Поцелуй страсти - Джейн Киддер Страница 11

— Как, вы не идете с нами? — поинтересовался Майлз, который вовремя заметил этот маневр.

Девушка повернулась к Майлзу и одарила молодого человека неприветливым взглядом.

— Видите ли, мистер Уэлсли, — холодно промолвила она, — я очень устала и хочу спать, а я привыкла делать то, что хочу я сама.

— Мне искренне жаль, что вы нас покидаете, — ответил Майлз.

Виктория взглядом дала понять, что нисколько не верит его словам, после чего развернулась на каблуках и уверенно пошла к лестнице.

Майлз двинулся за ней следом, желая уладить недавнее недоразумение, прежде чем девушка скроется в сумраке лестничного пролета.

— Леди Виктория! — позвал он.

К тому времени девушка находилась уже посередине лестницы. Она остановилась, обернулась и, смерив Майлза нетерпеливым взглядом, сказала:

— Слушаю вас, мистер Уэлсли.

— Позвольте мне сказать вам пару слов, леди Виктория… — Не дожидаясь ответа, Майлз торопливо взбежал по ступенькам. — Насколько я понимаю, вы такая же любительница лошадей, как и я. Почему бы нам с вами не встретиться завтра утром и не поговорить…

— Не думаю, что это имеет смысл.

Майлз удивленно моргнул.

— Кажется, я не совсем верно вас понял…

Виктория скрестила на груди руки.

— В таком случае позвольте мне выразить свою мысль иначе. Дело в том, что я не желаю разговаривать с вами. Вообще. Ни о лошадях, ни о чем бы то ни было.

Майлз отступил на шаг и воззрился на гордячку в полнейшем недоумении.

— Да, но я просто хотел сказать…

— Мне нет дела до того, что вы хотели сказать, — перебила его Виктория. — Меня это не интересует. А теперь, если вы позволите…

Подхватив юбки, она двинулась вверх по ступеням.

От злости Майлз едва не заскрежетал зубами.

— Выслушайте меня! — крикнул он ей вслед. — Мне нужно кое-что вам сказать, и я скажу это, хотя бы мне ради этого пришлось идти за вами до дверей вашей спальни!

В один миг он взлетел вслед за ней по лестнице, и снова они оказались лицом к лицу.

— Я только хотел сказать, — напористо произнес он, — что очень сожалею о случившемся в конюшне. Тогда я еще не знал, кто вы.

К большому его удивлению, в глазах Виктории засверкали молнии.

— Это не имеет значения, сэр! Ваше поведение было в высшей степени бестактным и неприличным — вне зависимости от того, знали вы, кто я, или нет!

— Вы правы, — произнес он с напускным раскаянием, — я не смел говорить с вами неуважительно и потому прошу меня извинить.

Девушка вздохнула.

— Так и быть. Если это все, что вам нужно от меня, ставлю вас в известность, что ваши извинения приняты.

Хотя дело, казалось, было теперь улажено и извинения принесены, Виктория все так же упрямо смотрела на Майлза, будто ожидая от него продолжения. Поскольку Майлз упорно хранил молчание, она решила прийти ему на помощь:

— Может быть, вам хочется принести извинения еще за что-нибудь?

Майлз растерянно посмотрел на девушку, но потом понял, на что она намекает.

— Нет, — улыбнулся он и покачал головой. — Я уже сказал все, что хотел сказать. Или, может быть, вы сами напомните мне, в чем еще я перед вами провинился?

Виктория пристально всмотрелась в лицо собеседника — уж не пытается ли он, не дай бог, над ней подшутить?

— Поцелуй, мистер Уэлсли. Не кажется ли вам, что этот поступок заслуживает отдельных извинений?

Майлз изо всех сил кусал губы, чтобы не рассмеяться.

— Если разобраться, то, конечно, заслуживает, — сказал наконец он. — Но мне лично кажется, что требовать от меня извинений еще и за это было бы несправедливо.

— Это почему же?

— Да потому что я никакой вины за собой не чувствую.

Виктория с шумом втянула в себя воздух, и молодой человек заподозрил, что совершил серьезную ошибку. С другой стороны, он сказал то, что думал, и брать свои слова назад не собирался.

— Вы и в самом деле ужасный человек, — прошипела девушка, одарив Майлза враждебным взглядом. — Трудно поверить, что такая безукоризненно воспитанная особа, как виконтесса Эшмонт, состоит с вами в родстве! Хочешь — не хочешь, а приходится принимать на веру то, что говорят об американцах. Вне зависимости от родства и корней люди, которые какое-то время прожили среди дикости и варварства, сами превращаются в дикарей.

Улыбка, которая появилась было на устах Майлза, растаяла без следа.

— Вы утверждаете, что американские мужчины — варвары, только потому, что мы, американцы, не прочь иной раз расцеловать пригожую девицу, когда на дворе светит солнце, на земле бушует весна и сама природа взывает к нежности?

— Нет, мистер Уэлсли, — ледяным голосом парировала Виктория, — я утверждаю, что американцы — варвары, потому что они лезут с поцелуями, не спросив прежде девицу, хочет она целоваться или нет!

Майлз вызывающе изогнул бровь.

— Если бы я спросил, вы, вне всякого сомнения, сказали бы «нет», и мы оба лишились бы нескольких не без приятности проведенных мгновений. Не согласны?

— Конечно, не согласна, сэр! Для меня ничего приятного в этом не было.

Майлз вскинул голову и глянул на собеседницу в Упор.

— Посмотрите мне в глаза, леди Виктория, и ответьте как на духу — вам и вправду не понравился мой поцелуй?

Виктория впилась взглядом в лицо Майлза.

— Не понравился, мистер Уэлсли. Я не собиралась Целоваться с вами, а потому не получила от поцелуя никакого удовольствия.

Она изо всех сил старалась не отвести взгляда — на губах Майлза появилась насмешливая улыбка, и это злило девушку и отвлекало ее внимание. При этом голубые, ясные глаза молодого американца словно видели ее насквозь, и Виктория наконец не выдержала — отвела взгляд.

— Да, такое заявление обнадеживающим не назовешь, — выразительно вздохнул Майлз.

— А какое заявление устроило бы вас? Что английская леди из хорошей семьи получила удовольствие, целуясь с незнакомцем? — Виктория иронически скривила губы.

— Что вы! — отозвался Майлз. — Так далеко заходить я не намерен. Меня волнует другое — оказывается, «английская леди из хорошей семьи» при случае может и соврать.

Ироническая улыбка Виктории словно испарилась. Девушка покраснела, беззвучно шевельнула губами, будто подыскивая достойные слова, готовясь дать отпор обнаглевшему американцу. Майлз, однако, ей такой возможности не предоставил. Повернувшись на каблуках, он двинулся вниз по лестнице, спустился в холл и скрылся за дверью, которая вела в гостиную.

Леди Виктория смотрела ему вслед. Примерно через минуту радостные клики ее сводных сестер, которые донеслись из гостиной, возвестили, что американский путешественник добрался наконец до уготованной ему пристани.