И пронзит душу любовь - Марина Бойко Страница 35

***

Квартира Самойловой была опечатана, и она решила зайти к бабе Нюре.

Старушка открыла двери и пригласила Арину войти. Поздоровавшись с Нюрой, Арина приняла приглашение и прошла в небольшую, уютную кухоньку.

– Ариночка, чай будешь?

– Спасибо, но я ненадолго.

– Да что ты деточка! Я сейчас быстро накрою на стол! – Баба Нюра стала суетиться на кухне.

– Ариночка, я тебе так соболезную, в твоем возрасте потерять мужа – это так тяжело, хорошо, что еще детей нет.

– Анна Николаевна, а что произошло? – спросила Самойлова у соседки?

– Ой, тут такое было! Милиции понаехало, всех допрашивали и меня в том числе.

– А что спрашивали?

Нюра поставила ароматный, горячий чай на стол и подвинула поближе к своей гостье вазочку с конфетами и начала рассказывать:

– Я досмотрела сериал, а потом слышу, кто-то стучит в дверь твоей квартиры. Я вышла и увидела отца Артема. Мне он еще с вашей свадьбы запомнился. Увидев, меня он стал говорить: «Дома есть кто, а то я целый день звоню сыну – не могу дозвониться». Потом он дернул ручку двери. Дверь была закрыта. Тогда он достал ключи и спокойно открыл твою квартиру. Меня это очень удивило. Ну откуда у него могут быть ключи?

– Анна Николаевна, Артем напившись, терял ключи. Скорей всего их нашел его отец и не вернул. Наверное, у него на этот счет были свои мысли.

– Ну и семейка! Так вот, я подошла поближе и стала прислушиваться. Через минуты две отец твоего покойного мужа выбежал как ошпаренный и стал кричать: «Бабка, вызывай скорей скорую помощь! Может, он еще жив!». Я испугалась и забежала домой, конечно, я вызвала скорую помощь. После этого прибыла милиция и всех стала допрашивать. На редкость так быстро приехала! Их бывает часами, когда нужно не дождешься, а тут…, так вот все мы, твои соседи в один голос твердили: «Ничего не видели, ничего не слышали». Только Вася-мотоциклист капался в гараже и видел, как ты в спешке уезжала на своей машине.

– Анна Николаевна, а больше никого не видели, кто бы мог зайти еще в мою квартиру?

– Нет, милочка, больше ничего не слышала и никого не видела.

– Спасибо Анна Николаевна за чай, за вашу бдительность. Пойду я уже.

– Ариночка, а куда ты пойдешь? – сказала баба Нюра и посмотрела на избитое и уставшее лицо Самойловой. – Квартира твоя-то опечатана? Давай я тебе постелю, а то ты такая замученная, отдохнешь?

– Спасибо. Но я не хочу вас утруждать.

– Да что ты деточка! Сейчас-сейчас я постелю. А когда твоя мама возвращается с Италии?

– Не знаю Анна Николаевна. У нее теперь там жених, она даже мне реже звонить стала.

– Жених?? Ну, Любка дает! Ладно, я пойду тебе постелю кровать.

– Спасибо еще раз вам! Вы только меня разбудите в семь часов, хорошо?

– Хорошо-хорошо деточка, не беспокойся!

– Анна Николаевна, а моя дверь точно была закрыта, когда пришел отец Артема?

– Да точно-точно! Я еще не выжила из ума деточка! Ты лучше сейчас отдохни, а на свежую голову и думается лучше.

– Я просто помню…, помню, как я ее не закрыла…, – прислоняясь головой к подушке, проговорила Самойлова и погрузилась в сон.

***

Без пяти минут восьмого Самойлова Арина в сером осеннем пальто, из-под которого выглядывало перламутровое платье, стояла на мосту, через который пробегала шумливая речка и дышала свежим воздухом. На свои бледные щеки она нанесла слишком много тонального крема, но это она сделала специально для того, чтобы скрыть следы синяков на лице.

Следователь пришел вовремя на назначенную встречу. Он подошел ближе к Арине и произнес:

– Итак, не будем терять времени, сразу к делу. Ты убила своего мужа. Об этом свидетельствуют все улики и показания свидетелей. Никакой адвокат не поможет. Так, что отправишься ты «по этапу».

– Во-первых, я не убивала, а свидетельские показания и улики можно легко подделать. Во-вторых, если вы хотели меня посадить, то я бы уже «прямым рейсом» отправилась в тюрьму без суда и следствия. Говорите, что вам нужно от меня или иначе мы уже будем разговаривать в другом месте и в присутствии моего адвоката!

Его пухлое лицо немного покраснело и выглядело недоброжелательно.

– Ты здесь права не качай, – со злой ухмылкой проговорил краснолицый. Он подошел к собеседнице настолько близко, что она почувствовала его горячее дыхание. Заглянув ей в глаза, и, не отрывая своего пристального взора, он вглядывался в миловидное лицо девушки. Арина узнала его. Теперь она была точно уверенна, где встречалась с ним.

Крепкий мужчина оторвал свой пристальный взгляд и с большой серьезностью произнес:

– Я предлагаю тебе помочь следствию, а за это с тебя будут сняты все обвинения.

– Значит, я оказываю помощь и не сажусь в тюрьму, а если не оказываю, то сажусь, я правильно поняла?

– Ты все правильно поняла.

– И в чем заключается моя помощь?

Сделав глубокий выдох, он начал объяснять суть дела.

– Борисов Андрей Петрович – он же Арбат твой лучший друг с детства.

– Был, – перебила Арина.

– Дело не в этом – был, есть или будет… Нам нужно, чтобы ты узнала, где он хранит важную для нас информацию.

– Почему вам самим не узнать?

– Для этого есть определенные обстоятельства. А ты знала, что у твоего друга уголовная репутация?

– Догадывалась. Когда-то я лично вам взятку давала. Сережки с изумрудами, помните?

– Узнала все-таки, – он все так же близко стоял возле нее. На его лице появилась недоброжелательная улыбка.

– Узнала. Мне нужно подумать, – ответила Арина, – Крепов Захар, если я не ошибаюсь?

– Не ошибаешься. Он самый. Я даю тебе два дня, больше времени у меня нет.

– Когда я могу забрать тела мужа? И когда я могу попасть в квартиру?

Крепов уже знал, что Самойлова согласиться, поэтому не стал сильно на нее давить:

– В течение недели я помогу все тебе уладить. Я так понял, с работы ты уже уволилась. Во все подробности посвящу позже. Если возникнут какие-либо вопросы, тебе будет помогать Тихий.

– Не нуждаюсь я в вашей помощи!

– Это не обговаривается. Такой уговор. Тихий хороший парень он ведет тебя в курс дела и будет за тобой присматривать.

– Кто настоящий убийца моего мужа? – спросила Самойлова, пристально посмотрев на Крепова.

– Настоящий убийца – это ты, Арина Вадимовна.

– Вы заблуждаетесь, глубоко заблуждаетесь…

Скорый поезд прибывал на перрон Санкт-Петербургского вокзала. Самойлова уловила взгляд Тихого, который, так же, как и она стоял в тамбуре и приготовился к выходу на перрон. Он посмотрел на нее грустными карими глазами, а когда уловил ее взгляд на себе, сделал равнодушный вид и отвернулся в другую сторону. Тихий был легко и просто одет: синие джинсы, серая рубашка и черная кепка. Такой наряд делал его незаметным среди других людей. Его глубокие глаза, холодный, но печальный взгляд, высокий рост, крепкое телосложение, подсказывало Самойловой, что он смелый, мужественный и волевой мужчина.