Прости за любовь - Таня Винк Страница 19

Дима знал, что в эту ночь вряд ли уснет.

Тараса в номере еще не было. Дмитрий вышел на балкон и сел в кресло-качалку. Качаясь, он распростер руки, закрыл глаза, и ему казалось, что он взмывает ввысь. И тут зазвонил телефон.

Дима рухнул на землю.

– Любимый, здравствуй! – услышал он далекий голос невесты. – Я звоню с девяти часов. Куда вы запропастились?

– Мы… никуда… – Он с трудом подбирал слова.

– Что с тобой? – с тревогой спросила Лена. – Ты заболел?

– Нет, ты… ты разбудила меня, – в подтверждение он громко зевнул.

– Ты не обманываешь? Ты здоров?

– Абсолютно здоров. Я спал, – ответил он и удивился уверенности, звучавшей в его голосе.

И еще он удивился тому, как внезапно изменилось его отношение к девушке, которая через месяц должна стать его женой. Он несказанно обрадовался, что Лена сейчас далеко. И еще ему очень хотелось как можно скорее прекратить разговор.

– Дима, ты слышишь меня?

– Очень плохо, что-то трещит в трубке.

– Перезвони мне.

– Давай завтра, я в поезде совсем не спал.

– Нет, перезвони сейчас.

– Хорошо.

Он положил трубку, провел рукой по внезапно вспотевшему лбу и снял рубашку. Несколько секунд он смотрел на телефонный аппарат, потом снял трубку, положил рядом и пошел в ванную.

Он вытирался полотенцем, когда в дверь постучали:

– Можно?

– Заходи.

Тарас вошел и прислонился к дверному косяку.

– Что случилось? – спросил Дима, увидев его кислую физиономию.

– Лучше б я не ходил. Светка на тебя запала, весь вечер про тебя спрашивала, а Анька мне не нравится, да и дома у нее кто-то есть. Светка сказала, жлоб какой-то, такой же, как Анька. А чего трубка на столе лежит?

– Я пытался Лене перезвонить.

– И что?

– Срывается.

– Да… В жизни все время что-то срывается. – Тарас зевнул и поскреб под мышкой. – Я пошел баиньки. Спокойной ночи.

– Дмитрий Семенович, где это вы так испачкались? – Секретарь удивленно таращила глаза. – Все пальто грязное! Надо же! Что случилось?

– Небольшое происшествие на дороге.

– Небольшое? – с недоверием переспросила Юля. – А что ж бывает, когда большое?

– Типун тебе на язык.

– Вот спасибо! – Юля насупилась. – Знаете что, Дмитрий Семенович, давайте-ка я пошлю кого-нибудь в срочную химчистку, и к концу дня пальто будет готово. Кофе будете?

– Нет, спасибо.

Дима отдал секретарю пальто, деньги и пошел в кабинет.

Стоило переступить порог, и время исчезало, лишь изредка напоминая о себе голосом секретаря в селекторе: к вам такой-то, вы назначали встречу на такое-то время… Дмитрий бросал взгляд на часы и отмечал, сколько осталось до очередного мероприятия. Вдруг замечал, что ужасно хочет есть, да и в приемной стало тише – значит, уже обед. Так же неожиданно приходил конец рабочего дня. Он просматривал бумаги на подпись, когда в дверь постучали.

– Пальто в химчистке, квитанция у меня, я все проконтролирую. – Юля положила на стол деньги. – Это сдача.

– Спасибо.

– Звонили волонтеры, благодарили за помощь.

– Позвони и спроси, что еще нужно. И вот еще что: завтра вечером я должен быть в Харькове. Если не будет билетов на самолет, возьми на дневной Интерсити или вечерний.

Он заканчивал подписывать документы, когда Юля сообщила, что забронировала билет на вечерний самолет. Дима хотел попросить у нее кофе, но тут зазвонил телефон.

Это была Софи. Мама назвала ее в честь актрисы Софи Марсо. Они познакомились на дне рождения бизнес-партнера. Она пришла с другом, Дима был один. Разговорились, обменялись визитками, тут ее друг куда-то исчез, и она попросила проводить ее домой. Дима проводил, вернее, отвез на такси, попрощался и поехал домой. В понедельник она позвонила, предложила прийти в туристическое агентство, где она работает, в торговый центр «Глобус». Мол, у них всегда есть горящие путевки, очень хорошие маршруты. Дима поблагодарил и сказал, что поездками занимается жена. Спустя неделю Софи снова позвонила и ни словом не обмолвилась ни о жене, ни о путевках, а сразу предложила вместе поужинать. Дима не отказался – из вежливости. После ужина отвез ее домой, но от предложения зайти на кофе отказался.

После этого звонки стали тяготить его – было в общении с Софи что-то вязкое. Она все время будто прощупывала его, как паук обхаживает муху, попавшую в его сеть – вырвется или нет – и обматывает паутиной. Но при этом вела себя так, будто муха – она. Дима прекратил отвечать на ее звонки, но она стала попадаться ему то в продуктовом магазине, то по дороге к дяде Вале или в спортивный клуб – туда он ходил пешком. Однажды за четыре дня было четыре встречи. Дима разозлился и попросил его не преследовать, а она обрушилась на него с обвинениями. Что он возомнил о себе?! Она его не преследует, она просто здесь ходит! Больше он ее не видел. А месяц назад они столкнулись на Крещатике – скорее всего, это была случайная встреча. Пару минут поговорили и разошлись. Она снова была пауком, и Дима даже почувствовал на лице липкую паутину.

– Дмитрий, привет, – проворковала Софи в трубку. – Есть минутка?

– Одна минутка есть.

– Сегодня вечером мы открываем офис в новом торговом центре. Хочу пригласить тебя на презентацию.

– Очень признателен, но весь день уже расписан.

– Я про вечер говорю…

– Вечер тоже расписан.

– А завтра?

– Завтра меня в Киеве не будет.

– Куда ты уезжаешь?

– Софи, – после недолгой паузы сказал Дима, – у меня нет свободного времени и в ближайшее время не будет.

– Не поняла…

– Все ты поняла.

– Дмитрий, у тебя завышенная самооценка! – довольно грубо сказала Софи. – Я всего лишь просила тебя поприсутствовать на презентации, больше ничего. Ты неправильно…

– Софи, я сейчас выключу телефон, и ты мне больше никогда не позвонишь.

В конце рабочего дня Дима позвонил Сердюку, узнал, где лежит Шумейко, и договорился с дежурным врачом о встрече. В половине седьмого он вошел в травматологическое отделение и постучал в дверь ординаторской.

– Входите!

В ярко освещенной комнате, количеством письменных столов смахивающей на бухгалтерию, сидел лысый атлет, больше похожий на санитара психбольницы, чем на врача травматологического отделения. Хотя в травмопунктах работают крепкие ребята – слабому не под силу такая работа: и пациента держать надо, чтобы ничего себе не повредил, и кости вправлять. Короткий рукав его бирюзовой форменной рубашки плотно облегал рельефный бицепс.