Песни над облаками - Розмари Полок Страница 2

— Ты имеешь в виду… Джон будет там сегодня вечером?

— Ну да, если у него, как у нас, не случится поломка. А ты знала, что он вернулся?

Канди покачала головой:

— Нет, не знала.

Джон, должно быть, хотел сделать ей сюрприз — это было так типично для него! Под заинтересованным взглядом сестры Канди глуповато улыбнулась, когда подумала о нем. Вероятно, он забыл, что она будет в отпуске в Линкольншире у Сью. Должно быть, вернувшись из Рима, как всегда, заглянул в цветочный магазин перед закрытием и обнаружил, что ее там нет. Будучи продюсером телевизионных документальных Фильмов, Джон очень много путешествовал и каждый раз, возвращаясь в Лондон, первым делом навещал ее в магазине.

Они с Джоном прекрасно ладили друг с другом. С тех пор, как четыре года назад Сью вышла замуж за Пола Райленда, Канди внезапно поняла, что старший брат Пола начинает занимать в ее жизни особое место, их отношения стали прогрессировать и крепнуть. Правда, у них была слишком большая разница в возрасте: когда они познакомились, ей исполнилось всего семнадцать, а ему уже было тридцать четыре, и она предполагала, что это может стать своего рода препятствием. Но это обстоятельство, кажется, не беспокоило Джона, да и ее тоже мало волновало. Он пришелся ей по душе еще на свадьбе Сью, и не только потому, что был высоким, смуглым и потрясающе красивым в костюме шафера. Джон тогда был очень добр к ней, исполняющей роль главной подружки невесты, и ни разу не выказал ни малейшего желания ее поддразнить. Когда первый в жизни бокал шампанского грозил задушить Канди, он спас ее от публичного унижения, вылив спиртное в цветочный горшок и тайком наполнив бокал обычным лимонадом. А потом они долго говорили о музыке, которая в то время была самой важной частью ее жизни. Год спустя у нее умер отец (мать умерла, когда Канди была еще совсем ребенком). К всеобщему изумлению, Роберт Уэллс не оставил после себя ничего, кроме огромной кучи долгов. Для Канди это было таким шоком, что если бы не Джон, оказавшийся под рукой, она действительно не знала бы, что ей делать. Сью вместе с мужем находилась в Гонконге, увлеченная новыми заботами и впечатлениями, и, казалось, реальность происходящего дома, в Англии, до нее просто не доходила. Других родственников они не имели, обратиться больше было не к кому. Поэтому, когда дом и все имущество отца были проданы за долги, у Канди весь мир словно перевернулся. И Джон был единственным человеком, с которым она могла обсуждать свои дела.

Любимое пение, естественно, было заброшено. Джон согласился, что на время это сделать необходимо, и нашел ей работу в цветочном магазине. Магазином управляла его хорошая знакомая миссис Чейни, там было спокойно и безопасно, и благодаря ему Канди постепенно втянулась в эту работу. Что же до ее отношений с Джоном… Теоретически они оставались не больше чем друзьями, но в реальности по истечении времени Канди перестала думать о девере Сью просто как о друге. И хотя сам он редко говорил или делал что-то, указывающее на то, что она для него не просто друг или младшая сестра, Канди знала, что тоже важна для него. Джон почему-то не спешил жениться. Там, где дело касалось ее, он был очень осторожен, и, как она подозревала, больше для ее пользы, чем для своей собственной. Но теперь Канди не могла себе представить будущего без Джона. Он был как утес, самый лучший и самый надежный человек в ее жизни, и она была счастливо уверена — что бы ни случилось, он всегда будет рядом. И, возможно, однажды… однажды, если она будет терпеливой, то займет более важное место в его жизни.

Дождь перестал, и они теперь расхаживали туда-сюда по дороге в последних лучах заката, ожидая приезда свекра Сью. Канди выглядела счастливо-рассеянной, было очевидно, что все мысли о пропущенном прослушивании совершенно выпали из ее головы. Наблюдая за ней, Сью размышляла, что же на самом деле происходит между ее сестрой и Джоном? Практически с того дня, как эти двое познакомились, сама она находилась далеко, в другой стране, поэтому ничего не знала об их отношениях.

— Я собираюсь позвонить Каспелли, — сообщила она, — и если у меня еще осталось хоть немного силы убеждения, ты получишь это прослушивание завтра утром!

Канди улыбнулась:

— Это я должна ему звонить…

— По-моему, ты не собираешься.

Вскоре они оказались в доме свекрови Сью. Хозяйка на мгновение выбежала из кухни, чтобы поцеловать невестку и рассеянно кивнуть Канди, а затем снова исчезла, и сестры остались одни.

— Ты даже не станешь и стараться попасть на прослушивание, — продолжила Сью. — Я тебя знаю! Элис сказала тебе, какую комнату занять? Или ты подождешь в гостиной, пока я позвоню?

— Хорошо, — кивнула Канди и затем, немного поколебавшись, добавила: — Только не слишком старайся, Сью. Это того не стоит.

Даже если бы и стоило, решила она уже про себя, шанс заставить великого Каспелли устроить второй раз прослушивание для неизвестной девушки, которая пропустила назначенное ей время, был столь ничтожен, что его вряд ли стоило обсуждать. Но Сью все равно бросится в драку — это было ясно и без слов, тем более что сама идея принадлежала тоже ей. Если бы она не прочла в газете о синьоре Каспелли, ищущем новые яркие сопрано, и мгновенно не решила, что ее младшая сестра — именно тот талант, который ему нужен, самой Канди и в голову не пришло бы отправиться на прослушивание. Но Сью будет биться до конца, хотя это ни к чему и не приведет. Правда, в каком-то смысле ее провал будет даже облегчением, подумала Канди. Ведь певческая карьера вырвет ее из безопасности цветочного магазина миссис Чейни в безумный чужой мир, а она совсем не уверена, что готова к этому.

Пройдя по застеленному ковром коридору к гостиной Элисон Райленд, девушка остановилась перед большим зеркалом в позолоченной раме и вытащила из сумочки расческу. Лицо, смотревшее на нее из зеркала, было худым и овальным, с высокими скулами, аккуратным прямым носом и изящными изгибами красивого рта. Но больше всего на нем поражали глаза: большие, серо-зеленые и блестящие, обрамленные густыми черными ресницами. Сейчас эти глаза казались огромными и чересчур серьезными. Канди провела расческой по волосам. Прекрасные золотисто-каштановые пряди всегда беспорядочно завивались, как только слегка намокали. И тут ее уши внезапно уловили звуки рояля.

Они доносились из гостиной в конце коридора, и это не было ни радио, ни проигрыватель, Канди была в этом уверена. Сунув расческу обратно в сумочку, она заколебалась: пойти туда или ретироваться наверх, в свою спальню? Элисон Райленд всегда устраивала ее в одной и той же комнате, поэтому она точно знала, куда ей идти. Несколько секунд Канди стояла в нерешительности, но затем услышала голос сестры, говорившей по телефону с кем-то из штата синьора Каспелли. Если она поднимется по лестнице к себе, ей придется выслушать каждое слово Сью, произнесенное ею в безумных усилиях отстоять интересы своей младшей сестренки.

Канди покачала головой, браня себя за трусость, и решительно шагнула к двери гостиной. Но, взявшись за дверную ручку, вновь заколебалась, прислушиваясь. Музыка Шуберта… одно из его наиболее меланхоличных произведений, обманчиво простое и наивное… Невидимый пианист исполнял его с необычной выразительностью. Каждая нота была живой и пронизанной печалью, что сильно поразило девушку. И, чувствуя легкое любопытство, она толкнула дверь, желая узнать, кто же этот таинственный исполнитель.