В кольце твоих рук - Елена Купцова Страница 32

Она протянула Лоле бумажку.

— Эгун и Джеледе, — прочла Лола. — Что-то до боли знакомое, но никак не соображу что.

— Ты уверена, что встречала раньше именно эти имена?

— Абсолютно. Но это не имена, а скорее символы. Что-то связанное с культовыми верованиями африканцев. Эх, жаль здесь нет дедушки Ольдерогге. Он бы живо тебе все расписал.

— И чему вас только в университете учили?

— Полегче на поворотах, красавица! Знаешь, сколько в Африке племен? Сотни, и у каждого свои покровители. А зачем это тебе?

— Долгая история. Потом как-нибудь расскажу. Главное, что это не плод моей фантазии.

— Когда я собиралась ехать в Нигерию, то полистала кое-какую литературу. Заходи в обед, вместе пороемся в обоих бумажках. Может, что и всплывет.

Наташа еле-еле дождалась обеденного перерыва. Они перекусили на скорую руку, потом Лола достала наполовину исписанную толстую тетрадь и принялась перелистывать страницы.

— Я поначалу, как приехала, записывала разные интересные вещи. Вздумала набрать материалов для диссертации. А потом бросила, текучка заела, да и лень-матушка тут как тут. Зря, конечно, надо будет продолжить. Вот, слушай. «Пришествие духа смерти. Эгун, дух усопших царей и вождей, приходит на Землю, чтобы помочь людям. Он вселяется в своего сына, Эгунгуна, который одновременно принадлежит и к царству мертвых, и к миру живых. Эгунгун является личностью неприкосновенной, ибо вещает от имени Эгуна. Особый праздник, ритуальные танцы, костюм красного цвета, поскольку йоруба верят, что красный цвет отгоняет злых духов». Негусто, но хоть что-то.

— Вполне достаточно. А про Джеледе есть что-нибудь?

— Погоди. Ага, вот. «Джеледе — культ матери-прародительницы и вообще всех матерей. Считается, что Джеледе помогает в родах, исцеляет больных, приносит обильный урожай». Все. А теперь объясни наконец, зачем тебе все это. Ведь не из простого любопытства, правда?

— Если бы, — вздохнула Наташа и рассказала ей все про свои ночные кошмары, про Леке-Леке и странные приступы удушья, которыми сопровождается каждое его появление. — Мне так страшно, Лола, просто не передать словами. Все так реально, что я уже не верю, что это простой сон.

Лола задумчиво потерла руки.

— А ты уверена, что никто тебе об этом не рассказывал? А остальное — просто игра воображения.

— Я уже думала об этом. Точно тебе говорю, никто.

— Странно, странно. А когда у тебя все это началось?

— В Лагосе. Я ночевала у своих посольских знакомых. Хотя постой, конечно, это началось раньше. На следующий день после моего приезда. Мы с Володей застряли в пробке в Икороду, и мне вдруг стало плохо.

— Плохо?

— Ну да. Такое чувство, будто воздух вдруг сгустился и стало нечем дышать. Я, кажется, здорово тогда напугала Володю. Он даже отпаивал меня водой.

— Да Бог с ним, с Володей! Что еще ты помнишь?

— Ничего.

— Сосредоточься. Подумай. Ты сидишь в машине. Тебе душно. Ты открываешь окно?

Наташа закрыла глаза и мысленно перенеслась в тот день. Сердце запрыгало где-то у горла.

— Ты смотришь в окно? Что ты видишь?

— Глаза, красные глаза. Они глядят прямо на меня. И ожерелье из когтей. Глаза, ожерелье, глаза.

— Что с тобой? Очнись! — Лола затрясла ее за плечи. Наташа уставилась на нее. Лоле стало не по себе. Остановившийся взгляд, расширенные зрачки, побелевшие губы.

— Что, что? Говори!

— Леке-Леке. Я узнала его.

— Ты хочешь сказать, что видела его там, в Икороду?

— Да. — Наташа кивнула. Во рту пересохло, язык прилип к гортани. — Дай, пожалуйста, попить.

Лола принесла ей стакан колы и уселась рядом.

— Ты что-нибудь слышала про вуду? — спросила она.

— Африканская черная магия?

— Что-то в этом роде. Здесь полно колдунов. Может, этот твой Леке-Леке один из них. Увидел тебя и… — она замялась, подбирая подходящее слово, — и загипнотизировал, что ли. Так, слегка.

— Ничего себе слегка! — Наташа побелела как полотно.

— Ты только не паникуй. Все обойдется.

— Каким образом? Он же сказал, что я должна родить ему сына.

— Скорее всего он передает тебе свои мысли и сокровенные желания. Но он же не Господь Бог. Насколько я помню, непорочное зачатие имело место всего один раз и при несколько других обстоятельствах. Леке-Леке этого не осилить.

Наташа улыбнулась и благодарно взглянула на подругу. Каким-то непостижимым образом ей удалось слегка развеять ее мрачные мысли.

— Лолка, ну и юмор у тебя!

— Какой есть. Ты, самое главное, не бойся. Живи как жила. А еще лучше, влюбись в кого-нибудь. Он и отвалит.

«Я уже влюбилась», — чуть не сказала Наташа, но сдержалась. Не то чтобы она не доверяла подруге, нет. Просто сама в себе еще не разобралась.

Весь остаток дня Наташа провела за расчетами. Первенцев, похоже, всерьез решил разнообразить ее работу.

— Ты придумала, ты делай, — сказал он ей. — Посоветуйся с Кешей, привлеки ребят из отдела техобслуживания. Узнай в бухгалтерии зарплату машиниста экскаватора. Короче, действуй. Окончательный вариант должен быть готов не позже вторника.

— Надо еще учесть расходы на рекламу.

— Конечно. Подключи к этому делу Бамиделе. Заодно узнай у него, не требуется ли разрешение местных властей.

Бамиделе наняли недавно, когда парламент Нигерии принял закон об обязательной регистрации рабочих и служащих всех иностранных фирм, работающих в стране. Похоже, у него были неплохие связи в местных коридорах власти, и он довольно быстро провернул оформление всех необходимых документов, включая вид на жительство. Кроме того, он занимался регистрацией транспортных средств в полиции Икороду и выдачей водительских прав.

Это был тощий, неопределенного возраста нигериец с коротко остриженной узкой головой. Говорил на неплохом английском, всегда тихо и вкрадчиво. Блестящие навыкате глаза и манера быстро-быстро потирать сухонькие ручки делали его похожим на муху.

В его присутствии Наташа неизменно ощущала смутное беспокойство, которое никак не могла объяснить. Наверное, все дело было в том, что, разговаривая, он старался не встречаться с ней взглядом, но стоило ей отвернуться, и она спиной чувствовала, что он смотрит на нее, как ловец, притаившийся в засаде.

Теперь ей предстояло работать с ним, и нельзя сказать, что ее радовала подобная перспектива. Точно так же, как и мысль о том, что придется просить о помощи Иннокентия.

Та памятная стычка после вечеринки у Мартина добавила напряженности в их и без того непростые отношения. Нокси вел себя крайне высокомерно и явно не собирался облегчать ей поставленную задачу. Впрочем, иного она и не ждала.