Босх в помощь! - Юрий Поляков Страница 6

С неэффективностью правоохранительной системы сталкивался почти каждый из нас. Бандитский налет на мой дом в Переделкино в 2009 году так и остался не раскрытым, да, по-моему, никто особо не старался, отмахивались, перекидывая дело из одной структуры в другую. А ведь это был налет на жилье руководителя общефедерального печатного органа, в ту пору члена Совета по правам человека при президенте РФ. Что же говорить, если жертвой становится рядовой, так сказать, налогоплательщик? Не достучишься. И сколько у нас таких недостучавшихся? Но как-то незаметно исчез сам жанр журналистского криминального расследования. Был и нет. Отбили у газетчиков желание, иногда вместе с почками.

Думаю, наша правоохранительная система еще не до конца оправилась от разгрома конца 80-х и начала 90-х. Иначе невозможно объяснить, как, например, руководителем стратегической Росгеологии стал гражданин, проходивший по убойному делу, да еще оформивший себе документы на другую фамилию. Могу лишь напомнить исторический факт: когда в начале 30-х после голода разбирались с виноватыми, оказалось на местах на видных должностях работали бывшие антоновцы и петлюровцы, разбежавшиеся по бескрайней стране. Некоторые даже документы менять не стали. Связь улавливаете? Разве никто не знал, что творится с газом в Карачаево-Черкесии? Да там об этом на базарах говорили. Я много езжу по стране и обратил внимание: до тех чудовищных злоупотреблений, о которых там вслух говорят люди, руки у органов доходят только спустя годы или вообще не доходят. Объясняют обычно так: «Москва не дает отмашку…» Так оно или нет, но такая ситуация авторитета центральной власти не прибавляет, в народе все чаще упрекают Кремль в том, что он не может или не хочет пресечь воровство и коррупцию. Преувеличиваю? Возможно, но почему же тогда по официальным сведениям в 2018 году казнокрадство достигло 66 миллиардов, а годом раньше составляло 46 миллиардов. Стали лучше считать? Возможно. Но хотел бы вспомнить слова мудреца XVII века: шапка Мономаха держится не на голове, а на доверии народном… Борьба с коррупцией – вот наш главный национальный проект, который должен щедро финансироваться из средств, конфискованных у ворья. И «кореек» должен ловить не Бендер, а Жеглов.

Первый зампред ЦБ Сергей Швецов заявил, что русские сказки надо переписать, потому что они не учат правильному отношению к деньгам, а учат халяве. Поэтому надо их, сказки, переиначить. Какими же тогда должны быть русские сказки, чтобы они понравились нашим чиновникам от финансов?

Я, конечно, понимаю, что для банковского деятеля деньги – это примерно то же самое, что для проктолога известная часть человеческого тела, и она, обширная, может заслонить ему весь мир. Но всему есть, как говорится, предел. Заявить в стенах Центробанка, что в русских сказках имеет место неправильное отношение к деньгам, – это как на гайдаровском форуме призвать к коммунистическому принципу «от каждого по способностям, каждому по труду». Не там, не про то и не тем. Напомню, основные сказочные сюжеты складывались ещё в те времена, когда натуральное, видите ли, господин финансист, было хозяйство. Не знаете – может заглянуть в книжку учёного-фольклориста Владимира Проппа «Исторические корни волшебной сказки».

С таким же успехом можно предложить грекам переписать свои мифы. Как известно, там боги, герои и простые смертные обходились не только без Центробанка, но и вообще без денег. В основном работали дубинками, мечами, кулаками, а так же земледельческими орудиями труда. В крайнем случае, менялись: за десять финансистов брали одну хорошенькую пленницу. Время такое было. А ростовщики появились на нашу голову попозже…

Что касается халявы, то мэтр Швецов в силу профессиональной зашоренности просто не в теме. В сказках речь ведется о чудесном воздаянии за верность, скромность, трудолюбие и нестяжательство. Прилетела горлица и одарила простого сельского парня за добрый нрав. От банка-то не дождешься, он может только избу с печкой за долги отобрать. В этом волшебном воздаянии – сердцевина, суть русской сказки, и не только русской, но у нас это выражено ярче. А вот лихоимство, гордыня, жадность, спесь, хитрость, стремление обмануть, обобрать ближнего с помощью процентной ставки в наших сказках как раз сурово наказываются. В нашем фольклоре герой – это честный трудолюбивый бедняк, или «дурак». Почему дурак? А потому что, как и сейчас, в те давние времена богатые считали бедных дураками. Вот «дурак» в сказках и оставлял в дураках спесивых мироедов. Почему бедняк, спросите? А почему и сегодня зарплата врача, учителя, инженера, квалифицированного рабочего на порядок, если не на два меньше Вашего жалования с бонусами, господин Швецов? Сегодня, как и во времена сложения сказок, честного труженика судьба в лице Центробанка или каких-то других волшебных сил, увы, не вознаграждает.

Все наши сказки сложены с чувством насмешливого презрения к тем, кто посвятил себя наживе, именно мздоимцы и скряги – резко отрицательные герои нашего фольклора, опираясь на который, Пушкин писал: «Там царь Кащей над златом чахнет…» Ну прямо про нынешних министров-монетаристов. Экономика-то на месте топчется, а люди в ста километрах от сказочной Москвы перебиваются кое-как.

Более того, стяжательство, болезненное сребролюбие в наших сказках всегда сурово наказывается. И наоборот: доброе, даже простоватое бескорыстие, стремление помочь от души всегда вознаграждается. На этом построены наши сказки. Никакой «халявы» там нет в помине, в отличие от жизни. Где был бы сейчас наш «верхний слой», если бы не халява, доставшаяся ему от социализма и оплаченная кровавым потом многих поколений? Про залоговые аукционы, чай, не забыли? А вы, финансисты, где были бы сегодня, если бы царь-батюшка не спасал регулярно банковскую систему от краха за счет налогов, которые платим мы – «дураки».

Да, русский менталитет очень точно выражен в наших сказках. И этот фольклор вы, господин Швецов, хотите переписать? Может, лучше подумать над тем, как, пользуясь финансовыми рычагами, сократить опасную пропасть между богатыми и бедными? А то ведь почти забытое русское словцо «захребетники» снова вернулось в живую речь. О, я понимаю, вам нужен новый, капиталистический фольклор, такой, чтобы читая на ночь книжку сыну или внуку, не приходилось объяснять отпрыску, еще не налившемуся классовой спесью, почему у нас и сегодня в Отечестве у одних жемчуг мелок, а у других щи пустые. Но, уверяю вас: негодную элиту поменять гораздо легче, чем хороший фольклор, уходящий глубокими корнями в нашу трудную историю…

Почему-то считается, что литературную известность в комсомольской среде я обрел после того, как в январе 1985 года, еще при К.У. Черненко, в «Юности», которую редактировал тогда Андрей Дементьев, вышла после четырехлетнего запрета моя повесть «ЧП районного масштаба». Это вовсе не так. Но поговорим сначала о «ЧП».

Ради справедливости хочу напомнить, что зеленый свет ей дали благодаря постановлению ЦК КПСС о совершенствовании партийного руководства комсомолом. Там шла речь о серьезных недостатках в работе крупнейшей молодежной организации страны, а литература и искусство по сложившейся традиции должны были образно и оперативно проиллюстрировать, или, как тогда выражались, «протащить» «узкие места» младшего помощника партии. Бросились искать у советских писателей что-нибудь критическое о комсомоле, но ничего, кроме, опального «ЧП», не нашли. Перечитали в свете последних решений. А что? Ничего там страшного. Мог бы автор и поострее выступить, партия учит не бояться самокритики. Печатайте под личную ответственность!