Бабочка с золотыми крыльями - Ольга Волошина Страница 37

Среди документов, хранившихся на одной из полок в тумбе серванта, его не было. Именно там Ася по приезде нашла Кларин паспорт, расчетную книжку и еще множество других, уже бесполезных и никому не нужных бумажек. Свидетельства о праве собственности не было. Не оказалось там и сберкнижки, о которой тоже упоминала Валентина Васильевна. Дальнейшие поиски пришлось отложить – пора было собираться к ученице.

К розыскам она вновь приступила вечером, когда они с Алешей расправились с ужином – купленными в ближайшем магазине пельменями.

– Даже не представляю, где его искать, – сокрушалась Ася, думая о рыжей женщине, о которой рассказывала Валентина Васильевна. Что, если это ее проделки?

– В серванте все просмотрела? – поинтересовался сын.

– Все. Зато я нашла на полке в самом низу фотоальбомы. Один с мамиными и папиными и моими карточками, другой совсем старый, дедушкин.

– Должен быть какой-нибудь тайник, – уверенно предположил Алексей. – Пожилые женщины обожают тайники. По телику в какой-то криминальной передаче о ворах показывали старушку, спрятавшую бабки себе под матрас. Только это их не спасло. А у Витьки бабушка приноровилась закапывать деньги в трехлитровую банку с гречкой. Она одна жила, и однажды Витькина мать, когда приходила к ней убрать и приготовить еду, чуть не сварила в кастрюле пару сотен.

– Постель я всю перетряхнула, когда снимала, чтоб постирать. И матрас переворачивала. Не было там ничего. И в банках ничего нет, кроме старой крупы и жучков, – уныло промолвила Ася. – Куда же она его засунула?

Алеша обвел глазами загроможденную мебелью Кларину комнату, остановил взгляд на кресле, где высилась гора одежды, едва не доходившая до потолка, и сокрушенно протянул:

– Да-а, тут можно неделю искать. Только вряд ли она держала свидетельство среди тряпок. Нет, должен быть какой-нибудь тайничок. Судя по тому, что ты о прабабушке рассказывала, мам, я просто уверен в этом.

Ася тоже сомневалась, что Клара, даже если в последние годы у нее совсем съехала крыша, хранила такой документ, как свидетельство о праве собственности, в платяном шкафу, где-нибудь в стопке постельного белья или в ящике с носками и чулками. Не мог он находиться и среди пустых баночек, флакончиков, старых резиновых бигуди – этим добром была набита трельяжная тумба. И тут ее осенило:

– Точно! Ты угадал, Леша, есть тайник. Точнее, сейф.

– У твоей бабушки был сейф? Круто! – присвистнул Алексей.

– Не у бабушки, а у дедушки. – И молодая женщина подошла к висевшей на стене копии с картины Карла Брюллова «Всадница», вставленной в раму.

В детстве она очень любила разглядывать эту картину, если, конечно, Клара находилась в добром настроении и позволяла внучке играть в своей комнате. Маленькой Асе частенько представлялось, что красивая молодая женщина, гарцующая на черном коне, – это она сама, а хорошенькая девочка в розовом – ее сестричка. Она придумывала какую-нибудь захватывающую историю из серии о прекрасном принце. Историй о девушке на коне набралось столько, что хватило бы на целую книжку.

Ася стала снимать «Всадницу», Алеша подскочил помочь. На стене под картиной в центре прямоугольника, отличавшегося по цвету от остальных обоев, была дверца размером со стандартную ученическую тетрадку, тоже оклеенная обоями.

– Точно, сейф! – восхитился Алеша, подходя ближе. – А ты знаешь код?

– Он открывается без кода, обычным ключом. Мой отец говорил, что дед держал там какие-то документы. Раньше, давным-давно, это был его кабинет. А потом бабушка устроила здесь себе спальню. Это когда уже я родилась.

– На кону мочало – начинай сначала. Ключ, наверное, совсем маленький, а значит, искать его мы будем лет двести. Не меньше. Если вообще найдем когда-нибудь. Бабушка могла просто посеять его. Выкинуть случайно в мусорное ведро. Со старушками такое часто случается. Но ты не волнуйся, мам, я его в три секунды взломаю.

– Ишь, медвежатник ты мой доморощенный! – засмеялась Ася. – Погоди ломать. Кажется, я знаю, где ключ. Во всяком случае, твоя прабабушка его всегда там держала. После того, как умер прадедушка.

Как только они заговорили о сейфе, в Асиной памяти вспыхнуло четкое воспоминание – яркая картина, много лет хранившаяся в глубинах подсознания.

Ее родители оклеивают обоями Кларину спальню. Это самая большая, удобная и светлая комната в квартире, однако вещей в ней так много, что она не кажется просторной и уютной. Теперь комната почти пуста, вся мебель, кроме громоздкого и очень тяжелого шкафа, вынесена. Шкаф просто отодвинули подальше от стены, чтоб не мешал.

Мама и папа кажутся счастливыми и довольными, и восьмилетняя Ася, помогающая разматывать и разрезать зеленые с березовыми листочками и сережками рулоны, догадывается о причине их радужного настроения. Она и сама испытывает нечто подобное – невиданное ощущение безграничной свободы и полного счастья. Два дня назад Клара с Романом укатили отдыхать на юг, и сын со снохой и внучкой остались в квартире одни на целых три недели. Три долгих недели без Клары – что может быть приятнее! Можно в любую минуту зайти в ее комнату и потрогать флакончики перед зеркалом, перенюхать все духи и даже побрызгать немного на себя. Можно бесконечно долго болтать по телефону с подружкой, можно громко смеяться, прыгать, носиться по квартире, не ожидая, пока тебя остановят грозным окриком: «Тебе что, заняться больше нечем, неразумная девчонка!»

Оклейка комнаты обоями – не слишком веселое занятие, однако Асины родители от души веселятся. Шутят, смеются, громко переговариваются, и пустая комната, залитая солнечным светом, проникающим внутрь сквозь два больших окна, отзывается радостным эхом.

Дело доходит до стены с маленькой, не больше тетрадного листа, дверцей, окрашенной серой краской.

– Сейф тоже оклеивать будем? – спрашивает Асина мама.

– Конечно, – отвечает Асин отец. – Будет незаметнее.

– Все равно сверху картина висит. И так незаметно.

– Нет, нужно оклеить. Если уж делать, то чтоб стыдно не было.

Мама пожимает плечами и начинает выкраивать из куска обоев прямоугольник для сейфовой дверцы. Прорезает маникюрными ножницами отверстие для замочной скважины, водит по выкройке кисточкой с клейстером. Потом отец, посмотрев на ее работу, говорит:

– Отлично. Нужно проверить, как открывается.

– А где ключ? – спрашивает мама.

– Где и всегда. На шее у медвежонка.

– Я сейчас принесу! – кричит Ася и выбегает из комнаты.

Она знает, что в серванте, вынесенном из Клариной комнаты, живет бурый медвежонок. Механическая игрушка, обтянутая коричневым плюшем, обитает в глубокой хрустальной салатнице. Ледяную мишкину берлогу обступают ледяные деревья – узкие хрустальные фужеры на длинных граненых ножках. Однажды, убирая со стола после какого-то праздника, мама разбила один такой фужер, и Клара долго на нее дулась.