Пять баксов для доктора Брауна. Книга 6 - М. Р. Маллоу Страница 3

Доктор Бэнкс могла только заключить: «видимо, ничего», а Маллоу продолжал.

— За последние двенадцать лет у нас пять чемпионских кубков. Три вторых места. Шестнадцать утешительных призов за выносливость и один дурацкий «Приз симпатий» от Дамского Благотворительного Общества Воскресных Чтений из Теннесси. Мы четвертый год спасаемся от этих дам! Перестали сами подходить к телефону. Мисс Дэрроу всем говорит, что нас нет дома. Почтальон завел отдельный ящик для нашей корреспонденции.

— Мистер Маллоу, вы хотели просить у меня какой-то помощи, если я не ошибаюсь? — перебила его доктор Бэнкс.

— А? — очнулся от воспоминаний Дюк. — Я говорю, куча идиотских серебряных ваз и помешанный компаньон. Он же творит черт знает, что! У меня глаз дергается, когда я думаю, что он выкинет завтра! Понимаете?

— Понимаю. Мистер Саммерс всегда обладал дурным характером. Вероятно, деньги плохо на него повлияли. Боюсь, что этот вопрос вам придется решать с ним самим.

Маллоу тяжело вздохнул.

— Нет, доктор. Сегодня я окончательно понял: ему нужен врач.

— Но то, что вы рассказали — недостаточное основание.

— Да я только начал.

М.Р. Маллоу перевел дух, убедился, что выгонять его считают делом бесполезным и торопливо заговорил: — Неделю назад Джейк поссорился с постоянным клиентом. Это я про «Рекламное бюро». Мы сбавили темп, чтобы Форд отвязался со своими предложениями — вот, доктор! Вот, в чем дело! Форд и тут тянет к нам свои лапы! Все время пристает: давайте да давайте он вложит в нас пару сотен тысяч и даст нам развернуться по-настоящему.

— Но ведь это блестящие возможности!

— Блестящие? — Маллоу хлопнул по столу ладонью. — Я потому и пришел к вам. Мисс Бэнкс, вы талантливый врач. Не говорите, не говорите (он потряс пальцем), директор больницы в Энн-Арбор — наш клиент. Он сто тысяч раз говорил, как был бы счастлив принять вас главным врачом, несмотря на то, что вы женщина. Он и вам это говорил! Я знаю, что он и вам обещал. Я и сам тоже думаю: вам это было бы легче.

Дюк обвел кабинет небрежным жестом, имея в виду и ремонт, который давно нужен был дому, и дороговизну медицинского оборудования, и необходимость в персонале, который по-прежнему состоял из одной только старой миссис Кистенмахер, и, в целом, то, что медицинская практика со всеми ее насущными нуждами — слишком тяжелое дело для женщины.

— Так почему же вы не устроились на тепленькое местечко? — спросил Маллоу.

— Это вас не касается.

— Потому что вам нужна ваша частная практика, а все остальное — нет. Вы хотите работать так, как вы хотите. Вы лучше будете сносить унижения, терпеть сплетни, ездить на этом вашем рыдване и экономить каждый цент, но останетесь себе хозяйкой. Вас не интересует, как зовут вашего хозяина: какой-нибудь Дарлинг, Форд или Рокфеллер. Вы понимаете, чего стоит принять «выгодное предложение», и потом выполнять чужие распоряжения. Вы хотите жить по собственным правилам. И вот, вот это для вас главное! Прав я или нет?

— Мистер Маллоу, я еще раз повторяю: это мое частное дело.

— Тысячу извинений, доктор. Я только… — Маллоу махнул рукой, показывая, что не собирается продолжать неприятную тему. — Так вот, мы уже не знаем, куда деваться от его «выгодных предложений». Отказать прямо — опасно, Форд не привык к отказам. Принять — лишиться последнего спасения. Мы измучились писать галиматью.

— Не думаю, — заметила доктор. — Мистер Саммерс всегда любил фарс. Да и вы тоже.

— Нет, нет, вы не понимаете. Раньше мы писали так, чтобы галиматья не бросалась в глаза. Люди ведь никогда ни на что не обращают внимания. Чтобы увидеть галиматью, нужно было подумать. Потом решили: чтобы Форд от нас отстал, надо, чтобы реклама шокировала своей глупостью. Но…

М.Р. Маллоу запнулся. Реклама никого не шокировала.

Попробуйте слабительное от кашля!

«Эссенция «Ментолаксен» быстро избавляет от кашля и простуды старых и молодых. Финиковый сироп с добавлением слабительного и мятного экстракта изгоняет болезнь, оказывает очищающее и тонизирующее воздействие. Вы можете купить флакон за 3 или 4 доллара или пинту для всей семьи. Вам хватит на долгое время.

Сделайте это! Вы больше не сможете кашлянуть!»

— Очень остроумно, — холодно ответила доктор Бэнкс.

— Остроумно? — воскликнул М.Р. Маллоу. — Это гениально! Джейк как раз умеет такие вещи. Это его конек. И потом, это же Форд! Он-то должен был заметить!

Тут М.Р. умолк. Форд ничего не заметил. Вообще не обратил внимания.

— Не понимаю, — удивилась доктор. — Ведь в этом случае вы погубили бы самих себя?

— Подумаешь! — Маллоу махнул рукой. — Не погубили бы. Сбавили бы темп — временно. Как это Джейк говорит: и у Наполеона было Ватерлоо. Сейчас оно нам просто необходимо.

Повисла тишина. Потом Маллоу произнес:

— Вот мы и решили, что выбираем из двух зол меньшее. Пусть мы не можем избавиться от Генри. Пусть мы не можем добыть этот проклятый миллион. Пусть мы потеряем деньги — но спасем заведение. Что-нибудь должно быть свободным от Форда!

Маллоу посмотрел в непроницаемое лицо доктора Бэнкс.

— А, — спохватился он. — Так я говорю: скандал. После того, как новая реклама оказалась в газете, пришел заказчик. Мы, понимаете, уже давно на него пишем — и сразу даем в газету, у него нет, как он это говорит, времени на возню. Но тут он свое объявление увидел — вот это, про слабительное — и текст ему не понравился.

— Но разве вы хотели не этого? — удивилась доктор.

Маллоу даже поперхнулся.

— Да мы другого хотели! Мы хотели, чтобы получился скандал. А что вышло? Он заявил что заказывал нечто уникальное, что так все пишут, и что он платит нам не за это. Ну, представляете?! Вы можете такое вообразить! Мы им — слабительное от кашля, и что? Форд не заметил, этот не заметил — никто не заметил! Куда катится мир!

Доктор Бэнкс вздохнула.

— Не могли бы вы покороче, мистер Маллоу?

— Да. Да, конечно. Я пообещал сегодня же переделать, и тут Джейк говорит: «Черт возьми, что такое? Похоже, люди, у которых есть мозги, вымерли! Сколько вам лет, любезный? Шестьдесят два? Забудьте наш номер. Вы нищи духом, а здесь вам не царствие небесное». Чуть не за шиворот его вывел. Постоянного клиента! Тот кричал, что подаст в суд за оскорбление. Потом я говорю, бросай покамест наши фокусы, будем писать, как все. Просто не выделяться, быть не хуже и не лучше других — ну, временно! — и это должно помочь. Тут зазвонил телефон, я отвлекся, а Джейк в это время переделывал текст. Я посмотрел и говорю, опять двадцать пять. Мы же договаривались! Джейк говорит: «Это и есть писать, как все. Придумай лучше, если можешь». Я придумал. Там ничего интересного, вы такое сотнями каждый день читаете.

— Я не читаю объявлений шарлатанов в газетах, — холодно заметила доктор Бэнкс.