Женщины могут все - Нора Робертс Страница 2

Когда публике показали следующий лот, ее глаза засияли, а уголки рта слегка приподнялись.

Это была бутылка бороло 1934 года из бочки, которая называлась Di Tereza, потому что именно в этом году родилась ее бабушка. На этой бочке из личных подвалов семьи Джамбелли был вырезан портрет Терезы в десятилетнем возрасте — именно том возрасте, когда вино созревает, входит в силу и разливается в бутылки.

Сейчас, в шестьдесят семь лет, Тереза Джамбелли была легендарной личностью, слава которой как винодела затмила даже славу ее деда.

Бутылка красного вина с этой этикеткой впервые выставлялась на продажу и выходила за пределы семьи. Как и ожидала София, торги шли бойко и оживленно.

Мужчина, сидевший рядом с Софией, постучал пальцем по странице каталога, где была напечатана фотография бутылки.

— Вы похожи на нее.

София слегка пошевелилась, взглянула сначала на соседа — представительного мужчину лет шестидесяти, потом на портрет девочки, серьезно смотревшей с этикетки.

— Спасибо.

Маршалл Ивенс, вспомнила она. Недвижимое имущество, второе поколение. Состояние — пятьсот миллионов. Ей по роду деятельности полагалось знать имена, финансовое состояние и прочие необходимые сведения о любителях вина и коллекционерах с толстыми кошельками и строгим вкусом.

— Я надеялся, что La Signora прибудет на сегодняшний аукцион. Она хорошо себя чувствует?

— Лучше не бывает. Но ей помешали дела.

В кармане завибрировал пейджер. Однако раздосадованная помехой София предпочла следить за торгами. Она обводила комнату взглядом, обращая внимание на жесты. Мужчина, сидевший в третьем ряду, небрежно поднял палец; это означало повышение цены еще на пятьсот долларов.

В конце концов цена бутылки бороло превысила цену каберне-совиньона на пятнадцать тысяч. После этого София обернулась к соседу и протянула ему руку.

— Поздравляю, мистер Ивенс. Ваш вклад в Международный Красный Крест будет оценен по заслугам. Благодарю вас от имени компании и семьи Джамбелли и надеюсь, что этот приз доставит вам удовольствие.

— Не сомневаюсь. — Он взял ее руку и поднес к губам. — Я имел честь познакомиться с La Signora много лет назад. Она необыкновенная женщина.

— Да, так и есть.

— Может быть, ее внучка согласится пообедать со мной сегодня вечером?

Он годился ей в отцы, но София была воспитана на европейский манер и не придавала этому никакого значения. Сложись обстоятельства по-другому, она согласилась бы и наверняка получила удовольствие…

— Мне очень жаль, но сегодня я занята. Если не возражаете, отложим до моего следующего визита на восток.

— Конечно, не возражаю. Она тепло улыбнулась и встала.

— Прошу прощения, мне пора.

София незаметно выскользнула из зала, вынула из кармана пейджер и проверила номер. Затем прошла в дамскую гостиную, посмотрела на часы и достала из сумочки мобильный телефон. Она набрала номер, опустилась на диван и положила на колени ноутбук и электронный органайзер.

Неделя, проведенная в Нью-Йорке, не слишком утомила ее. Выведя на экран список назначенных встреч, София с удовольствием убедилась, что у нее есть еще немного времени для посещения магазинов. Потом придется вернуться, переодеться и ехать обедать.

«Джереми Деморне», — подумала она. Значит, ее ждет изысканный, приятный вечер. Французский ресторан, беседа о еде, путешествиях и театре. И, конечно, о вине. Поскольку он принадлежит к семье Деморне, владеющей компанией «Ла Кер», а она — член семьи Джамбелли, они будут притворяться, что хотят выведать друг у друга деловые секреты.

Наверняка будет шампанское. Отлично. Сегодня у нее для этого подходящее настроение.

А за шампанским последует чрезвычайно романтическая попытка соблазнить ее. Что ж, возможно…

Он не лишен привлекательности и чувства юмора. Если им обоим удастся забыть, что ее отец как-то переспал с его женой, у этого маленького романа не будет привкуса кровосмешения.

Как-никак с тех пор прошло несколько лет.

— Мария… — София заставила себя на время забыть о Джерри и предстоящем вечере. К телефону подошла экономка семьи Джамбелли. — Я хочу поговорить с мамой. Она дома?

— Да, мисс София. Она ждала вашего звонка. Минутку…

София представила себе Марию, торопливо идущую по анфиладе и осматривающую комнаты в надежде что-нибудь убрать, хотя Пилар Джамбелли-Авано уже все убрала сама.

«Мама была бы довольна, если бы жила в домике, обсаженном розовыми кустами, пекла хлеб, занималась рукоделием и ухаживала за садом», — со вздохом подумала София. Пилар следовало иметь полдюжины дочерей и ломать себе голову, за кого их выдать замуж.

— Софи, я только что вышла в оранжерею. Подожди, дай отдышаться… Не думала, что ты позвонишь так рано. По моим расчетам — аукцион в самом разгаре.

— Подходит к концу. Могу сказать, что он прошел с огромным успехом. Сегодня вечером отправлю по факсу подробный отчет. В крайнем случае, завтра утром. Мне пора возвращаться в зал и подводить итоги. У вас все в порядке?

— Более-менее. Твоя бабушка приказала созвать общий сбор.

— О господи, неужели она опять собралась умирать, как шесть месяцев назад?

— Восемь, — поправила Пилар. — Впрочем, какая разница? Мне очень жаль, детка, но она настаивает. Не знаю, связано ли это со смертью, однако она явно что-то затеяла. Позвонила адвокатам насчет очередного изменения завещания. И отдала мне камею своей матери. Это означает, что она думает о будущем.

— Мне казалось, что она отдала ее тебе еще в прошлый раз.

— Нет, тогда это были янтарные бусы. Она созывает всех. Тебе нужно вернуться.

— Ладно, ладно… — София посмотрела в свой органайзер и послала мысленно прощальный поцелуй Джереми Деморне. — Заканчиваю и вылетаю. Но эта ее новая привычка умирать и переделывать завещание каждые несколько месяцев очень неудобна.

— Софи, ты хорошая девочка. Я оставлю тебе свои янтарные бусы.

— Премного благодарна! — София засмеялась и дала отбой. Через два часа София летела на запад и гадала, сможет ли она сама через сорок лет заставить людей примчаться к ней по первому зову, бросив все свои дела.

Мысль об этом заставила Софию улыбнуться. Она взяла бокал шампанского и откинулась на спинку кресла. В наушниках звучала музыка Верди.

Софи ошибалась. Не все готовы были мчаться, бросив свои дела. Хотя Тайлер Макмиллан находился от виллы Джамбелли в нескольких минутах хоть бы, он считал, что обрезка лозы важнее, чем вызов La Signora.

Так он и сказал.

— Перестань, Тай. Ты можешь уделить этому несколько часов.

— Не сейчас. — Тай мерил шагами комнату; ему не терпелось вернуться в поле. — Извини, дед. Ты знаешь, как важна зимняя обрезка. И Тереза знает это не хуже. — Он приложил мобильный телефон к другому уху. Тайлер ненавидел мобильники. Потому что всегда терял их. — Виноградники Макмилланов нуждаются в заботе не меньше, чем виноградники Джамбелли.