Утопия XIX века. Проекты рая - Эдвард Беллами Страница 63

В большинстве случаев относительно предметов мелкой промышленности меняется вкус и требуется постоянно что-нибудь новое, и тут производство почти равняется потреблению, и отделение торговли составляет частые сметы, основанные на недельном спросе.

Вся область производительности и промыслов делится на 10 крупных разрядов; каждый из них представляет группу однородных производств; каждая из этих последних имеет подчиненное своему отделу бюро, которое уже контролирует все, что относится к данной отрасли производства, – наличность рабочего персонала, размеры производства и средства к расширению его. Сметы отделения торговли, по утверждении их администрацией, рассылаются в виде циркуляров во все 10 отделов, которые рассылают их в подведомственные бюро отдельных производств, а эти бюро назначают людям работу. Каждое бюро ответственно за вверенную ему отрасль производства; деятельность его контролируется соответственной профессиональной группой и главной администрацией; сверх того, отделение торговли не принимает товара без проверки его доброкачественности. Если все-таки товар в руках уже покупателя окажется негодным, то по системе этой ошибку можно проследить обратно до первоначального источника. Производство предметов для действительного потребления нации не требует, конечно, всего контингента рабочих сил. После того как необходимый контингент работников распределен по различным производствам, остальные работники занимаются постройкой зданий, машин, и т. д.

– Один пункт, – сказал я, – кажется мне не совсем удовлетворительным. При отсутствии частной предприимчивости можно ли быть уверенным, что будут приняты во внимание желания небольшого меньшинства потребителей относительно предметов, на которые нет большого спроса? Официальное распоряжение может каждую минуту лишить их возможности удовлетворить свои индивидуальные потребности только потому, что большинство не разделяет их вкус.

– Это была бы действительно тирания, – возразил доктор Лит, – но можете быть уверены, что этого не случается с нами, которым свобода так же дорога, как равенство и братство. Когда вы ближе узнаете нашу систему, вы увидите, что наши служащие не по имени только, а на деле агенты и слуги народа. Администрация не имеет права остановить производство товара, на который имеется еще спрос. Допустим, что спрос на какой-нибудь предмет уменьшается до такой степени, что производство его оказывается дорогим. Тогда соответственно этому повышается и цена на товар, но до тех пор, пока есть на него покупатель, производство не прекращается. Предположим также, что является спрос на предмет, доселе не производившийся. Если администрация сомневается в действительности спроса, то народная петиция, гарантирующая известное потребление, обязывает администрацию производить требуемый предмет. Правительство или большинство людей, которые бы взяли на себя говорить народу или меньшинству, что им надо есть, пить или во что-то одеваться, как это делалось в ваше время в Америке, в настоящее время было бы удивительным анахронизмом. Может быть, у вас были причины терпеть подобное посягательство на личную независимость, но мы считали бы его невыносимым. Я очень доволен, что вы подняли этот вопрос, потому что я воспользуюсь данным случаем, чтобы показать вам, что влияние, оказываемое в настоящее время каждым отдельным гражданином на производство страны, непосредственнее и действительнее, чем оно было в ваше время, когда преобладала, как вы ее называли, частная инициатива, хотя ее следовало бы назвать просто инициативой капиталиста, потому что обыкновенный гражданин не принимал в ней почти никакого участия.

– Вы говорите о повышении цен на дорогие предметы, – сказал я. – Как могут быть урегулированы цены в стране, где нет конкуренции между продавцами и покупателями?

– Совершенно так же, как и у вас, – сказал доктор Лит. – Разве вы этого не понимаете? – прибавил он, заметив мое недоумение. – Впрочем, это объяснить недолго. Стоимость труда, затраченного на изготовление данного предмета, служила законным основанием для цены этого предмета как в ваше время, так и в наше. В ваше время различием в жалованье определялась различная стоимость труда, теперь же разница эта зависит только от относительного числа часов, составляющих рабочий день в различных производствах; содержание же работника одинаково во всех случаях.

Стоимость работы человека в деле столь трудном, что для привлечения к нему охотников приходится ограничить число рабочих часов четырьмя, вдвое больше стоимости дела, где работники трудятся в день восемь часов. Результат стоимости работы тот же самый, как и в том случае, если бы работнику, работающему четыре часа, платили при вашей системе жалованье вдвое больше, нежели получает другой. Это вычисление труда, употребленного при различных производствах промышленности, и определяет его цену по отношению к другим предметам. Кроме стоимости производства и транспортных расходов, при назначении цен некоторых товаров принимается в расчет еще и редкость обрабатываемого материала. Этот фактор не играет никакой роли относительно продуктов первой необходимости. Всегда имеется большой излишек подобных предметов, на которые, таким образом, не могут оказывать влияния колебания в спросе или предложении, даже в случае плохих урожаев. Цены на такие предметы становятся все ниже и ниже, но редко или почти никогда не повышаются. Но есть предметы, из которых одни постоянно, а другие временно не соразмерны со спросом; к последней категории принадлежат, например, свежая рыба и молочные продукты, к первой же – предметы, требующие большей сноровки и редкого материала. Все, что можно сделать в этом отношении, – это временно поднять цены, если недостаточность данного предмета – временное явление, или назначить высокие цены, если это постоянное явление. В ваше время высокие цены ограничивали приобретение этих предметов людьми богатыми, теперь же, когда средства всех одинаковы, результатом высоких цен является то, что покупают эти предметы только те, кому они наиболее желательны. Теперь я вам дал общее понятие о нашей системе производства и продажи. Находите ли вы ее такой сложною, как она представлялась вам?

Я согласился, что ничего не может быть проще.

– Я уверен, – прибавил доктор Лит, – что не ошибусь, сказавши, что глава любого из мириады частных предприятий в ваше время, которому приходилось неустанно следить за колебаниями рынка, махинациями своих соперников, банкротствами своих должников, имел гораздо более трудную задачу, чем группа людей в Вашингтоне, которая в настоящее время заправляет производствами целой нации. Все это только показывает, мой дорогой собеседник, что гораздо легче делать вещи правильно, нежели неправильно. Гораздо легче генералу на аэростате, имея пред собою открытое поле, привести к победе миллионы людей, нежели сержанту управлять взводом солдат в чаще леса.

– Генерал подобной армии, заключающей в себе цвет нации, должен быть первым в стране, в сущности, выше президента Соединенных Штатов, – сказал я.

– Он и есть президент Соединенных Штатов, – возразил доктор Лит, – или, лучше сказать, самая главная функция президентства есть верховная власть промышленной армии.

– Каким образом он избирается? – спросил я.

– Когда я вам описывал, какое значение имеет стимул соревнования для всех ступеней армии рабочих, – отвечал доктор Лит, – тогда же я вам и объяснил, каким образом те, кто отличился особенными заслугами, достигают офицерского ранга через три низшие ступени и затем повышаются из лейтенантов в капитаны и, наконец, в полковники. Далее, в более крупных производствах, есть еще промежуточная степень – следует генерал гильдии или отдельного производства, под руководством которого находятся все операции данного производства. Этот офицер, стоящий во главе национального бюро, которое является представителем его производства, есть лицо ответственное за дела бюро перед администрацией. Генерал гильдии занимает прекрасное положение, такое, какое может вполне удовлетворить самолюбие большинства людей; но выше его ранга, который, следуя военной аналогии, принятой у вас, соответствует чину дивизионного генерала или генерал-майора, считается ранг начальников десяти больших отделов или групп производств. Начальников этих больших дивизий промышленной армии можно сравнить с вашими корпусными командирами или генерал-лейтенантами; каждый из них имеет в своем подчинении от двенадцати до двадцати генералов гильдии. Над этими десятью офицерами, которые составляют его совет, находится главнокомандующий, который и есть президент Соединенных Штатов.