Украли солнце - Татьяна Успенская Страница 30

Почему же она улетает от него?

Будимирова охватила паника: никогда больше не увидит её! Побежал было. Чего всполошился? В конце туннеля лифт, возносящий к его жилью. Облегчённо вздохнул, вытер пот и пошёл спокойно. Никуда она от него не улетит.

Магдалина стояла в столовой у окна.

Столовая — неточно сказано. Комната для приёмов, больше графского зала. Вдоль одной стены — серванты с сервизами. Обеденный стол персон на пятьдесят. В углу, около небольшого стола, — его кресло, в котором он любит сидеть, когда сильно устаёт. Окна — намертво закрыты. С детства боится открытых окон и дверей, должен быть уверен: никто не войдёт в его жизнь неожиданно.

Подошёл к Магдалине, встал рядом.

Окно — во двор, посреди которого громадное дерево. Сверху кажется: шатёр раскинулся. На дереве — птицы.

— Почему ушла? — спросил, заранее зная, что она ответит: «Эксперимента не получилось, ничего я решать не смогу, мы должны расстаться».

— Спасибо тебе, — сказала она, впервые называя на «ты», и повернулась к нему.

В её лице произошли изменения: она резко осунулась, потеряла улыбку, наполнилась горестью, такой, какая скапливается только за целую жизнь — в старом человеке.

— За что «спасибо»?

— За твоё желание поставить меня рядом с собой. За терпение к врагу — ты слушал врага. За желание примирить, — она запнулась, — наши с тобой противоречия! За твоё терпение по отношению ко мне!

Он снова школьник перед ней. Её слова — не те, что он сказал за неё. И это её — «ты»…

— Я видела, как ты хотел понять и его, и то, что я тебе говорила. Не твоя вина, что не можешь.

— Почему не могу?

— Длинная история. Началась сразу, как ты родился. Твоя мама рассказала об издевательствах над тобой. В тебе накопилось много злобы, ты не можешь разом избавиться…

— От злобы, что ли? — перебил он по сложившейся за долгие годы привычке — перебивать собеседника.

Почему именно сегодня он вспомнил и об отце, которого не вспоминал ни разу со дня убийства?! Зачем-то отец побеспокоил его, а столько лет не беспокоил!

— На жестокости стоит твоё правление. Но и не только в ней дело. Ты, — она снова споткнулась на слове, продолжала решительно: — невежественен. Вот и уничтожаешь живое. Не вина, твоя беда. Ты не можешь править иначе. Ты и… он говорите на разных языках, и, как ни старайся, не сможешь понять его.

— Я совершенно не согласен с моделью, предлагаемой Колотыгиным. — Не заметил, как сам употребил слово «модель». — Прочно лишь государство, построенное на неукоснительном повиновении трудолюбца правителю! И, получи власть Колотыгин, он понял бы это очень быстро и запел бы по-другому!

— Есть люди, которым не нужна власть. Мне кажется, ему не нужна…

— Власть нужна всем!

— А разве в нашей с тобой степи один цветок властвует над другим?

— Не знаю, может, и властвует! — сердито сказал Будимиров. — Что же ты предлагаешь? Анархию?

— Нет, конечно. Парламент, выбранный народом, подчиняющийся не человеку, законам. — Мягко смотрит на него Магдалина. — Я зря говорю это, Адриан. Ты себя не изменишь и не изменишь устройства своего государства.

— Ты решила уйти от меня?

Она покачала головой.

— Зачем? Куда я уйду?

— Ты останешься со мной?! После того, что поняла: я — тиран и могу управлять страной только так, как управляю?!

Она кивнула.

Судорожно заметались мысли в поисках её хитрости. Не может она не хитрить. И с его жестокостью примириться не может. Не может она остаться с ним! Вглядывался в неё, пытался найти разгадку и не находил. Выгоды ей не получается. Она не требует от него править по-другому, ни о чём не просит его, не ставит никаких условий.

— Ты остаёшься со мной?! — спросил снова. — Что это значит? Ты станешь моей женой? — Спросил и ощутил нежность в своих руках — провести по её волосам, коснуться щеки.

— Пока нет. Пока не могу. И не знаю, смогу ли, — сказала она торопливо.

— А как же… Ты собиралась советовать мне… вместе управлять… — Сразу понял нелепость своего вопроса — она уже ответила. В который раз удивился её честности — «не знаю», «пока не смогу» и сказал неожиданно для себя: — А хочешь, я отпущу этого, Адриана? Возьму и отпущу. Пусть нас с ним рассудит время.

Пристально вглядывался в неё, пытаясь разгадать хитрость, а видел лишь скорбь, которая печатью стояла на её лице.

— Спасибо. Хочу, — сказала Магдалина просто.

И в который раз он поразился её безыскусности и честности! Вот она вся, на ладони. Поднял трубку:

— Ярикина ко мне.

В тишине прошло, наверное, минут десять. Наконец Ярикин появился. Будимиров смотрел на него с удовольствием. Он подбирал помощников на себя похожих, чтобы в них как бы видеть себя. Этот высокий подтянутый мужик, чуть моложе его, с тем же типом лица — чуть удлинённым, рельефным подбородком, волевыми губами и острым взглядом — нравился ему. И походка — лёгкая, половица не скрипнет. Ярикин угадывал его желания, мысли и чётко выполнял все распоряжения.

— Почему Колотыгин оказался избитым? — Ответа слушать не стал, сказал: — Отпустите его. — И добавил: — На самом деле отпустите.

— А старика? — спросил Ярикин, никак не выражая своего отношения к происходящему.

— И старика. Конечно, и старика.

Когда Ярикин ушёл, Будимиров налил себе воды из графина и долго пил. Городская вода совсем не походит на их колодезную, пахнет мылом. Пожалуй, Магдалина такую пить не захочет. Надо найти для неё хорошую и подвести к резиденции.

— Спасибо! — сказала Магдалина. — Ты поступил так, как учит Христос. Дословно не помню, а смысл такой: «Не убивай», кто же убьёт, подлежит суду… Просящему у тебя дай и от хотящего у тебя занять не отвращайся. Любите ближнего своего. Любите врагов ваших… Не судите да не судимы будете. Ибо каким судом судите, таким будете судимы, и какою мерою судите, такою и вам будут мерить… Прости за неточность.

Где, когда он слышал эти слова?

А Магдалина снова бросила его одного — отвернулась к окну, глаз не спускает с разросшегося над двором дерева, волосы мягко укутывают её чуть не до самых ног.

Мать сказок ему не рассказывала, отец не разрешал. Магдалина же наверняка — из сказок, рассказанных графиней, в реальной жизни такая родиться не может.

— Скажи, есть у тебя заветное желание? — спросил он. Кажется, именно в сказках рыцари и принцы исполняют желания своих возлюбленных!

— Есть! — сказала Магдалина.

— Говори! — попросил он. — Я выполню любое.

— Нет, мне не нужно, чтобы ты его выполнил. — И сказала доверчиво: — Я хочу быть матерью.