажей, ожидая, что сработает хитроумный механизм и громоздкая конструкция отъедет в сторону, открывая вожделенный ход. Но ход мог открываться и без хитроумного механизма, то есть стеллажи нужно было отодвигать вручную, один за другим.

Решив продолжить поиски следующим вечером, Кампари вернулся на улицу. Ночной воздух освежил лицо. Спать решительно не хотелось. Отчего бы не осмотреться и на западной стене?

Нижних ярусов там нет, сама библиотека занимает второй, третий и четвертый этажи, а первый представляет собой анфиладу скупо обставленных залов, — ими пользуются для собраний и совместных занятий. Там осмотр нужного угла не отнимет много времени.

Осмотр угла действительно не затянулся, но и результатов не принёс. Командор бездумно зашагал по анфиладе, фонарём рассекая темноту на несколько метров вперёд, пока лязгающий звук не разнёсся по залам, — разогнавшись, Кампари наступил на лист железа.

Он замер, прислушиваясь. Стена не жилая. Даже если некто особо чуткий проснётся, отдалённый шум неизвестного происхождения — не повод покидать постель и бежать выяснять, в чём дело.

Кампари отступил и посветил под ноги. Перед ним был люк и, судя по тёмному, истёртому металлу, он не вчера появился.

«Наверняка обыкновенный подпол, полметра в высоту», — уговаривал себя Кампари, вскрывая ножом маленький ржавый замок. Не мог предмет его поисков быть у всех на виду. С другой стороны, зачем кому-то ещё искать источник?

Железный лист поднялся со скрежетом, открывая провал метра в два глубиной. Кампари посмотрел на часы: 3:20. Можно подняться на второй этаж и утащить из библиотеки лестницу, но времени и так в обрез. Он провёл ладонью по краю люка. Есть где оцарапаться, подтягиваясь на обратном пути, но ничего: это можно пережить. Кампари втиснул фонарь в карман и рухнул в темноту.

Подземелье, куда он попал, повторяло периметр западной стены, а отсутствие перегородок заставило в полной мере оценить размеры монастыря.

Пол шёл под наклоном, кренясь к северо-западному углу. Массив темноты за спиной волновал и подгонял. Толстый слой пыли приглушал шаги. Стена приближалась, и фонарь не высвечивал ничего, кроме кирпичной кладки. Неужели придется бродить, оставляя дорожки в пыли, в поисках ответвления в неожиданном месте?