Яся ищет мужа - Ярослава Танькова Страница 22

— Ты на чем приехала?

— Пешком пришла. Пробки же…

— Блин, ну ты лохушка! И этой женщине хочется быть «миссис Большой кошелек»! Кто ж на тусовки пешкодралом шляется? Ты б еще кроссовки надела. Толстосумы в пешеходах не нуждаются! Они звезд ищут и отслеживают их от самого входа. Если ты в хорошем платье, на хорошем авто на тусовку приедешь, это оживление тут же вызовет. Причем, остановившись, надо немножко подождать, чтобы зрители успели образовать коридор к машине и фотографы добежали. Вся эта суматоха к тебе внимание привлечет… А раз внимание, значит — звезда. Вникаешь?

Я вникала. В холле тетенька, символизировавшая русское искусство, в кокошнике под надрывное треньканье балалайки и хохот зрителей кружила под руку мужика в дорогом костюме.

— Анжел, мне кажется, что «мистеры Большой кошелек» глубоко чихали на то, кто и как пришел на вечеринку, и на условности вообще, — кивнула я на весело скачущего дядьку.

— Этот?! Да он живет на одну зарплату да взятки — хмыкнула моя наставница, — здесь же одни чинуши. Видишь, компаниями кучкуются, на халяву на фестиваль приехали. Шелупонь — 500 тысяч у.е. в год, «апмиддл-класс». Ты хочешь поймать хозяина жизни или вечно пашущего его управляющего?

— А как же «хозяев жизни» вычислить? У этого, например, и часы дорогие, и костюм…

— Да забудь ты всю эту дребедень! Часы-костюмы имеются у всех представителей ап-мидл-класса. Ты ищи тех, кому лучшие из них будут руку жать и в рот смотреть.

Большой зал с накрытыми столами был пока необитаем. Народ растекался по мраморному холлу, где проходила выставка работ русских художников (особым вниманием пользовались картины, выполненные с использованием крошки полудрагоценных камней), и огромному балкону, выходящему на пристань. Мы отправились на балкон и, взяв со шведского стола по бокалу салютующего золотыми мини-фонтанчиками шампанского, подошли к парапету, чтобы полюбоваться на яхты. На черном бархате ночного неба горели звезды. А внизу, как их отражение, на фоне такого же бархатного моря, сияли электрическим светом палубы. На кормах за столами с бутылкой вина и картами сидели успешные люди, на которых мы с готовностью бы поохотились. Но на «Фестиваль русских дней» они не шли…

Увы, эта тусовка действительно не пользовалась популярностью в Каннах. Прежде всего потому, что никто толком не понимал, что это такое и чем могут быть интересны «эти дикие русские». Ведь у среднестатистического обывателя из Франции Россия по-прежнему ассоциируется с коммунистами и тоталитарным режимом. Наиболее образованные европейцы реагируют, конечно, на историческое словосочетание «русские сезоны», связывая его с именем знаменитого антрепренера Сергея Дягилева, который в начале XX века привез в Париж модную тогда «русскую культуру»: великого Шаляпина, балет «Петрушка», оперу «Борис Годунов», одни костюмы к которой занимали несколько вагонов железнодорожного состава… Но все это было сто лет назад! И несмотря на то что в среде французской интеллигенции до сих пор бытует полушутливое выражение: «Русские дважды брали Париж. Один раз в марте 1814 года и несколько раз начиная с мая 1908-го», восхищение французов русскими, увы, давно в прошлом.

Сейчас «Фестиваль русских дней», несмотря на всю свою помпезность, вложенные миллионы и искреннее старание устроителей, вызывает много споров и недоумения у местных жителей и европейских гостей Канн. Помню случайно подслушанный мною разговор двух англоязычных туристов, которые со стороны наблюдали за одной из вечеринок из программы «Фестиваля». Она проходила на побережье в виде концерта и традиционного застолья. Причем в этот раз Россию представлял кавказский танцевальный ансамбль из Карачаево-Черкесской республики…

— Это русские, кажется, — по-английски говорил один парень.

— Да нет! Русские с такими плоскими штуками (имеет в виду кокошники. — Прим. автора), усыпанными жемчугом, на головах и блондинки. А эти черненькие и в круглых шапках… — деловито пояснял другой.

— Но написано, что русский фестиваль, вон — «Русскофф», — встревал в разговор кто-то еще из толпы.

— Да мало ли что написано! И мужики у этих в черных в длинных халатах, а у русских — в белых и цветных рубахах, — продолжал знаток. — И еще у русских всегда медведи…

Объяснить обиженным размерами родины европейцам, что Россия это не только ТЕ в кокошниках и ЭТИ в бурках, но еще и другие — с узкими глазами и в парках, и еще пара десятков мастей — невозможно! Поэтому устроители идут на поводу у местных, работая со стереотипами. Например, на эмблеме фестиваля — символы гастрономической России, в понимании Франции: нечто среднее между соленым огурцом и перцем. Именно так представляют себе русскую кухню французы. Ну, еще бутылка водки и медведь в шапке-ушанке, сидящий третьим в компании.

С другой стороны, чтобы развеять эти стереотипы, неотъемлемая часть «Фестиваля» состоит из пышных застолий: поросята с гречкой, осетрина с клюквой, картошка с укропом… Приглашенные, конечно, восхищаются «этими сильными и несгибаемыми русскими», которые умеют «так праздновать и веселиться, вопреки всему». Но даже восхищение высказывают, не забывая упомнить стереотипы и искренне удивляясь тому, что мы им в чем-то не соответствуем. Например, знаменитый кутюрье Пьер Карден, будучи приглашенным на «Фестиваль русских дней» и даже награжденным за «вклад в русскую культуру», высказался: «Когда я сорок лет назад был в России, у вас, кроме соленых огурцов, больше ничего не было… А сейчас надо же — разносолы, которые могут соперничать с французской кухней!» Похвалил в общем, но как-то… Как в знаменитом анекдоте: «Мам, смотри, обезьянка! — Я не обезьянка! Я негр! — Ой, мам, надо же, она еще и разговаривает!..»

Во многом, конечно, виноваты и сами представители нашей элиты. Ведь добрая половина бизнесменов, приезжающих на знаменитые курорты Франции, не то что по-французски, по-английски-то не говорят! Это уже не говоря о драках, которые устраивали именно русские на самой престижной дискотеке «Джиммис» в Монако. Не говоря о пьяных скандалах, которые они закатывали в дорогих, элитных ресторанах, и о слове из трех букв, старательно и глубоко вырезанном в старинных деревянных панелях лифта одного из отелей Куршевеля… После этого инцидента в кабине позорной меткой висело объявление на русском языке с просьбой «пожалуйста, не писать в лифте!». И вот тут французы задумываются — если это делает элита, то есть представители «высокого уровня культуры», что же из себя представляют простые россияне и о каком «фестивале культуры» вообще может идти речь?

Конечно, мое объяснение — очень поверхностное, и русско-французские отношения гораздо сложнее, чем можно их описать в небольшой книжной главе. Но факт остается фактом — иностранные миллионеры захаживают на «Фестиваль русских дней» редко. Русские же олигархи не особо ценят его вслед за иностранцами, потому что стремятся туда, где бывает бомонд мирового уровня. Правда, как раз на такие, как правило, никого из наших не приглашают, так как «забугорная» элита отбирает фаворитов по количеству и величине заслуг (мегаталанты, звезды мирового уровня), качеству его благородного происхождения и мегаблаготворительности. Среди наших олигархов, поднявшихся на бензиновых и водочных кризисах, представителей благородных династий найти сложно, благотворительность «на широкую ногу» у нас не в моде, да и звезд мирового уровня, так уж получилось, нет. Поэтому наши, в большинстве своем, «зажигают» на частных вечеринках у своих же. Вот на такие закрытые мероприятия охотницы и стремятся попасть, как только могут. А на «Фестиваль русских дней» в Каннах, повторюсь, больших надежд не возлагают…