Душенька - Ксения Любавина Страница 23

— Мне бы твою уверенность, — буркнула она. — Чай будешь?

— Да, спасибо, — отрывисто ответил он.

— Может, бутерброды сделать? Ты, наверное, голодный?

— Да, если не трудно.

— Тогда, Люда, я для вас тоже сделаю. И сама с вами за компанию поем. А то голова кружится от голода. Может быть, тогда мы все вместе на сытый желудок и придумаем что-нибудь конструктивное.

Лариса быстро приготовила горячие бутерброды из сыра и ветчины и выложила их на большое блюдо, на листья свежего салата. Потом достала еще одно блюдо и нарезала кружками помидоры и — тонко и продолговато, как в ресторане, — длинные тепличные огурцы, которые почему-то пахли, как известные духи «Кул ватер». Или духи пахли, как огурцы, выращенные в теплице зимой, — снегом, студеной водой и зимним холодом, и тем самым оправдывали свое название…

Пока Лариса хлопотала на кухне, Петр задумчиво листал альбомы с фотографиями. И хотя он не проронил ни слова, Людмиле казалось, что в душе он клянет себя последними словами за то, что был так суров со своим сыном.

Только они принялись за еду, как дверь вдруг открылась и в дом вошел Артем. Живой и невредимый, как и предсказывал Борис Трунов.

— Артем! — завопила Лариса и бросилась к сыну. — Темочка мой, сынок! — Она кинулась ему на шею и уже не могла сдерживать слезы. — Как ты нас всех напугал! Ну, где ты был, а?! Что, позвонить нельзя было?! Поросенок! Я чуть с ума не сошла! Отец волнуется! Люда здесь! Всех из-за тебя на уши поставили!

— Прости меня, мам… — виновато произнес Артем, обнимая мать. — Прости, пожалуйста, я такой идиот… Пап, и ты меня тоже прости… если можешь…

Петр поднялся с дивана и, приблизившись к сыну, вдруг порывисто обнял его.

— Засранец, — проговорил он дрогнувшим голосом.

Тридцатого декабря, вечером, закончив генеральную уборку квартиры и уложив Танечку, Саня принялась наряжать елку. Любопытная Муся непрерывно вертелась под ногами и обнюхивала елочные игрушки.

Людмила пригласила дочь с внучкой к ним с Петром встречать Новый год, но Саня еще не решила, воспользуется ли этим приглашением. Откровенно говоря, ей никуда не хотелось идти и ни с кем видеться после того, что произошло между ней и Артемом. И еще было стыдно перед Петром за то, как она себя вела в тот вечер и что при этом ему наговорила. К тому же он видел ее на записи голой, да еще в таких позах… И хотя он, невзирая на то что в этой грязной истории замешан его разлюбезный сынок, был полностью на ее стороне, ей казалось, что их отношения никогда уже не станут прежними.

Все это было так мерзко, будто она была в чем-то виновата. Мать пыталась завести с ней на днях какой-то странный разговор о том, что Артем, мол, раскаивается и хочет попросить у нее прощения, но она и слышать о нем не хотела. Поменяла сим-карту, а к стационарному телефону просто не подходила. О чем, интересно, ей говорить с Артемом? То, что он сделал, просто не имеет названия. Он ничуть не лучше остальных мужиков. Такой же гад, как тот, биологический отец Танечки, профессор кислых щей, которого назвать отцом у нее даже не поворачивался язык.

Ей казалось, что, получив от жизни столь жестокий урок, она уже никогда не допустит таких глупых ошибок. Ничуть не бывало. Просто все забыла — забыла, чем это чревато и какую боль может принести, вот жизнь и проучила ее. Все как в спорте — чуть зазевался, потерял бдительность, расслабился, и ты уже на лопатках, с расквашенной физиономией. Теперь сколько угодно можно биться лбом об косяк, спрашивая себя с особым пристрастием, как она могла, идиотка несчастная, влюбиться по уши в этого «мажора»? Собственно, в этом мучившем ее вопросе уже и был ответ: потому и могла, что идиотка. С первого раза не поняла, не научилась, так получай по новой! Повторение — мать учения.

Она действительно думала, что встретила свою большую любовь. Артем был замечательным. Такой классный парень, умный, веселый, даже немного стеснительный. Он так забавно смущался перед ней. И относился к ней с таким трепетом, с такой нежностью, даже с каким-то несовременным благоговением, будто она — королева… Саня и не представляла себе, что такое вообще бывает в природе и в этот циничный век встречаются герои Вальтера Скотта. Доблестный рыцарь Айвенго, мать его за ногу!

Саня порвала все фотографии, на которых они были вместе с Артемом, выкинула все его подарки, чтобы ничего не напоминало о нем. И поклялась самой себе, что больше никто и никогда, ни один урод мужского пола не испортит ей жизнь и даже просто настроение и ни по ком из них она больше не прольет ни одной слезы. Да что там слезы! Она даже не поведет бровью. Выстраивать свою жизнь впредь будет, руководствуясь исключительно своими интересами и интересами своей дочери. А все мужики пусть выдвигаются в эротический пеший тур, где им, козлам похотливым, самое место!

С таким решительным настроем Саня готовилась к встрече Нового года. Ничего страшного не будет, рассудила она, если даже тридцать первого остаться дома и отметить праздник вдвоем с дочкой. Сейчас для нее это был единственный человечек на всем свете, рядом с которым она хотела находиться. Тем более что это полностью соответствовало ее новому принципу — жить только для себя и Танечки.

Саня даже стала находить особую прелесть в таком тихом домашнем времяпрепровождении, как вдруг в прихожей раздался звонок телефона. Мысленно ругая себя за то, что не отключила его, как только ребенок заснул, Саня все же решила ответить. Могла звонить мать, чтобы еще раз спросить, ждать ее завтра или нет. Впрочем, отрицательный ответ, скорее всего, не принимался. Саня нехотя сняла трубку.

— Да.

— Сашенька, детка… как ты?

Это действительно была мать. Видимо, у Сани также стали проявляться способности к определению, кто звонит.

— Нормально, мам.

— Как там наша зайка?

— Зайка спит, устала.

— Поцелуй ее от меня.

— Непременно.

— У тебя грустный голос.

— Разве? Странно. Вроде бы и повода нет никакого для грусти…

— Ну ладно… Санечка, ну, мы с Петром ждем тебя завтра.

— Мам… Я не приеду.

— Почему?! Ты что, будешь сидеть в новогоднюю ночь одна?

— Что значит одна? Вовсе и не одна. С Танюшкой. Что я, не могу побыть с собственным ребенком?

— Но ребенок не может не спать всю ночь.

— Это смотря какой ребенок. Наш — запросто.

— Не выдумывай. Танечке нужен полноценный сон.

— Ну, ма-ам… Пожалуйста, не доставай меня. Я хочу побыть одна. То есть без людей. Со мной будет Муся, забыла? Мы будем смотреть телик, а потом выйдем на улицу и запустим парочку фейерверков.

— Да, наша Муся — это, конечно, как нельзя более подходящая компания для встречи Нового года.

— Конечно. Я угощу се шампанским, и веселью не будет конца.