Корабль мечты - Лука Ди Фульвио Страница 15

Меркурио прошел в комнату, ничего не ответив, и передал Скаваморто склянки со снадобьями.

– Ты знаешь, как нужно соборовать, священник? – усмехнулся Скаваморто.

Приподняв голову Эрколя, могильщик влил ему в рот настойку торицы, а затем вытряхнул на ладонь немного мази из хвоща и мускуса и принялся втирать ее в рану. Громила опять застонал, теперь уже тише. Скаваморто ткнул вымазанным кровью и мазью пальцем в сторону Меркурио:

– Это чистое расточительство. Понятия не имею, зачем я это делаю. – Он посмотрел на Эрколя. – Ты не доживешь до завтрашнего утра, верно, дурачок?

Эрколь улыбнулся, глядя прямо перед собой.

– Блаженны нищие духом, ибо их есть Царствие небесное, – буркнул Скаваморто. – Прикройте ему рану тряпкой, чтоб мухи не садились. И разделите его вещи. Завтра он отправится в могилу.

Встав, он вышел из комнаты.

Меркурио дрожал от ярости.

– Укутайте его одеялом. И если хоть попытаетесь стащить у него что-нибудь, будете иметь дело со мной, – мрачно предупредил он.

Выйдя наружу, юноша оглянулся в поисках Цольфо, но того нигде не было.

Тогда он поплелся к телеге, где дети как раз выгружали трупы.

Девочки раздевали умерших (потом эту одежду либо носили сами сироты, либо продавали другим нищим), а затем четыре самых сильных паренька сбрасывали тела с повозки: двое хватали трупы за ноги, двое за руки, раскачивали, словно забавляясь, и бросали в яму.

Мертвые с глухим стуком приземлялись на дно братской могилы.

Меркурио подошел поближе. Внизу, в могиле, он увидел Цольфо. Мальчик раскладывал только что сброшенные тела, чтобы они лежали ровно. Спрыгнув к нему, Меркурио отобрал у него лопату.

– Иди к Эрколю, – сказал он.

Цольфо начал плакать. Меркурио не стал тратить время на то, чтобы утешать его, и принялся за работу. Мальчик выбрался из ямы и исчез из виду, а Меркурио принялся ожесточенно перемешивать известняк с сырой землей, чтобы легче было закапывать тела. Он работал до наступления темноты, стараясь отогнать неприятные мысли.

Затем он вернулся в барак и выхлебал миску жидковатого супа. Бенедетта и Цольфо сидели у лежанки своего друга. Эрколя сильно лихорадило.

Выйдя из барака, Меркурио медленно побрел по кладбищу. В слабом лунном свете, пробивавшемся сквозь облака, он заглядывал в каждую могилу.

– Ты до сих пор делаешь это, мальчик?

Повернувшись, Меркурио увидел Скаваморто.

– Что?

– Когда я купил тебя у монахов в приюте святого Михаила, ты по нескольку часов в день рассматривал могилы. Однажды я спросил тебя, зачем ты это делаешь, и ты ответил, мол, хочешь проверить, не лежит ли там твоя мать. – Голос могильщика звучал совершенно серьезно.

Меркурио промолчал, но явно напрягся.

Скаваморто засмеялся.

– Ты не помнишь?

– Оставь меня в покое, – прорычал парень.

– Ты сказал тогда, что узнаешь ее, хотя никогда ее не видел. Просто потому, что она твоя мать.

– Детские сказки, – мрачно буркнул Меркурио.

– Может, и так. Но самое интересное, что ты искал ее среди мертвых, а не среди живых. Должно быть, ты очень злился на нее тогда.

– Сейчас я плевать на все это хотел, Скаваморто.

– То есть ты больше не ищешь ее среди трупов?

– Не ищу я ее! Все! Баста!

Скаваморто опять рассмеялся. Тихо и совсем беззлобно.

– Ну, рассказывай. Кем была твоя мать, Меркурио? – Он опустил юноше ладонь на плечо, и в этом жесте не было угрозы. Так мог бы поступить добрый отец. Или наставник.

Меркурио не отстранился. Он почувствовал, как у него перехватило горло.

– Она была дамой благородных кровей… – начал юноша, точно рассказывая какую-то историю. – Она была несчастна, потому что ее муж был настоящим поганцем, постоянно шлявшимся по всяким войнам… Она переспала с молодым слугой и забеременела. Прежде чем муж вернулся с войны, она отдала бастарда и приказала убить того слугу.

– Или? – спросил Скаваморто.

– Моя мать была служанкой из порядочной семьи горожан. Она работала в доме настоящего поганца, который никогда не ходил на войну и трахал ее каждую ночь. Заметив, что служанка забеременела, он вышвырнул ее на улицу. Мать подбросила меня в сиротский приют и заколола своего бывшего хозяина кинжалом. За это ее казнили у городских ворот возле пьяцца дель Пополо.

– Или?

– Мне надоела эта игра, Скаваморто. – Меркурио отступил на шаг в сторону. – Я уже не маленький мальчик.

– Или?

– Моя мать… – Лицо юноши озарилось печалью.

– …была сиротой, – предложил могильщик.

– И ее соблазнил священник, – продолжил Меркурио. – И поэтому ее сын вынужден всегда носить эту дурацкую сутану.

Скаваморто рассмеялся.

– Или она была…

– Хватит. Это глупая игра.

– «Кем была моя мать» – отличная игра, – возразил могильщик. – Я играю в нее и с другими сиротами, но никто из них не сочиняет такие отличные истории, как ты. Эти гаденыши цепляются за одну версию и не могут двинуться дальше. А вот ты каждый день мог придумывать себе новую мать…

– Скаваморто…

– У них нет воображения, понимаешь?

– Сегодня я убил человека, – признался Меркурио. – Еврейского купца.

Могильщик разровнял землю носком сапога.

– Меня повесят, – тихо, едва слышно продолжил юноша.

Оба помолчали. Временами лик луны закрывали облака, и тогда на тела в могилах падала густая тень.

Меркурио закрыл глаза.

– Мне страшно.

– Понимаю, – кивнул Скаваморто.

– Мне страшно, – повторил парень. – Я боюсь смерти.

Подняв горсть земли, Скаваморто бросил ее в могилу.

– Ты не должен умирать, мальчик.

Меркурио не шелохнулся.

– Но ты должен бежать. Прочь из Папской области.

– А потом?

– Ты всегда был самым умным из моих детей. – Могильщик легко хлопнул его по затылку. – Начни новую жизнь. Или ты боишься, что будешь скучать по сточным водам в катакомбах у Тибра?

– Ты знал, что я там? – удивился Меркурио. – Почему же ты не забрал меня? Ты ведь купил меня и…

Скаваморто улыбнулся. Он ничего не ответил.

Меркурио отвел взгляд.

– Завтра ты украдешь у меня телегу. Ту, которая с двумя лошадьми, а не с ослами, они слишком старые и медлительные, – сказал Скаваморто. – К тому времени Эрколь будет уже мертв. А тех двоих ты возьмешь с собой.