Экстаз в изумрудах - Рене Бернард Страница 16

— Да, это так. Считается, что холера происходит из Индии. Но есть и другие лихорадки, свойственные другим районам и распространяющиеся, казалось, без всякой логики. Почему они страшнее за пределами той местности, где возникли? Если источником является тропическая жара, то не утратит ли холера или тиф своей смертельной опасности в холодном и влажном климате Англии? — Он разложил на столе большой атлас и раскрыл на истертой странице с едва заметными карандашными пометками и чуть видимыми записями. — Здесь показано распространение чумы, по крайней мере, то, что нам известно об этом. И снова я думаю, что на карту ее распространения влияли не только курсы кораблей. Заметно вмешательство времен года, а также социальных факторов, которые я, похоже, еще не успел как следует понять. Но если бы сумел увидеть закономерность и понять логику, кто знает, каких страшных болезней удалось бы избежать?

— И… многое вы узнали в Индии? Нашли ответы на свои вопросы?

Роуэн покачал головой, и выражение его лица окрасилось печалью.

— Ответы, возможно, еще таятся там, но я мало узнал по причине невезения и неудачно выбранного времени. — Он махнул рукой, как будто хотел прогнать боль, вызванную воспоминаниями. — Другой человек в другое время завершит экспедицию, так что не стоит жаловаться. По крайней мере, мне удалось вернуться живым и невредимым. А теперь… — он прошел к длинному столу у стеклянной стены, — я хочу расставить и почистить все эти емкости, чтобы начать новую серию опытов. Некоторые из стеклянных емкостей мы будем нагревать, другие оставим при комнатной температуре. Третьи постараемся охладить. Имея в каждой чашке одинаковые виды бактерий, будем наблюдать за происходящими изменениями. Затем мы сравним полученные результаты. Чтобы выдержать критику и предвзятость коллег, нужно будет тщательно записывать все наши действия, на основе чего потом разработать методику.

Лишившись дара речи от радости сопричастности, Гейл в ответ сумела лишь кивнуть. Он обращался с ней как с равной, доверив выполнение мужской работы, что вызывало у нее восхитительное головокружение.

Роуэн придвинул к себе полированный деревянный ящик и открыл его вынутым из кармана ключиком.

— Здесь у меня микроскоп. Обращайтесь с ним с большой осторожностью. — Он вынул прибор и установил, показывая, как устройство собирается для работы. — Здесь наилучшее освещение, а нюансы вы поймете сами. Я оставлю ключ в ящике, чтобы вы могли пользоваться им в любое время.

— Какой он красивый!

У Гейл от благоговейного восхищения микроскопом перехватило горло.

— Благодарю. Мало кто из женщин способен это оценить. Это вожделенная награда. Я получил его от отца, когда окончил медицинскую школу. Этот микроскоп от лучшего немецкого производителя и выполнен из нейзильбера [3]. — Роуэн развернул кусочек фетра с образцами перьев, листьев и ракушек. — Возможно, это покажется глупым, но поупражняйтесь, разглядывая эти предметы с помощью различных линз. Поиграйте, поэкспериментируйте и посмотрите, что вам откроется. Это — иммерсионное масло, а это — регулируемое зеркало для настройки света. Видите?

Гейл наклонилась вперед, вздыхая от восхищения.

— Он такой чудесный!

— После каждого использования смазывайте маслом эти части для защиты медной и никелевой гарнитуры, протирайте линзы и коробочки мягкой салфеткой, чтобы не оставались отпечатки пальцев. — Роуэн отошел в сторону, давая ей возможность изучить все самостоятельно. — Я хочу, чтобы вы научились обращаться с прибором с такой же легкостью, с какой обращаетесь с карманными часами.

— Я обязательно научусь!

С этими словами она приникла к окуляру и, погрузившись в новый мир скрытых деталей и бесконечных возможностей, пропала.

Гейл забыла обо всем на свете и даже не слышала, как Роуэн, посмеиваясь, вышел из комнаты.

— У вас почерк ангела, — сказал он без всякой задней мысли, взглянув на скопированные ею записи обходов пациентов на прошлой неделе. Стараясь сохранять бесстрастие, он отложил в сторону журнал в кожаном переплете. — Миссис Эванс клянется, что не в состоянии разобрать ни слова в моих каракулях.

— У вас не совсем разборчивый почерк, — ответила Гейл, не двигаясь, а когда оторвала взгляд от своей работы, он тотчас узнал это выражение озабоченности с невысказанным вопросом.

— Да? — пришел он на помощь.

— Согласно этому утверждению, женщины являются источником некоторых болезней, которые таятся в самой нашей анатомии, как будто мы являемся какими-то зловредными существами… Но у меня это как-то не укладывается. Хотя, может, все дело в том, что я женщина и мне неприятно узнавать такое. — Она с несчастным видом закрыла книгу. — Я себя источником опасности, естественно, не ощущаю.

— Вы не видите связи между обвинением в аморальности некоторых женщин и болезнью?

— Я вижу, но не понимаю, почему это касается только женщин. Почему состояние женской морали или ее отсутствие является рассадником инфекции для заражения ее «чистого» партнера, а его безнравственность и потакание своим слабостям не являются? Авторы полагают, что его участие не имеет значения или что его превосходство сохраняется, пока он не вступит в контакт с женщиной сомнительной репутации.

— Я согласен, что истина находится где-то посередине!

— Или это… один из разделов знаний, который мне не положено знать?

Роуэн кивнул:

— Точно.

Гейл старалась смотреть ему прямо в глаза, развивая тему:

— Значит, мужчина не может спонтанно подхватить одну из этих болезней без… женщины, добродетель которой вызывает сомнение?

— Это общепринятое положение, — без эмоций ответил Роуэн.

Эта тема таила политические и социальные опасности, и он не знал, в какую сторону ее занесет.

— О! — воскликнула Гейл, уловив подтекст. — Если это так, доктор Уэст, тогда… Пока женщина не пала, ее идеализируют и возносят как воплощение чистоты и желания. Но в книгах ничего не сказано, как в ней происходят изменения… То есть я хочу спросить: есть ли какие-то медицинские свидетельства физиологических изменений после падения женщины? — Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Есть ли научные доказательства правоты утверждения, что женщина спонтанно становится рассадником болезни после… потери девственности?

— Нет.

«Почему у меня такое чувство, будто подо мной земля горит?»

Как ее учитель Роуэн изо всех сил старался следить за научными постулатами их беседы, но как мужчину его отвлекали восхитительные перемены цвета ее лица.

— Какая гнусность! — Она оттолкнула книгу, как будто та оскорбляла ее одним своим видом. — Женщины рассматриваются как иные создания. Как будто мы не люди и для нас требуется отдельная наука и отдельная медицина.