Экстаз в изумрудах - Рене Бернард Страница 24

Майкл кашлянул и снова попытался взять бразды правления в свои руки.

— Эш, у нее работа, а бесконечные дебаты на тему, кому уйти и кому остаться, выглядят несколько глупо, тебе не кажется?

Эш кивнул:

— Он прав. С нашей стороны будет верхом грубости, если мы удерем лишь потому, что столкнулись с новой ассистенткой Роуэна. Мисс Реншоу, прошу, не обращайте на нас внимания. Все его друзья время от времени вваливаются к нему в кабинет. Мы сделали его нашим неофициальным клубом джентльменов. А Роуэн слишком великодушен, чтобы возмущаться, когда «Пресыщенные» прячутся от мира среди его вещей.

— «Пресыщенные»?

Гейл не сомневалась, что пропустила что-то интересное.

— Черт подери, Эш! Он не из тех, кто стал бы говорить ей об этом! — нетерпеливо выпалил Майкл.

— Язык, Майкл! Здесь дама! — Упрек Эша сопровождался плутовской улыбкой. — Глядя на то, как ты пыхтишь, она подумает, что это непристойный клуб! — Эш повернулся к Гейл. — Глупое прозвище нашего маленького кружка возникло в результате неверного толкования одного-двух слов после нашего возвращения из Индии.

— Вы оба были с Роуэном в Индии? — насторожившись, справилась она.

— И на этой ноте мы с вами попрощаемся, — снова вмешался мистер Радерфорд. — Идем, Эш. Ты можешь вернуться и извиниться перед Роуэном в другой раз. Тем более что теперь, похоже, придется извиняться еще и за сегодня. Было приятно с вами познакомиться, мисс Реншоу.

Майкл неловко поклонился. При попытке вести себя галантно его лицо отразило, чего это ему стоило.

— Идем, Блэкуэлл, пока я не утащил тебя, иначе Роуэн тебя убьет.

Эш пришел в замешательство.

— Роуэн — доктор. Я не видел, чтобы он убил хотя бы мышь. — Тем не менее, он попятился к выходу. — Искренне прошу меня простить, если обидел вас. Я просто хотел пошутить, но жена постоянно говорит, что я невыносимый. Майкл прав. Нам пора. Я дам Картеру знать, что мы…

— Мистер Блэкуэлл! Мистер Радерфорд! — поздоровалась с ними с порога миссис Эванс. — Я не знала, что вы пришли! Как давно? Я бы отправила вам поднос… — Тут она заметила Гейл, и ее радость сменилась на сухое неодобрение. — Я вас искала, но никак не ожидала увидеть здесь, мисс Реншоу.

Гейл изо всех сил старалась не выглядеть как провинившаяся школьница, которую директриса застала в неположенном месте.

— Вы меня искали?

— Флоренс только что спустилась сверху и сообщила, что в лаборатории доктора Уэста что-то выкипает, и без всякого присмотра!

— О! — Не оглянувшись на гостей, Гейл в немом недоумении бросилась вон. — О Боже!

И помчалась вверх, перепрыгивая через ступеньки.

«Лекарство! Я не могла оставить его на плитке, не могла. Утренняя работа. И хуже того, я могла из-за своей халатности спалить дом!»

Как миссис Эванс и описывала, содержимое сосуда на плитке бурно кипело, переливаясь через край коричневым водопадом, и пахло скорее как горелая обувная кожа, чем лимонный бальзам. Второй мыслью было то, что на уборку следов этого происшествия у нее уйдет весь остаток дня, а вот запах и за несколько дней не выветрится. Гейл чуть не плакала. Схватив кожаную прихватку, она сняла сосуд с газовой горелки, разбрызгав коричневую жижу по столу и полу.

«Все погибло».

Звонок колокольчика весело оповестил ее о возвращении Роуэна. В ответ она могла лишь вздохнуть. Поскольку внизу находились его друзья, спускаться она не торопилась. До сего момента она не слышала, чтобы к нему приходили гости. Мистер Блэкуэлл и мистер Радерфорд наверняка отвлекут Роуэна на какое-то время, прежде чем он поднимется в лабораторию, чтобы узнать, как у нее обстоят дела.

Но у Роуэна, очевидно, имелись свои взгляды на этот счет.

Когда он вошел, она стояла на четвереньках под столом, отскребая от половиц вязкую, как деготь, субстанцию. Гейл с трудом удержалась от стона. Застигнутая в таком положении, она испытала крайнее смущение и какую-то долю секунды даже понадеялась, что он ее не заметит.

— Мисс Реншоу?

Его ноги замерли напротив нее.

Она закрыла глаза, словно хотела, чтобы он исчез.

— Я… я не ожидала, что вы так скоро вернетесь.

«О Господи, умоляю, не дай мне расплакаться! Сейчас скажет что-нибудь о невежественной рассеянности или о том, что женщин нельзя и близко подпускать к его восхитительной лаборатории… и что я возражу ему в ответ?»

Он наклонился и заглянул под стол.

— Вы в порядке?

Не доверяя своему голосу, она лишь кивнула.

— Можете назвать мне основные артерии предплечья и кисти?

Часто заморгав, она ответила:

— Плечевая артерия, локтевая, лучевая… пальцевая, пястная, глубокая и поверхностная ладонные дуги.

— Очень хорошо. — В знак одобрения он шлепнул ладонью по крышке стола. — Я буду у себя в кабинете, если вам что-то понадобится.

«Как будто он всегда разговаривает с женщинами, сидящими под столом… как будто я ничего не испортила…»

— Да… — ответила она, и потрясение уступило место благодарности. — Спасибо, доктор Уэст.

Он ушел, но Гейл оставалась под столом, боясь пошевелиться, чтобы не испортить момент.

«Думаю, что мы с ним, возможно, прошли переломный момент. Только хотелось бы знать, куда я иду».

В среду он принимал пациентов в своем кабинете на первом этаже. Рабочим давно было известно, что доктор Уэст никому не отказывает в помощи и не требует платы за свои услуги с тех, у кого нет средств. Его немногочисленные слуги знали о дневном распорядке, и все были наготове, чтобы в случае необходимости оказать помощь. Картер собирал карточки и составлял списки так, чтобы все попали на осмотр либо в заранее назначенный час, либо в порядке живой очереди. Лакей Барнаби вместе с Тео обеспечивали безопасность, а миссис Уилсон внизу пекла хлеб, чтобы накормить тех, чьей основной жалобой был голод.

В эту среду Роуэн решил включить в работу и мисс Реншоу. Учитывая вероятность сплетен, это был смелый шаг. Роуэн надеялся, что ее воспримут как сестру милосердия. В конце концов, он не мог до скончания веков держать ее взаперти, в лаборатории на третьем этаже.

Он велел ей надеть самое простое платье и белый фартук, чтобы ее присутствие не бросалось в глаза. Но все эти ухищрения не возымели действия. Ее самое простое платье желтовато-зеленого цвета выгодно оттеняло темные волосы и восхитительные глаза. Даже в большом, не по размеру, фартуке она выглядела потрясающе.

«Вы похожи на аристократическую красавицу в бедном одеянии, мисс Реншоу. Что ж, ваше место в первом ряду».

— Он плачет, доктор, — едва донесся до него сквозь крики несчастного младенца голос матери, и Роуэн улыбнулся.