Последний рассвет одиночества - Людмила Ситникова Страница 14

— Нет.

— А почему плачешь?

— Мне грустно.

— Вот те на. — Леонтьев взял Нину на руки.

— Мне грустно, — всхлипывая, повторила кроха.

— И как тебя развеселить?

— У всех есть мамы, а у меня нет. Я хочу, чтобы у меня тоже была мама. — Нина посмотрела на Алимову. — Люся, ты мне больше не подруга. Давай ты теперь будешь моей мамой. Люся, можно я буду называть тебя мамой?

Людмила запаниковала, а Виктор оставался спокойным.

Встретившись с ним взглядом, Люда, едва заметно шевеля губами, прошептала:

— Вить, сделай что-нибудь.

Его ответ только усугубил ситуацию.

— А что я могу сделать? Нина задала тебе вопрос, тебе и отвечать.

Ниночка шмыгнула носом. Ее глазки с мольбой взирали на воспитательницу.

Когда пауза затянулась, Леонтьев, наконец, решил вмешаться. Поднял Нину на вытянутых руках, засмеялся:

— Какая ты у меня большая, принцесса. Выше папы. Ну что, полетели?

— Полетели.

Виктор побежал вдоль бассейна.

На негнущихся ногах Людмила дошла до шезлонга, взяла стакан сока, залпом осушила сладкий напиток.

Часом позже, когда успокоившаяся Ниночка играла в детской, Алимова набросилась на Виктора:

— Как ты мог? Ты же меня подставил.

— Не переводи стрелки.

— Почему сразу не сменил тему, зачем подлил масла в огонь?

— Тебе трудно было дать ответ ребенку?

— А какой, интересно, ответ я могла дать?

— Вполне конкретный: да или нет. Третьего не дано.

— Ты не осознаешь всей серьезности положения. Нина не игрушка, она живой человек.

Виктор взял Алимову за плечи:

— Из тебя получится прекрасная мать: любящая, заботливая.

— Как понимать твои слова?

— Так и понимай.

— Виктор, не уходи.

— Я поднимусь к Нине.

— Мы не договорили.

— Потом, Милка. У нас с тобой будет очень много времени для разговоров. Приходи в себя и поднимайся в детскую. Мне понравилась игра в дочки-матери.

* * *

Людмила была полностью поглощена чтением любовного романа. Главный герой только что сделал предложение героине, а та в свою очередь по непонятным причинам ответила решительным отказом.

Негодуя, Алимова перелистнула страницу и услышала робкий стук в дверь.

Отложила книгу в сторону, нехотя встала с кровати, бросила беглый взгляд на часы и накинула на плечи халатик.

Щелкнув замком, Люда отшатнулась: на пороге стоял Виктор.

Полночь не самое подходящее время для дружеских визитов. Но как ни странно, появление Леонтьева не обескуражило, скорее доставило маленькую радость.

Стараясь не выглядеть растерянной, Люда посторонилась.

— Что-нибудь случилось? — Она потопталась у комода, потом присела на подлокотник кресла.

— Ты ведь еще не спала? — Голос Виктора, ставший в последнее время таким родным и нежным, вселял надежду.

— Читала.

Взяв книгу, Леонтьев не удержался, съязвил:

— Не предполагал, что ты любительница сентиментального жанра.

— Ну вот, — Люда вытянула губы трубочкой, — теперь ты знаешь мою маленькую тайну. — Она улыбнулась, но глаза оставались серьезными.

— Мил, я чего, собственно, пришел, — издалека начал Леонтьев. — Хочу узнать, как ты относишься к различного рода светским мероприятиям?

— Я и светская жизнь — две самые несовместимые вещи на свете. Никогда даже и представить себя не могла на какой-нибудь вечеринке в кругу разодетых особ. А почему ты спрашиваешь?

— Да тут… — Виктор замялся. — Понимаешь, такое дело. В общем, я хотел пригласить тебя на презентацию.

— На презентацию? Это интересно. На какую, если не секрет?

— В следующую субботу в одном из клубов пройдет презентация новой книги Ларисы Аниной. Я — в числе приглашенных.

Лариса Анина — писательница, из-под пера которой выходили любовные романы, моментально становящиеся бестселлерами, — была одним из самых любимых авторов Алимовой.

— Это здорово. Я даже тебе немножко завидую.

— Повода для зависти нет. Ведь достаточно одного твоего слова, вернее, согласия, и на презентацию Аниной мы отправимся вместе.

— Что?! Ты приглашаешь меня в клуб?

— Ну да, — почему-то смутившись, прошептал Леонтьев.

— Но я… у меня… Вить, честное слово, так все неожиданно…

— Если согласишься составить мне компанию, у тебя будет целая неделя для подготовки.

На колебания ушло не больше минуты. Откинув со лба прядь волос, Люда почти закричала:

— Я согласна.

А иначе и быть не могло. Она согласилась бы при любом раскладе. Во-первых, приглашение исходило не от кого-нибудь, а от мужчины, ставшего наваждением, ну и, разумеется, шанс воочию увидеть знаменитую писательницу сыграл не последнюю роль.

Как часто случается, после внезапно нахлынувшей радости в душе стал зарождаться страх.

Людмила вдруг поняла, что ей попросту не в чем будет предстать пред взором знаменитостей, которые в обязательном порядке почтят своим присутствием праздник Ларисы Аниной.

Алимова едва не озвучила тревожную мысль вслух, но, слава богу, в самый последний момент смогла сдержаться.

— Имей в виду, — вещал Леонтьев, — назад дороги нет. Не вздумай пойти на попятную и отказаться.

— И не подумаю. — Людмила наигранно повела плечиком и, отвернувшись к окну, зевнула.

Виктор понял намек и поспешил откланяться:

— Спокойной ночи, Милка.

— И тебе приятных снов.

Как только дверь за Леонтьевым закрылась, Людмила забегала по спальне.

— Господи, что мне надеть? Что надеть?

Мысль заработала с утроенной силой, готовое вырваться из груди сердце отбивало бешеные ритмы, руки ходили ходуном от нервного напряжения.

Заснуть удалось только под утро. А пока сон не изъявил желания забрать Люду в свои крепкие объятия, она приняла довольно рискованное решение. А именно — отправиться в выходные в хороший торговый центр и на деньги, которые удалось заработать за последние месяцы, купить сногсшибательный наряд.

Конечно, жалко, нестерпимо жалко расставаться со своими кровными, но что делать? Другого выхода не было.

И вот она неторопливо шествует по магазину, не веря в то, что на этот раз отправилась выбирать наряд не по настоянию Маринки, а по собственной воле. Шопинг длился более двух часов. Людмила купила элегантное черное платье с открытыми плечами, замшевые туфли на неимоверно высокой шпильке и симпатичную сумочку.