Малые Врата - Павел Гусев Страница 5

Звёздочка она же привязана к дереву, а что двум здоровым, голодным волкам один худой заяц. Воображение парня тут же начало рисовать страшную картину, мечущейся в ужасе и не в силах разорвать кожаную уздечку лошадь, а к ней оскалив клыки, как бы ухмыляясь, не спеша подбираются волки и слюна капает с их алых языков наземь в предвкушении скорой поживы. Мишка, сломя шею, бросился к месту, где он недавно оставил кобылу.

Потеря лошади для семьи по тем временам приравнивалась к потере члена семьи, причём самого сильного и работящего. Кормилец, так зачастую называли коня в славянских семьях, и даже в пищу мясо этих животных не употреблялось. Не разбирая дороги, через колючие кусты бежал Мишка, даже и не думая о грозившей ему опасности. Ну, вот и речушка, не доходя до брода, парень побрёл по весенней, студёной воде, местами доходившей ему почти до пояса, но холода он не замечал. Взойдя на берег, Мишка притаился, присев на одно колено, чтоб перевести дух и сразу прослушать окружающий лес. Тишина, только вода журчит на перекате, да вороны раскричались. Это, поди, их Мишка сам переполошил, когда, бежал изо всех сил через лес, а так ничего необычного, вроде всё спокойно. Может, зарезали уже Звёздочку мою. Словно плёткой стеганула страшная мысль Парня. Он быстро соскочил, взял рогатину на изготовку, и пошёл к тому месту, где оставил лошадь. Чуть слышно передвигаясь, перебегая от куста к кусту, от дерева к дереву Мишка дошёл до последних кустов, из-за которых можно было осмотреть полянку, где он оставил свою лошадь. «Сейчас я вам задам, теперь я вас точно не упущу», – думал парень, а сердце у него забилось часто и гулко, словно он сам был хищником. Мишка привстал из-за куста с натянутым луком и вложенной в него стрелой, той же самой удачливой. Но на полянке было всё абсолютно спокойно, кобыла щипала траву, опустив голову, и никаких волков поблизости не наблюдалось. Парень с радостью бросился к лошади. Та от неожиданности даже вздрогнула, но, узнав хозяина, продолжила тщательно пережёвывать траву. Мишка осмотрел лошадь, бока её просохли, это значит, что поить лошадь уже можно. Он отвязал кобылу, собрал верёвку, Звёздочка тем временем подошла к воде и неспешно начала утолять жажду, Мишка был несказанно рад, что всё обошлось и все тревоги оказались напрасны. Он гладил гриву лошади скорее, успокаивая себя, нежели её, и приговаривал:

– Ох, и перепугала ты меня, красавица, уж я-то думал худое, что случилось. От этих волков ведь всего можно ожидать, а ты глянь не стали нападать не на тебя, не на меня и добычу не тронули, видать нет у них зла на нас…

Мишка дождался пока лошадь напьётся досыта, с любовью ещё немного погладил Звёздочку по её густой, длинной гриве и только после этого оседлал кобылу и поскакал к своему дому.

Уже смеркалось, на небосклоне появились первые звёзды, пока ещё совсем тусклые и бесцветные. Прохладный по-весеннему ветерок бодрил Мишку, играя в его волосах, и настроение у молодого охотника было просто замечательным. Ещё бы, сам цел, добыча в суме, и лошадь жива-здорова, редко кто мог таким похвастать, встретившись даже с одним, а не парой волков, тем более по весне, когда хищники особенно голодны и люты. Теперь, когда беда миновала стороной, Мишку волновала только одна мысль, что волки так близко делают от жилья человека, и не наделают ли они какого вреда. А, впрочем, может эти хищники и мимоходом шли, по своим звериным делам и только едва задержались в нашем лесу, чтобы поохотится, да поесть, а сейчас их уже и след простыл, кто знает. Ну, деду рассказать будет нужно о своем приключении. Да всё ж плохо, что волка я не подстрелил, знатно можно было бы украсить такой шкурой и кольчугу, и шапку с сапогами сшить. «Если б я только справился с этими волками, тем более с двумя», – задумался Мишка.

И смелые мечты пацана понесли его в мир грёз в недавнее прошлое, где он только, что столкнулся с волками нос к носу. И волки в его фантазии уже не стояли любопытно, глядя на человека, а нагло шли на него, обнажив свои острые клыки, издавая зловещий рык, от которого даже кровь стыла в жилах. Но и Мишка в тех мечтах уже не пацан-подросток, а хоть и молодой, но уже бывалый охотник, который не раз сходился лицом к лицу, с дикими хищниками.

Матёрый волк, надеясь на свою скорость и силу, шёл на охотника лоб в лоб, на немного подогнутых лапах, словно пружинах, готовых в любой момент мгновенно распрямится и бросить мощное тело хищника на человека. Волчица же наоборот, незаметно для Мишкиных глаз попыталась обойти охотника сзади и напасть на него со спины, чтобы ударить в ноги. Но охотник прекрасно знал эту тактику волков и понимал, если пустить волчицу за спину, то схватку он проиграет тут же, но и переключать внимание сейчас на волчицу ему тоже нельзя, волк только этого и ждёт, чтоб одним прыжком свалить человека наземь и вцепится в его горло смертельной хваткой. Поэтому Мишка выбирает единственное верное решение. Он намеренно сделал вид, что пытается прицелиться в волчицу из лука. Матёрый волк тут же бросился на парня, но в это же мгновение Миша выстрелил в него. Стрела понеслась прямо в мощное тело матерого самца, который в этот момент в прыжке летел на человека с широко раскрытой, полной зубов пастью. Отточенный наконечник поразил хищника, пробив навылет его короткую, мускулистую шею. Безжизненное тело волка ещё катилось кубарем к Мишкиным ногам, а волчица уже атаковала охотника, оглашая округу яростным рыком. Но человек успел прикрыться луком от броска хищного зверя, что и спасло ему жизнь, хотя когтями по лицу зверюга его зацепить успела, глубоко рассадив лоб. На это раз Мишка устоял на ногах.

Выпустив из рук теперь бесполезный в ближнем бою лук, парень выхватил воткнутую в землю рогатину, которую он всё время не упускал из виду держась от неё на расстоянии вытянутой руки. Волчица не дала ему полностью сгруппироваться, и охотник почти пропустил молниеносный бросок зверя, после которого нога Мишки подогнулась в колене и из взрезанной клыками штанины брызнула алая кровь, орошая сухую листву. Охотник хоть пропустил бросок волчицы, но только почти заточенное, словно бритва, остриё рогатины пришлось как раз по рёбрам зверю, правда вскользь, но рана после такого контакта тем не менее осталась приличная. Но самка волка не собиралась зализывать свою рану. После удачного прыжка она уже опять стояла мордой к врагу, изменив положение своего тела ещё в воздухе и снова бросок. Человек явно проигрывал зверю и в скорости, и в силе. Он только успел стоя на одном колене ударить древком рогатины волчицу в морду, та в свою очередь извернулась и хватила охотника прямо за кисть руки, прокусив её насквозь длинными клыками. Теперь волчица выбила оружие из рук человека и повалила его наземь. Но и охотник сдаваться не собирался, лёжа на спине, он с размаху ударил каблуком сапога в нос хищнику и мгновенно соскочил на ноги. Не обращая внимание на свои кровоточащие раны, из ножен здоровой рукой он выхватил острый нож… Теперь волчица не бросилась на человека очертя голову как раньше, зверюга всё же устала, да и рана давала о себе знать. Хотя желание убить израненного врага было очень сильно. Следующая атака у неё такой быстрой могла уже и не получится, теперь спешить было не нужно. Человек изранен, потрясён, лучше всего, ещё и напугать его, чтобы он побежал, тогда добить его будет гораздо проще. Думала волчица, посматривая то в глаза Мишки, то на блестящую железку в его руке. Самка волка была уже не молодой и ей не раз приходилось убивать людей с оружием и без него. И какие раны оставляет острое лезвие ножа она тоже прекрасно знала. Волчица чувствовала кровь, текущую из раны человека, и это ей предавало уверенности. Теперь она стояла в полный рост, ощерив свои клыки и глухо угрожающе рычала. Охотник по-прежнему, не двигался с места, он знал, что бежать ему некуда, а с ножом у него есть неплохие шансы выйти живым из этой схватки, если, конечно, грамотно повести себя. Ведь каким бы хитрым и умным не был противостоящий ему хищник, всё же человеческая кровь его пьянит и мешает мыслить. Плюс к этому волчицу гнетёт жажда отмщения за своего самца, который почти уже остыл, валяясь неподалеку, это тоже мешает ей думать и торопит хищника, напоить кровью врага нестерпимую, яростную злобу.