В постели с банкиром - Кэтти Уильямс Страница 11

— Да не сбегала я никуда! — На щеках Люси вспыхнули красные пятна. — Мне не улыбалось возвращаться домой и слушать чью-то лекцию на тему, как сбросить вес, вот я и решила вместо этого зайти в кафе и почитать! Вдруг ты наконец поймешь, что не можешь заставить меня что-то делать?!

— Я не заставляю тебя ничего делать, но пока ты живешь в моем доме…

— Как меня достал этот тупой аргумент! Я не виновата, что оказалась здесь, с тобой! Неужели ты думаешь, что… что… — Девочка отвернулась и плюхнулась на диван, едва сдерживая слезы бессильной ярости.

— Извините меня за то, что вам пришлось быть свидетельницей столь неподобающего поведения, — сказал Эллиот, оборачиваясь к Мелиссе. Взгляд его при этом оставался ледяным.

— Какое лицемерие! — Люси с вызовом посмотрела на Мелиссу. — Если вы еще не поняли, он никогда ни за что не извиняется! Никогда! Это мне следует извиниться перед вами! — Девочка снова перевела взгляд на отца. — А заодно и перед тобой за то, что разрушила твою удобную жизнь, в которой есть место только работе, и деловым встречам, и… и твоей проклятой невесте!

— Знаешь, Люси, ты можешь не делать все эти упражнения, если не хочешь. То есть я не могу заставить тебя их делать. С другой стороны, мне платят за то, чтобы я по крайней мере пыталась.

Все время с момента прихода Мелиссы в половине пятого Люси практически не разговаривала с ней. Девочка удобно устроилась на диване с банкой содовой в одной руке и пультом дистанционного управления в другой. Она сидела и перебирала музыкальные каналы в телевизоре.

— Чем ты, как правило, питаешься в школе?

Молчание.

Мелисса понимала, что может до посинения задавать девочке вопросы об ее питании, ответов она все равно не дождется. Люси ее даже не слушала. Внезапно Мелиссу осенило: существует только одна тема, которая способная расшевелить ее упрямую подопечную. И она продолжила с невинным видом:

— Полагаю, раз отец беспокоится о твоем правильном питании, он следит за тем, чтобы утром перед школой ты съедала омлет и тосты. Или, может, быть, овсяные хлопья и фрукты?

— Не называйте его моим отцом! Мой папа погиб в автокатастрофе шесть месяцев назад!

В точку!

— Да, да. Как же тогда ты его называешь?

— Никак. Я стараюсь не общаться с ним вообще.

— Я совсем не слышу тебя из-за этой музыки. Что ты сказала?

Люси с недовольным вздохом выключила телевизор и повернулась к Мелиссе.

— Я сказала, что не разговариваю с ним. Вряд ли он способен сказать мне что-то такое, что я хотела бы услышать, и наоборот. Да и к тому же он почти не бывает дома.

— Давай пойдем в парк, — предложила Мелисса. — Там и побеседуем.

— Ах да, я и забыла! Вы же должны нянчиться со мной и сделать так, чтобы я избавилась от этого отвратительного жира, — голос Люси снова поскучнел.

Мелисса вздохнула. Судя по всему, ей предстояла нелегкая борьба, и обстоятельства их с Люси первой встречи только усугубляли положение. Она не представляла, чем закончился вчерашний разговор между отцом и дочерью, но могла бы поспорить, что беседа была не из приятных.

После откровенно агрессивного выпада Люси в адрес невесты Эллиота Мелисса решилась ускользнуть из квартиры. Сегодня же она не застала Эллиота дома. Не было также и Ленки.

— Знаешь, Люси, я не вижу большой необходимости заниматься с тобой. По-моему, ты в совершенно нормальной форме. — Небольшая ложь во спасение никогда не бывает лишней, подумала Мелисса, скрещивая пальцы у себя за спиной.

Проблема состояла в том, что Люси ела, что бы избавиться от депрессии. Но чем больший вес она будет набирать, тем ниже будет становиться ее самооценка, отчего Люси снова потянет к еде.

— Нет нужды лгать мне. С тех пор как я приехала сюда, я здорово прибавила в весе. Набрала около десяти килограммов…

Мелисса, словно не расслышав слов Люси, продолжила свои рассуждения:

— Но если твой отец заметит, что я уклоняюсь от своих обязанностей, он рассвирепеет. Иногда он здорово меня пугает…

— Расскажете поподробнее? — Люси, похоже, искренне заинтересовалась. Она встала с дивана и окинула взглядом свою одежду — мешковатые спортивные штаны с заниженной талией и футболку с изображением какой-то музыкальной группы. — Думаю, мы могли бы пойти в парк. Только я не буду бегать трусцой!

— Ну и замечательно! Я тоже это ненавижу.

За время прогулки в парке в их отношениях наметился определенный прогресс.

Первые пятнадцать минут они перебирали самые явные недостатки Эллиота. Мелисса про себя соглашалась с замечаниями девочки: он и в самом деле был черствым, высокомерным, бесчувственном и не терпел, когда кто-то поступал не так, как он считал нужным. С другой стороны, Мелисса чувствовала себя обязанной как-то его оправдать.

— Думаю, это все оттого, что он посвящает слишком много времени работе. — Сказала она.

Через полчаса Люси привыкла к Мелиссе настолько, что посчитала возможным заговорить с ней о школе, вернее, о том, как она ее ненавидит. Девочку не устраивало абсолютно все — от школьных завтраков до одноклассников.

Неторопливая прогулка незаметно сменилась быстрой ходьбой, но девочка не обратила на это внимания. Она была занята перечислением своих жалоб. Каждый раз, сетуя на что-нибудь, Люси тут же проводила параллель с тем, как хорошо ей жилось в Австралии.

— В любом случае мне недолго придется терпеть эту школу, потому что он собирается отправить меня в интернат, — неожиданно заявила Люси, когда они уже возвращались из парка.

— Не говори глупости! Никуда он тебя не отправит!

— Я случайно услышала их разговор. Эта ужасная женщина сказала, что интернат был бы самым разумным выходом. Якобы так будет лучше для всех, поскольку ему все равно не удастся притворяться счастливым отцом.

— А что это за ужасная женщина?

— Его невеста. Элисон Томас-Браун. — Люси скорчила презрительную гримасу. — Она просто ведьма!

Мелисса попыталась рассуждать непредвзято. Конечно, Эллиот не мог встречаться с настолько неприятной женщиной, что ее можно было бы назвать ведьмой. Однако еще не прижившейся в новой семье девочке пришло в голову именно это слово, поскольку невеста отца угрожала разрушить ее хрупкий мирок.

Мелисса и Люси добрались до дома и зашли в подъезд. Портье уже хорошо знали Мелиссу, и один из них вручил ей обещанную книгу. Девушка немного побеседовала с ним о растениях, а затем разговор зашел о его дочерях-студентках и о его жене, которая работала уборщицей в больнице. Через несколько минут Люси деликатно покашляла, напоминая о себе.

— Извини, — смущенно сказала Мелисса, когда они с Люси поднимались на лифте, — ничего не могу с собой поделать. Мне интересны все люди без исключения. У них в жизни происходит столько всего, а мы иногда проходим мимо и даже не замечаем их.