Простые слова - Алиса Гордеева Страница 3

– Поняла, что жуть как соскучилась по физике, – по классу тут же проносятся смешки и перешёптывания. Ну, конечно, перемыть мне косточки – великое дело!

– Ты не представляешь, как греет душу твоё признание, – ехидно замечает физик и ладонью указывает, чтобы мы поскорее заняли свои места.

Красная, как помидор, Смирнова тут же шмыгает за первую парту, а я, на мгновение замерев, осматриваю класс. Как и следовало ожидать, Синичка всех пересадила, и где сейчас моё место – непонятно.

– А ты теперь со мной сидишь, – вальяжно развалившись на стуле, гогочет Тоха. На лице наглая улыбка, а в глазах нехороший такой огонёк.

Звезда сборной лицея по баскетболу, отличник, сын губернатора области, да плюс ко всему сногсшибательный красавчик, – любая прыгала бы от счастья и светилась, как начищенный самовар, от такого стечения обстоятельств, да только не я.

В десятом классе мне хватило глупости в него влюбиться, а этому негодяю – растрезвонить на весь лицей, что я совершенно не умею целоваться. Наши несчастные два свидания обернулись для меня кромешным позором и несносным унижением. И только Синичке могло прийти в голову посадить нас за одну парту.

– Свиридова! – окрик учителя напоминает о моей нерешительности. Но даже под конвоем, рядом с Булатовым я не сяду ни за что!

Поправляю рюкзак на плече и, сжав губы в равнодушную ухмылку, иду к единственной свободной парте на последнем ряду.

– О! Тоха, тебя походу кинули! Плакать не будешь? – заливается Димка Симонов, лучший друг Булатова, и тыкает парня в спину кончиком авторучки.

– Отвали, придурок! – выплёвывает мой несостоявшийся бойфренд.

– Любовь прошла, завяли помидоры? – продолжает подтрунивать Митя, а класс тем временем заходится в гулком смехе.

Подобное внимание одноклассников раздражает, но понимаю, что этим шутникам только дай повод – сожрут! Потому пропускаю мимо ушей колкие замечания и поскорее занимаю место на галёрке.

– Тишина! – стучит указкой по столу Дмитрий Венедиктович и приступает к теме урока.

Фи-зи-ка! Всего три слога или шесть букв, но более непонятного слова, а точнее, предмета школьной программы, в своей жизни я ещё не встречала. Бесконечные формулы и законы, бессмысленные лабораторные и непонятные опыты – как баран на новые ворота я смотрю на доску и ни черта не понимаю. Я честно пытаюсь, но, видимо, в моём мозгу не хватает определённых извилин, отвечающих за понимание этого нудного предмета.

Вот и сейчас, отчаявшись, в очередной раз уловить ход мыслей учителя, я с тоской начинаю смотреть по сторонам. Замечаю, как за лето вытянулись наши мальчишки, как похорошели девчонки. Подмигиваю Лизке, что то и дело оборачивается в мою сторону с третьей парты. И даже успеваю нарисовать на полях кучу непонятных закорючек. Единственное, так и не нахожу среди знакомых лиц одноклассников новенького.

– Можно? – глубокий, немного грубоватый голос внезапно нарушает размеренное звучание речи учителя, а на пороге кабинета вырастает крепкая фигура парня с гнездом чёрных волос на голове и отрешённым взглядом.

Ни стука в дверь, ни элементарного «здрасте» или «простите», да и до звонка остаётся не больше пятнадцати минут, – так на урок физики может ворваться либо очень крутой, либо напрочь отмороженный ученик лицея.

– Проходи, Сава! – совершенно в несвойственной для себя, спокойной манере отвечает физик, подтверждая мои догадки: Савелий Ветров отнюдь не простой парень с улицы.

Закусив кончик карандаша, откровенно рассматриваю новенького. Одет с иголочки, рюкзак с лейблом известной фирмы, походка донельзя наглая и уверенная, впрочем, как и взгляд. Злата была права, он у Ветрова тяжёлый, неподъёмный и въедливый. Именно таким парень в упор смотрит в мою сторону и недовольно раздувает ноздри. По всему – я заняла место этого опасного мажорчика с драконьим взглядом. Что ж, чем не повод познакомиться поближе?

Аккуратно перекидываю длинные волосы цвета молочной карамели на одно плечо, распрямляю спину, ощущая лёгкое волнение, импульсами пробегающее по телу, и слегка наклонив голову набок, обворожительно улыбаюсь. По крайней мере, мне так кажется. Жаль, на Ветрова мои манипуляции не производят никакого эффекта. С нечитаемым выражением лица парень бросает рюкзак под парту, а сам садится рядом, устремив неподвижный взор к доске.

– Привет, – не отпуская с лица улыбки, поворачиваюсь к своему новому соседу и зависаю, заметив тонкие линии затейливого узора на его шее. – Я Марьяна.

Сухой кивок вместо ответа хоть и кажется немного обидным, но ещё больше распаляет интерес.

– Прости, я, похоже, заняла твоё место, – от волнения облизываю губы, но Ветров продолжает упорно делать вид, что меня не существует. Ни авторучки, ни учебника, ни тетради – этот странный парень ничего достал из рюкзака и, судя по всему, не собирается. Скрестив на груди руки, Сава смотрит в одну точку и сосредоточенно слушает учителя.

– Просто Синичка посадила меня с Булатовым, – оправдываться не в моих правилах, но отчего-то хочется быть приветливой и милой. Показать зубки ещё успею. – А мне, понимаешь, с ним никак нельзя пересекаться.

– Мне плевать, – отрезает, не глядя в мою сторону, Ветров. Грубо. Пренебрежительно. Холодно.

– А мне тем более, – фыркаю оскорблённо. Никогда и никому я не позволю разговаривать с собой в таком тоне, будь передо мной хоть трижды красавчик. – Я к тому, новенький, что теперь это и моё место тоже! И мне плевать, нравится тебе или нет!

Сава наконец отвлекается от доски и буквально на мгновение бросает взгляд на меня. И как бы я ни храбрилась, как бы высоко ни задирала нос, мне становится не по себе от арктического холода и безразличия в его глазах.

– А на этот вопрос нам ответит Свиридова! – строгий баритон учителя барабанной дробью врывается в сознание. Как ошпаренная перевожу взгляд на пожилого физика и по привычке встаю. – Ну же, Марьяна, мы ждём!

– Извините! – тереблю за спиной простой карандаш, которым ещё недавно выводила на полях тетради узоры. – А можно повторить вопрос?

– А есть смысл? – усмехается учитель, привлекая всё внимание класса ко мне. – Свиридова, как определить модуль вектора магнитной индукции?

Карандаш трещит в моих руках, пока пытаюсь сообразить на каком языке прозвучал вопрос, ибо ни слова не понимаю.

– Если бы ты, Свиридова, с таким восхищением смотрела на меня, а не на своего нового соседа по парте, то успела бы записать формулу, о которой я битый час здесь распинаюсь!

В ушах шумит от неприятия ситуации. Дурацкие смешки со всех сторон вводят в ступор, а глупые намёки учителя вызывают желание провалиться под землю. В этой агонии переживаний не сразу замечаю, как карандаш выскальзывает из рук.

– Марьяна, либо ты сейчас мне зачитываешь формулу из тетради, либо твой учебный год начнётся с очаровательной двойки по моему предмету!

Только вот незадача: чтобы что-то прочитать из тетради, это туда для начала нужно было записать, а я весь урок витала в облаках. Виновато опускаю глаза и мысленно подбираю слова, чтобы с достоинством принять последствия своего тунеядства, но тут же замечаю в тетради формулу с пояснениями, небрежно начирканную простым карандашом.