Замкнутый круг - Мария Чепало Страница 34

Все мои внутренности сжались в тугой комок, а сердце, клянусь, перестало стучать. Я поймал губами одну ее соленую слезу. Лика застыла. Дрожа мои губы продолжили собирать слезы сначала из уголков глаз, потом с кончика носа. Я спускался все ниже и с каждым поцелуем ее щеки наливались краской. По плечам пробежали мурашки, я осмелился перехватить руками ее лицо, запустив в волосы пальцы. Лика все еще не двигалась, только изучала меня в те моменты, когда я ненадолго отстранялся для того, чтобы поймать новую слезу.

Мой взгляд скользнул по ее губам. Пухлым, персиковым. Какие они на вкус? Я потянулся машинально, без мыслей, без сомнений, и (возможно, мне показалось) Лика подалась мне навстречу. Мягкие, соленые. Я забыл, как дышать. Сквозь приоткрытые веки было видно, как Лика смотрит на соединение наших губ, не веря в произошедшее. Убедившись, что все это реально, она тоже обхватила мое лицо. Я вздрогнул, и это движение углубило поцелуй до сих пор неуверенный, робкий. Я чувствовал жар, исходивший от ее тела, скомканное дыхание.

Мне стало страшно.

Страшно, что все может закончиться.

Движимый желанием избавиться от этого страха, я стал целовать ее с жадностью — горячо, пылко, страстно.

Нет.

Это не я.

Она.

Она схватилась за мою шею, точно боялась потерять равновесие. Она прикусила мою нижнюю губу. Она издала тихий грудной стон.

Вдруг мои губы оторвались и стали исследовать ее лицо. Переместившись к тоненькой коже за ухом, я спустился в ямку под его мочкой и вниз к ключицам. Лика сжала пальцы в моих волосах, откинула голову назад, подставив теплую шею, и от каждого прикосновения выпускала приглушенный выдох.

Внезапно непонятный звук ворвался в наши сознания, напоминая о том, что время извне все еще течет. Кто-то на улице заводил машину, а через открытое окно под потолком был слышен звук мотора. Мне захотелось провалиться сквозь землю. Я вспомнил, где и с кем нахожусь. Еще не расцепив объятья, мы с Ликой посмотрели друг на друга, словно впервые встретились, и я резко отскочил назад, убрав руки за спину. Она, ошарашенная и смущенная, обняла себя за плечи и отвела взгляд.

—Это было неправильно,— сказала она севшим голосом, поднимаясь на ноги.

—Не знаю, что это… Я… Прости,— слова путались на языке, не остывшем от поцелуя. Не было сил посмотреть ей в глаза.

«Беги! Беги, глупец!» — вопило подсознание. Но каким бы я был мужчиной, если бы поддался ему? Ответственность лежала на мне. Я просто обязан исправить ситуацию, но как? Как отмотать время назад, взять себя в руки? Как не откликнуться на собственное желание? Даже если бы путешествия во времени существовали, я не был уверен, что не поцеловал бы ее еще раз. Да я прямо сейчас стою и мечтаю об этом!

Все же, я пытался понять, жалею ли о произошедшем? Меня наняли, чтобы изобличить любовника, а вместо этого я сам стал любовником! Не менее растерянная и смущенная, Лика обдумывала собственные недоступные мне мысли. Но она видела лишь одну грань — ту, где замужняя женщина целует другого мужчину. Да, это ужасно. Но вторая грань, которую видел я, делала ситуацию просто безвыходной. Теперь я должен донести на себя?

Замкнутый круг.

Из моей груди выскочил нервный смешок. Недоумевающая Лика посмотрела на меня как на придурка. Следом вышел второй смешок, и я уже не мог удержаться.

—Что смешного?

—Ничего,— выдавил я.

Лика стала серьезной. Действительно, ничего смешного, но истерика охватила меня с головы до ног.

—Просто уму непостижимо…— выдавил я, усмирив смех.

Она посмотрела на часы, и, сделав вид, будто ничего не произошло, сказала:

—Уже почти девять вечера. Если мы хотим, чтобы к завтрашнему дню все было готово, то стоит уже начать.

И вышла из кабинета, прихватив с полки коробку с инструментами.

Я тоже выстроил невозмутимость на лице, хотя далась она мне с огромным усилием.

Всю ночь мы разгребали метры картона и строительной пленки, вынимали новую мебель, источающую аромат дерева и лака. Я собирал столы, это оказалось не так сложно, как я себе представлял. А может быть, я обязан своим успехом парням, научившим меня держать в руках инструмент. Лика расставляла стулья, протирала собранные столы от пыли, гладила скатерти и наводила уют.

За это время мы ни разу не заговорили о поцелуе. Вначале было неловкое молчание, смущенные переглядки, от которых мои нервы кололи кожу миллионами невидимых иголок. Затем я спросил ее:

—Ты поешь?

—В смысле?— опешила она, не ожидая, что я решу заговорить. Она растянулась в неуклюжей позе — наклонилась, чтобы срезать упаковку со стула, и голова ее была ниже пятой точки. Так она посмотрела на меня ошарашенными глазами, выглядывая между собственных ног.

А я усмехнулся и повторил вопрос, кивнув на аппаратуру, стоявшую около сцены.

—Извини, я слышал твой разговор с подругами, ты сказала, у тебя диплом по… как там?

—Концертному исполнительству.

—Точно. Вот я и подумал — наверное, она поет, раз решила открыть такое необычное место…

—Ну да… Вообще, я ни разу не пела на публику. То есть, конечно, у нас были экзамены и все такое, но, чтобы выступать перед незнакомыми людьми,— никогда.

—Почему?— ляпнул я, а потом заметил ее каменное лицо.

—Как-то не приходилось,— увильнула она от прямого ответа.— Послезавтра выступлю,— уголки ее губ неуверенно потянулись наверх.

—Переживаешь?

Она смерила меня нарочито вопросительным взглядом, мол, сам догадайся, раз в полночь мы вдвоем тут собираем мебель.

—Да я не об этом. Может быть, у тебя боязнь сцены, я слышал штука не из приятных.

Лика чуть задумалась, уперевшись руками о спинку стула.

—Знаешь, наверное, нет. Я не боюсь самой сцены и выступления. Скорее, я переживаю как пройдет открытие, ведь от него зависит вообще все…

—Что все?

Она умолкла, и я понял по выражению ее лица, что Лика сболтнула лишнего.

—Это дело очень важно для меня. Все не просто — открыла, прогорела — ну и ладно. Нет. Если у меня ничего в итоге не выйдет, это будет…— она нервно усмехнулась,— …конец света.

Я почувствовал, что она отбрасывается общими фразами, потому что не готова раскрыть передо мной душу, и не стал продолжать эту тему.

—А твой… муж…— голос сел именно на этом слове! Я привык думать о нем, как о своем заказчике, а не как о ее муже.— Что он скажет, когда ты не вернешься сегодня домой?

—Он в другом городе. Уехал сегодня днем по каким-то рабочим моментам.

Несмотря на все, Лика была в приподнятом настроении. Морально истощенная, сонная, но все же сияющая она ловко орудовала отпаривателем, выпрямляя складки на красных скатертях, расставляла небольшие стеклянные вазочки на столы. Я возился с мягким уголком, поглядывая на ее розовые губы, и чувствовал на языке вкус недавнего поцелуя. Сердце замирало от счастья, но в следующее мгновение я встряхивал себя, вспоминая, что, во-первых, она замужем, во-вторых, она водит непонятную дружбу с Терентьевым. То есть, по сути, я третий мужчина в ее списке… Все равно, я не мог унять дрожь — словно школьник, на которого обратила внимание самая популярная девчонка, витал в облаках, в сотый раз перематывая в памяти ее запах, горячие прикосновения рук…