Когда мужчина влюблен - Синда Ричардс Страница 30

— А почему ты не спрашиваешь, куда я тебя веду? — поинтересовалась она, обернувшись.

— Мне все равно, лишь бы с тобой. Кстати, ты хоть сама видишь, куда мы идем?

— Нет, — ответила она и рассмеялась.

— Ну ты даешь! — Дэвид пошел быстрее, чтобы идти вровень с ней. Неожиданно деревья расступились, и Дэвид и Аннемари оказались на поросшей травой лужайке. Посередине виднелась темная от дождя и времени хижина. Аннемари остановилась, жадно вдыхая сладкий аромат жимолости, что доносился из заросшего сада чуть дальше по склону.

— Что это? — удивился Дэвид, когда они приблизились к странному строению.

— Мой дом, — ответила Аннемари. — И дом леди Элизабет.

— В Харане ты мне ничего не рассказывала о нем, — заметил Дэвид, когда Аннемари наклонилась, чтобы вытащить из-под каменной ступеньки ключ.

— Тогда это еще мне не принадлежало — по крайней мере я не могла бывать здесь. — С этими словами Аннемари отомкнула дверь и шагнула внутрь. — Когда я вернулась, мне надо было чем-то занять себя, — добавила она, не зажигая света. — Чтобы выбросить тебя из головы. Этот домик построил для леди Элизабет ее муж, но вскоре его охватила золотая лихорадка, и он подался на Запад. Многие годы здесь жили родственники леди Элизабет, но последнее время домик стоял пустой. И когда я вернулась, мне нужно было место, где можно было бы…

— Спрятаться от остального мира, — негромко подсказал Дэвид, когда она запнулась.

— Верно. — Именно для этого она и приходила сюда. — Света нет, — вздохнула Аннемари, несколько раз безрезультатно пощелкав выключателем.

— Отлично, — ответил Дэвид и положил ей на плечи руки. Аннемари на мгновение замерла, наслаждаясь его прикосновением.

— Можно развести в камине огонь, — предложила она бодрым тоном. — Брр, как холодно!

Аннемари зажгла несколько свечей, после чего поднесла одну из них к очагу. Ага, есть и хворост, и поленья…

Ее била дрожь, и она была не в силах унять ее. Дэвид опустился на колени рядом с ней и принялся с видом профессионала укладывать хворост, а когда все было готово, разжег огонь. Вскоре комната наполнилась запахом горящего дерева.

— Неплохо для городского жителя, — воздала ему должное Аннемари. Подождав, пока пламя разгорится сильнее, Дэвид подбросил в камин еще немного дров. Аннемари тем временем бродила по комнате, не зная, чем заняться. Обнаружив небольшой кедровый сундучок, она вынула оттуда пару полотенец. Дэвид склонился над камином — под мокрой футболкой рельефно выступали крепкие мышцы.

— Вот, возьми, пожалуйста, — произнесла она, протягивая ему полотенце. Но вместо того, чтобы взять его, Дэвид крепко обхватил ее за талию, всем своим видом показывая, что ни за что не отпустит ее.

— Анни, присядь рядом со мной, — негромко произнес он.

— Дэвид…

— Садись, кому говорят! — повторил он, потянув ее вниз. Ей ничего не оставалось, как сесть на коврик у камина.

— Что случилось? — спросил Дэвид. Затем наконец взял полотенце и принялся вытирать ей волосы.

— Ничего, — ответила она. Правда, прозвучало это не слишком убедительно, даже для нее самой.

— Ничего? — повторил Дэвид, вытирая ей руки и шею. Одежда на Аннемари промокла насквозь и прилипла к телу. От холода соски напряглись и выступали под тонкой тканью блузки. Аннемари чувствовала, как Дэвид рассматривает ее, как в них обоих с каждым мгновением разгорается страстный огонь.

— Ты, случайно, не боишься меня?

Он прикоснулся к ее лицу, и она прижалась щекой к его ладони.

— Нет, — прошептала она, и это было правдой.

— Надеюсь, ты понимаешь, я ни за что не стал бы делать то, чего ты не хочешь.

— Да-да, конечно. — Она вновь попыталась встать.

— Анни! Ты сводишь меня с ума! Или мне уйти?

— Нет! — воскликнула она, не на шутку испугавшись.

— Тогда помоги мне! Поговори со мной!

— Я не хочу, чтобы ты уходил… — выдавила она из себя.

— И?

— И… — попыталась продолжить она, но, не найдя нужных слов, умолкла.

Дэвид, тяжело вздохнув, обвел глазами полупустую комнату. Было тихо, лишь по крыше барабанил дождь и потрескивали поленья. Аннемари взяла у Дэвида полотенце и принялась нежно вытирать ему лицо. Не говоря ни слова, Дэвид закрыл глаза, но как только она закончила, вновь взглянул на нее.

— Я не боюсь тебя. Просто мне… чуть-чуть страшно.

— Из-за чего?

— Я не слишком опытна… в постели.

— И кто тебе это внушил — твой Грейсон? Аннемари не ответила.

— Анни, послушай, я люблю тебя. Я хочу тебя — но если ты против, что ж, пусть так и будет. — Лицо Дэвида озарилось лукавой улыбкой. — Правда, я за себя не ручаюсь. Смотри, как бы от неудовлетворенной любви я прямо здесь не сыграл в ящик, — поддразнил он ее. — Но так и быть, потерпим.

Аннемари расхохоталась. Она обхватила Дэвида за шею и прижалась лбом к его лбу. Господи, как же ей хорошо с ним!

Она понимала, что он ждет ответа, и, на мгновение отстранившись, заглянула ему в глаза. Нет, решение уже принято, и это оказалось делом несложным и к тому же сулящим удовольствие.

Она медленно подставила ему губы для поцелуя. Дэвид приглушенно застонал, и этот стон наполнил ее сладкой истомой, такой бесстыдной и такой приятной! Поцелуй Дэвида был долгим и жадным. Его руки гладили ее влажные волосы. При этом он пытался опрокинуть ее, но Аннемари сопротивлялась. Она обхватила его руками за шею, стремясь сохранить вертикальное положение.

— Лучше пойдем в постель, — прошептала она ему на ухо. — Дэвид…

Она сумела подняться на колени. Дэвид последовал за ней. Его руки соскользнули с ее талии. Он прижался лбом к ее животу, жадно вдыхая в себя аромат ее тела, словно тот его пьянил. Затем он склонил голову еще ниже и прижался ртом к потаенному углублению внизу живота. Ощутив сквозь тонкую ткань это прикосновение, Аннемари издала сдавленный крик.

Затем Дэвид поднялся за ней по узкой лестнице, что вела на антресоли, к старомодной кровати леди Элизабет. Аннемари откопала этот антикварный шедевр на чердаке, заменила веревочную сетку, положила новый соломенный матрац и свою собственную, набитую гусиным пухом подушку. Постель была застелена муслиновыми простынями и покрыта пестрым лоскутным одеялом, некогда принадлежавшим матери Аннемари. Дэвид не позволил ей долго заниматься приготовлениями.

— Не нужно, — сдавленно произнес он, когда Аннемари отошла в сторону, чтобы зажечь у кровати свечу. Он взял обе ее руки и положил себе на плечи и впился в ее губы. Дождь над их головами громко стучал по крыше, но для Аннемари в это мгновение существовал только Дэвид, ее Дэвид, охваченный огнем желания.

Он целовал ей лицо, шею, плечи, его руки ласкали ее грудь. Аннемари хотелось продлить эти мгновения, чтобы запомнить их навсегда. Господи, оказывается, она обнажена до талии, а губы Дэвида сейчас там, где только что были его руки. Из ее груди вырвался долгий стон, стон наслаждения его нежными ласками. Лишь бы он не останавливался! И он не останавливался, губами, руками, всем своим существом упиваясь ее телом.