Счастливое недоразумение - Дженет Маллани Страница 25

— Вы знаете мое имя, Шад, — говорит моя жена и смеется.

— Что, черт возьми, вы затеяли, мэм? — Игривое настроение Шада исчезло. Я еще не видела его таким сердитым.

Прежде чем я успеваю ответить, он рычит:

— Снимите эту проклятую маску!

Я подчиняюсь.

— Шад, я…

— Как вы смеете так позорить меня? С кем вы собирались тут встретиться?

— Господи… да с вами. — Я совершенно смущена. Он издает звук, похожий на рык.

— Не пытайтесь шутить со мной.

— Но я не пытаюсь. Я…

Дверь в ложу открывается, входят Энн и Бирсфорд. Он обнимает ее за талию, оба сияют улыбками.

— Леди Шаддерли, позвольте поздравить вас, мадам, — говорит Бирсфорд, пока Шад хмурится как грозовая туча. — Два лучших друга женились на двух лучших подругах, что может быть лучше? Видит Бог, Энн весь медовый месяц пела вам хвалу. Шад, вы с супругой должны пообедать с нами в понедельник.

— Почтем за честь. Доброй ночи, Бирсфорд, леди Бирсфорд. — Шад хватает меня: за руку, его пальцы подобны железу. — Леди Шаддерли нездоровится.

— Вовсе нет, — возражаю я, но он тянет меня к двери.

— Что случилось? — одними губами спрашивает меня Энн.

Я пытаюсь пожать одним плечом. Пальцы Шада впиваются в мою руку. Он открывает дверь и буквально выпихивает меня из ложи.

— Что с вами? — раздраженно спрашиваю я. И вдруг понимаю.

Он не заигрывал со мной. Он действительно думал, что я одна из тех женщин, что прогуливаются у лож, выставив напоказ грудь и набивая себе цену у глазеющих повес. Мне обидно и больно. Хоть Шад и говорил, что будет искать удовольствия за пределами брачного ложа, я ему не поверила. Как я была глупа! Я действительно думала, что он достаточно любит меня, чтобы какое-то время остаться мне верным. И он еще обвиняет меня в том, что я бесчещу его!

Его гнев вызван досадой, что его застали на месте преступления за поисками любовницы, и поймала его я.

— Это прекрасно вас характеризует! — говорю я почти так же яростно.

— Поговорим дома, не устраивайте спектакль. — Он тащит меня вниз по лестнице.

Лакей Энн выступает вперед с моей накидкой, Шад, выхватив накидку, отталкивает его.

— Подождите. — Я роюсь в сумочке.

— Что?

— Чаевые лакею.

— Это еще зачем? Вы собирались вознаградить его за пособничество в адюльтере? — шипит мне на ухо Шад, но вытаскивает из кармана несколько монет и обращается к лакею: — Поймайте нам карету, любезный.

От его бесстыдства у меня дыхание перехватывает (и корсет тут ни при чем). Он имеет наглость обвинять в прелюбодеянии меня! Этот мужчина, который бродил по театру, глазея на распущенных женщин, и теперь подорвался на собственной мине!

Рассерженные, мы стоим молча, пока не появляется наемная карета. Шад с мрачным видом вталкивает меня внутрь. Некоторое время мы оба молчим.

— Я снова спрашиваю вас, с кем вы намеревались встретиться? — резко говорит он из темноты, когда карета, покачиваясь, грохочет по улицам.

— Я ни с кем не намеревалась встречаться.

Он фыркает.

— А маска?

Я не хочу выдавать Энн, но не могу придумать другого объяснения.

— Мы с Энн хотели сделать сюрприз вам и Бирсфорду, и поскольку нас никто не сопровождал, то лучше было надеть маски.

— Я не позволю моей жене появляться в театре в облике шлюхи!

— Но я была в маске. Как меня могли узнать? Вы ведь не узнали.

— Это не важно, мэм! — рычит он с удивительной мужской логикой. — И я не желаю, чтобы вы имели дело с леди Бирсфорд, если впутываетесь в такого рода непристойности.

Карета останавливается у нашего дома. Шад открывает дверцу, выходит и подает мне руку.

— Она моя лучшая подруга. — Я спускаюсь, игнорируя протянутую руку, и опережаю его.

Лакей, дежурящий ночью у парадного входа, открывает дверь.

— Тогда вы глупее, чем я думал, — тихо говорит Шад мне в спину.

Я не обращаю на него внимания.

Я не хочу ужинать. Мне больно, что через несколько дней после свадьбы Шад собрался завести любовницу. Не думаю, что сейчас смогла бы сидеть напротив него и вести светскую беседу за устрицами и шампанским. После того как он оскорбил и пристыдил меня.

Я едва могу смотреть на него, но, перед тем, как подняться наверх, поворачиваюсь и делаю реверанс. Впервые я благодарна за молчание и безразличие Уидерс.

Шад в эту ночь не пришел ко мне.

Моя сестра потащила меня на нелепую оперу какого-то немца, где женщина наряжается шлюхой, чтобы привлечь внимание своего супруга. Подозреваю, что это основа сюжета многих комических опер и пьес, и теперь я сам играю роль обманутого мужа.

Я правда ее не узнал. Во-первых, свет в ложе тусклый, во-вторых, она была в маске, в-третьих, я ожидал, что она проводит вечер со своей подругой Энн, и они веселятся, как две школьницы. Если бы она не обмотала голову шарфом, я бы узнал ее по прическе. Вы скажете, что ее грудь могла бы оживить мою память, поскольку я провел несколько счастливых часов, разглядывая ее, менее прикрытую, чем в этом платье сегодня вечером.

Я всего лишь обычный мужчина. Раздетая ли женщина в моей постели или декольтированная дама в театральной ложе, я тут же пробуждаюсь.

Но, ни одно из моих оправданий не попадает в цель. Правда состоит в том, что в переносном смысле меня поймали со спущенными брюками. Если бы мои мозги были резвее мужского естества, я, возможно, рассмеялся бы и притворился, что давно узнал ее, но Шарлотта, черт бы ее побрал, в миг распознала мои намерения, и у нее есть полное право сердиться и обижаться.

Еще больше тревожит меня то, что актрисы за кулисами не произвели на меня никакого впечатления, а красавица в маске мгновенно зажгла мою кровь, но она оказалась моей женой.

Размышляя об этом, я устраиваюсь на диване (твердом, узком и скрипучем) в своем кабинете, где приказал Робертсу постелить, и рассматриваю маску, которую сунул в карман сюртука. Тревожные мысли вертятся у меня в голове. Шарлотта собиралась изменить мне с Бирсфордом, а его жена стала невольной заложницей в их игре?

Нет, я не могу в это поверить, увидев сегодня вечером явную привязанность между Энн и Бирсфордом. Его смущенное признание о равнодушии жены в спальне свидетельствует, что его интересует только одна женщина — Энн. Иначе, почему он столь беспокоился из-за ее неприветливости?

Боюсь, я мало ему помог.