Тайрен'эни - Кира Стрельникова Страница 36

Девушка аккуратно поставила поднос на стол, взялась кончиками пальцев за длинную полупрозрачную юбку и присела в низком реверансе. То, что при этом глубокое декольте опустилось ещё на несколько сантиметров, её совершенно не волновало. Эллинора давно не обращала внимания на откровенность собственных нарядов, и краснеть по этому поводу она перестала тоже довольно долгое время назад. Пышные каштановые локоны, заколотые гребнем с крупными рубинами, скользнули по обнажённому плечу девушки, когда она склонила головку.

— Добрый день, лорд Райтон. Рада вас видеть.

Бархатистый, низковатый голос заставил бы вздрогнуть не одного мужчину, будь в нём хоть капелька эмоций. Трейз разглядывал эту девушку, так не похожую на улыбчивую, немного застенчивую леди Эллинору Орнелис, младшую сестру наследницы, испытывая странные чувства.

— Ты похорошела, Элли. Выросла, расцвела, — негромко произнёс принц, коснувшись пальцем щеки девушки. — Как тебе живётся в Килленмаре?

— Хорошо, милорд.

Врать, не моргнув глазом, она тоже научилась.

— Милтон тебя не обижает?

— Нет, милорд.

— Ты какая-то неразговорчивая сегодня, дорогая моя, — небрежно заметил Милтон, скользя взглядом по изгибам фигурки, обтянутой тонким шёлком.

— Я неважно себя чувствую, милорд.

— Хорошо, иди, Элли, — правитель города махнул рукой, отпуская девушку. — Ты переночуешь у меня, Трейз?

— Да, пожалуй. Неизвестно ещё, когда я снова доберусь до нормальной кровати и ванны, — кивнул принц. — Скажи… ты не будешь против, если Аллертон навестит Эллинору?

Милтон помолчал.

— Не против. Если он не зачастит в Килленмар, узнав, что Элли жива.

— Не зачастит, можешь успокоиться.

Эллинора, вернувшись в комнату, по счастью не слышала этого разговора. Расположившись на диване, она взяла книгу и начала бездумно скользить глазами по строчкам, время от времени перелистывая страницы. Она могла свободно передвигаться по особняку Милтона, но ей было категорически запрещено и шагу ступить за его пределы. Главный вход охранялся, от двух чёрных ключи были у экономки, а комнаты Эллиноры, расположенные на втором этаже, не имели балкона, окна же были забраны ажурной золотой решёткой.

Девушка привыкла не замечать время, зачастую просто бродя по залам, как призрак. Прошлая жизнь в Сонларе, с Кристен и тётей казалась далёким неправдоподобным сном, а нынешняя — нескончаемым кошмаром. Медленно тянулся день, Эллинора, отложив книжку, отправилась в ежедневную прогулку по особняку, не замечая почтительных поклонов служанок и двусмысленных улыбочек друзей Милтона. Поужинала она в своей комнате, как обычно, и как обычно, едва за окном начало темнеть, стала готовиться ко сну. Она понятия не имела, кто придёт сегодня к ней, и придёт ли вообще — хотя последнее случалось редко, — но по большому счёту ей было всё равно. Игрушка, она и есть игрушка, пусть и красивая.

Едва Эллинора с помощью служанки облачилась в полупрозрачную ночную рубашку, в коридоре раздались шаги. Горничная выскользнула через неприметную дверку, не сказав ни слова — с Эллинорой вообще мало кто разговаривал, иногда она даже боялась, что забывает, как надо говорить. Девушка встала, накинула халат и отошла к окну. Некоторые из гостей, приходившие раньше, чем она ложилась, находили удовольствие в том, что девушка была не совсем раздета — им нравилось самим снимать с неё одежду.

Скрипнула дверь, Эллинора даже не обернулась, сохраняя невозмутимость бездушной куклы. Раздался голос:

— Эллинора?.. Ты жива?!

Девушка вздрогнула, резко обернулась и подавилась собственным криком: впервые за два года в ней всколыхнулись эмоции. Аллертон стоял напротив неё, разглядывая с удивлением и восхищением. Эллинора вдруг почувствовала себя неловко в полупрозрачном пеньюаре. Судорожно сжав у горла ворот халата, она отступила назад, в серых глазах отразился ужас и отвращение.

— Здравствуй, жена моя, — Аллертон улыбнулся и шагнул вперёд.

— Не подходи! — её голос сорвался на визг.

— Ну, дорогая, неужели ты до сих пор боишься меня? — герцог подходил ближе, по пути небрежно бросив на стул куртку. — Ты ведь уже давно не девочка, Элли.

Аллертон почти вплотную подошёл к ней. Девушка внезапно метнулась в сторону, к двери в спальню, надеясь закрыться там — слишком поздно она вспомнила, что во внутренних дверях её покоев нигде не было замков. Герцог с лёгкостью поймал Эллинору, и, несмотря на слабое сопротивление, прижал к себе.

— Отпусти! Отпусти!! — она всхлипнула, почувствовав панику, подступавшую к горлу.

В памяти всплыл тот страшный день, когда Кристен и тётя Клерал уехали из дворца. Эллинора обедала у себя, и даже представить не могла, что Аллертон, несмотря на твёрдый отказ и опасность мести Кристен, осмелится опоить её и привести в свой дом. Она пыталась сопротивляться — безуспешно; синяки потом не проходили дней пять, не меньше.

Эллинора услышала треск рвущейся материи, под сильными пальцами Аллертона тонкий шёлк расползался, как гнилой.

— Я слышал краем уха рассказы про любовницу лорда Милтона, — наклонившись к её уху, вкрадчивым голосом сказал герцог. — Мне говорили, она такая послушная и тихая…

Аллертон подтащил девушку к кровати, заглушив её крик поцелуем. Эллинора сразу как-то обмякла, в глазах паника и отчаяние уступили место прежней тоске, превратив их в озёра серого бесформенного тумана безразличия. Девушка держалась только за счёт замкнутости, отдав Милтону и его друзьям тело, но не душу. Она позволяла делать с собой всё, что угодно, относясь к этому так, будто всё происходило не с ней. Несмотря ни на что, Эллинора не сломалась. Но внезапное появление Аллертона, человека, которого она больше всех ненавидела и боялась, повторение той ночи, того отчаяния, ужаса и боли пробило брешь в стене безразличия, и девушка окончательно утонула в глухой тоске. За окном сумерки перешли в тёмную беззвёздную ночь — долгую, бесконечно долгую ночь для принцессы Эллиноры…

Утром Аллертон ушёл, не сказав девушке ни слова, только небрежно коснувшись губами бледной щеки Эллиноры. Ещё через полчаса, позавтракав, герцог и Трейз Райтон выехали к границе Нимелии.

За завтраком Кристен отметила, что Эрны не видно — принцесса не преминула заметить с ехидной усмешкой:

— Берт, посмотрите, как вы расстроили бедную девушку, она даже не вышла на работу.

— Кристен, по-моему, вы задались целью вогнать меня в краску, — сердито пробормотал Ленмор, уткнувшись носом в кружку с вином.

— Вам что, никогда не нравились женщины? — ещё более ехидно осведомилась Кристен. — Не поверю, не пытайтесь убедить.

— Нравились, конечно, но последний раз это было достаточно давно, — он страдальчески посмотрел на собеседницу. — Когда война, не до женщин, знаете ли. Ну, ваше женское любопытство удовлетворено?

— На первое время, — милостиво кивнула Кристен с довольной улыбкой. — Нам надо отправляться, Берт.