Вражья дочь - Александр Тамоников Страница 10

Хозяин дома проводил сына и гостей.

Во двор вышла женщина, жена купца.

– Ох, и в опасное дело ты ввязался, Никола! – заявила она.

– Оно того стоит. Глядишь, летом на Москве развернемся, будем жить там под покровительством самого Царя. Тут оставаться никак нельзя. Сколько товара я передал в город, и все задарма. Денег не дали, да еще и предупредили, дескать, будешь болтать, к праотцам вместе с семьей и работниками мигом отправишься.

– А русские тебе заплатят?

– Думаю, да, не обманут. Я должен сделать то, что надо русскому Царю. А потом мы уедем отсюда.

– Боязно мне, Никола.

– Мне тоже. Но когда вспомню, как поляк, который за товаром приезжал, посмотрел на дочь, так боязнь меняется желанием побыстрее убраться отсюда. Ведь этот наемник может просто так забрать нашу Софью, обесчестить ее.

– Не дай Господь.

– Пошли в дом.

– А Юрий когда вернется?

– Скоро.

– Как с его невестой Ядвигой быть?

– Коли любит Юрия, то поедет с нами. А не любит, то сыну такая жена не нужна. На Москве красавиц куда больше, чем здесь. Это тебе не Полоцк. Пойдем, Марья! Спать пора. А тебе еще надо мне спину растереть той мазью, которую дал лекарь.

– Тебе бы в бане попариться.

– Если от мази хворь не пройдет, то и попарюсь.

Купец с женой зашли в дом.

Починок Веселый стоял на большой лесной поляне. За оградой два дома, почти одинаковых, конюшня, летняя кухня и большой сруб русской бани. Калитка к пруду, свободному от камыша только перед ней.

Ратники, пришедшие сюда вместе с воеводой и сыном купца, тут же разожгли костры, чтобы было светло. Хвороста и валежника здесь хватало. Кузьма Новик и Истома Уваров отправились топить баню, Тарас Дрога с Лукьяном Балашом развели огонь в печи, чтобы согреть ужин, переданный женой купца.

Помощник Коваля Илья Мельник все показал Дмитрию.

Тот глянул на калитку и спросил:

– Это к пруду? Рыбу ловить?

– Можно и рыбу, – с усмешкой сказал Мельник. – Но чистился берег вовсе не для того.

– А для чего же?

– Пан Адамович со своими товарищами и девками после бани голыми прыгали в пруд.

– Понятно. Что в округе?

– Лес, – кратко ответил Мельник. – Починок я тебе, князь, показал. Теперь мы с Юрием поедем домой. Батюшка с матушкой его ждут.

– Спасибо вам, езжайте.

Ратники пошли в баню, напарились, поужинали и разошлись по домам. Гордей выставил охранение. Дмитрий по чину занял отдельную небольшую комнату.

Уснули дружинники поздно. Встали рано. Умылись, оделись, напоили, накормили коней.

После завтрака дозорный Бажен Кулик, который смотрел за дорогой, ведущей к починку, выкрикнул:

– Князь, повозка!

Снег подтаял, на колесах передвигаться было легче.

– Всем укрыться, коней за городьбу, быстро! – приказал Савельев.

– Так это же купец, князь, – сказал Бессонов.

Дмитрий взглянул на него.

– А если не он?

Ратники выполнили приказ, но оказалось, что приехал действительно Николай Коваль.

Он слез с повозки, в которой остался его работник Эдгар, подошел к Дмитрию.

– Доброго здравия, князь!

– Доброго.

– Ну и как вам тут?

– Спасибо за прием. Все хорошо, лучше не придумаешь. Давай одежду.

Купец достал из мешка домотканые рубахи, штаны, полукафтаны до колен со стеганой теплой подкладкой, пояса к ним, шапки на меху, сапоги.

Дмитрий подозвал Бессонова-старшего.

– Слушай, Гордей, я решил взять с собой в город твоего сына.

– Он такой же ратник, как и все прочие. В дружине уже тринадцатый год служит. Никаких послаблений ему быть не должно. – Бессонов повернулся и крикнул: – Влас!

– Тут я, батюшка, – ответил сын.

– Поди сюда!

Бессонов-младший подошел.

– Поедешь со мной в Полоцк, Влас, – сказал ему Савельев.

– Слушаюсь, князь!

– Переодевайся вот в это. Мы должны выглядеть как жители города.

– Вопрос один дозволь, князь?

– Давай!

– Оружие брать?

– Саблю, нож.

– Уразумел.

Дмитрий и Влас оделись.

Купец покачал головой и проговорил:

– Сабли надо бы убрать. Их носят только те жители Полоцка, которые состоят в ополчении. Слуги купцов имеют при себе оружие, когда охраняют товар хозяина.

Князю Савельеву и Власу пришлось снять с себя сабли.

– Гордей, смотри тут за всем, – сказал Дмитрий Бессонову-старшему. – Охранение не снимать, починок не покидать, если вдруг появится какой-то охотник или еще кто из местных, укрыться в домах. Табун держать за городьбой у пруда, там его меньше видно с дороги.

– Понял, князь.

– Да тут теперь никого не бывает. Прошли времена гуляки пана Адамовича. Тогда изрядный шум здесь стоял, когда он сюда с товарищами и девками приезжал, – проговорил купец.

Дмитрий кивнул и подтвердил свой наказ Бессонову:

– Делай, как я сказал. Мы поехали.

Савельев, Влас Бессонов и Коваль сели в повозку. Правил лошадью работник Эдгар. Он развернул повозку и повел ее к дороге на Полоцк.

Вскоре они проехали Бельдево, до которого от починка было не более пяти верст, потом пошли левым берегом реки Полота. Справа остался Спасский монастырь, слева – озеро Воловье. Вдоль берега повозка добралась до открытых ворот Великого Посада. Охрана, состоявшая из трех ополченцев, не обратила на нее никакого внимания.

Начались улочки, переулки, застроенные довольно плотно. Лавки, торговые ряды, кузница, уголки сапожников, другого мастерового люда. Вскоре повозка оказалась на довольно большой площади, где только начиналось какое-то строительство.

– Чего тут будет-то? – спросил Савельев.

– Костел. Церковь есть, значит, нужен и он. Ведь на Посаде православных и католиков примерно поровну. Наши тут молятся, ходят в Спасский и Борисоглебский монастыри. Первый мы проезжали, второй на левом берегу Двины.

– Как же переправляться через реку?

– На лодках. Но в Борисоглебскую обитель народ ходит меньше. А вот католикам приходится для молитвы подниматься в Верхний Замок.

– Далеко еще?

Возница повернул в проулок и через два двора встал у крепких ворот, за которыми стоял большой дом.