Сокровище любви - Барбара Картленд Страница 39

Потом он взял другую сумку, в которой было золото, и они вышли в алтарь из своего укрытия.

Еще раз преклонив колени перед распятием и прочитав благодарственную молитву, Андре и Сона, все так же не произнося ни слова, подошли к запертой двери церкви.

Только тогда Андре наконец тихо сказал:

— Как мне благодарить тебя?

— Поблагодари Бога, который столько времени хранил все это для тебя.

— Я обязательно сделаю это, — ответил Андре, потом спросил:

— Ты готова уехать со мной отсюда завтра, рано утром?

— Я уже предупредила матушку-настоятельницу; она все поняла, — сказала Сона. — Она даст мне адрес в Ле-Капе, где мы сможем переждать, пока не найдем подходящий корабль.

— Не забудь поблагодарить ее, — попросил Андре.

— Я уже сделала это, — ответила девушка. — Кстати, если ты завтра увидишь ее, не рассказывай ей о том, что мы нашли здесь.

— Я и не собирался этого делать, — сказал Андре. — Я же понимаю, что только тебе было поручено охранять клад, и, поскольку мой дядя доверял тебе, я уверен, что ты ни одной живой душе не обмолвилась об этом.

— Да, я действительно не говорила об этом никому, — подтвердила девушка, — только иногда я вдруг начинала бояться — что, если я вырасту большая и состарюсь, а потом умру, и ни один де Вийяре так и не придет сюда, чтобы потребовать свое наследство?

— К счастью, этого не случилось, — улыбнулся Андре, — а теперь, любимая, мы будет жить, не зная нужды, и ты сможешь иметь все то, что я мечтал подарить тебе.

Она подняла к нему свое прекрасное, нежное лицо и, глядя ему в глаза, смущенно прошептала:

— Но, милый, мне ничего не нужно… кроме тебя!

Тем же вечером, уже у себя дома, Андре, сидя на кровати и глядя на сумку с бриллиантами, пытался хотя бы приблизительно оценить, сколько может стоить это сокровище.

Он не слишком хорошо разбирался в драгоценных камнях. У матери его от всей обширной и бесценной коллекции драгоценностей, которая принадлежала ей до революции, еще когда они жили во Франции, осталось всего несколько украшений.

Было среди них одно колечко, которое она отказывалась продать, в каких бы стесненных обстоятельствах им ни приходилось жить; она говорила, что сохранит его для будущей жены Андре.

«Уже двести лет это кольцо принадлежит женщинам нашей семьи, — объяснила мать, — и я даже подумать не могу о том, чтобы обменять его на что-либо столь низменное, как хлеб, только ради того, чтобы утолить голод!»

«Мы могли бы получить за него кое-что и повкуснее хлеба!» — смеялся тогда Андре.

«Знаю, — ответила она, — когда я носила чинить его к ювелиру на Бонд-стрит, он предлагал мне за него тысячу фунтов».

«Тысячу фунтов!» — воскликнул Андре.

«Ты подаришь его своей жене, — мечтала его мать. — У тебя мало что найдется предложить ей, кроме этого, а я не хочу, чтобы ты делал предложение девушке, не имея гроша за душой».

Андре понял, на какие жертвы идет она ради него, и поцеловал ее.

«Спасибо, но если когда-нибудь тебе будут очень нужны деньги, если они необходимы будут тебе самой, я буду настаивать, чтобы ты все-таки продала его».

Бриллианты в колечке его матери ни в какое сравнение не шли со многими из драгоценных камней, наполнявших сумку.

«Я богат!» — подумал Андре.

Но он понимал, что истинное его богатство — это Сона, ее любовь и нежность.

— Боже милостивый, прошу тебя, сделай так, чтобы мы спокойно добрались до Англии и чтобы все было хорошо, — помолился он перед сном.

Сумки стояли на полу, около его кровати. Андре закрыл глаза и заснул.

Внезапно Андре проснулся. Еще ничего не понимая, не очнувшись окончательно после глубокого сна без сновидений, он чувствовал только, что Тома трясет его за руку.

— Вставайте, мосье, вставайте! — настойчиво теребил его негр.

Андре сел на постели.

— Что случилось, Тома?

— Уезжаем сейчас — быстро!

— Но почему?

— Барабаны говорят — солдаты идут из Порто-Пренса!

— Солдаты? — встревоженно переспросил Андре.

— Солдаты ищут мосье.

Как глупо, что он не предусмотрел такой возможности, подумал Андре.

Оркис знала, что он отправился сюда на поиски клада, который так и не нашел Дессалин, и она, конечно, должна была послать своих солдат, чтобы в случае удачного завершения поисков завладеть всеми найденными драгоценностями.

Однако поздно было думать об этом. Сейчас важно было только одно — как далеко они с Соной успеют уйти, прежде чем солдаты настигнут их, схватят и, без сомнения, убьют.

Андре не стал даже выспрашивать у Тома, откуда барабанам стало известно о том, что ему угрожает опасность. Достаточно того, что его вовремя предупредили, того, что ему дали возможность попытаться спасти Сону и спастись самому.

Он натянул сапоги, схватил обе сумки и выбежал на улицу; Тома уже поджидал его у дома с тремя лошадьми, к седлам которых были привязаны их пожитки.

Андре взял вожжи из рук негра и протянул ему сумку с золотыми монетами.

— Положи ее в свой узел. Тома, — попросил он, — а другую привяжи к моему.

Слуга мгновенно выполнил его приказание.

Затем, не тратя слов понапрасну, Андре вскочил на свою лошадь; Тома следовал за ним, ведя на поводу третью лошадь — для Соны.

Звездный свет и бледная луна, уже поднявшаяся над горизонтом, освещали им дорогу, и всадники быстро добрались до монастыря.

Ничто не нарушало царившего вокруг покоя и тишины; медный колокольчик на дверях лесной обители блестел в призрачном лунном свете.

Андре спешился и, отдав поводья Тома, уже протянул было руку к колокольчику, но вдруг передумал.

Он представил себе, как этот резкий звон разорвет тишину, привлекая излишнее внимание, весьма нежелательное в данных обстоятельствах. Вместо этого Андре сильно постучал в дверь, затем, немного выждав, постучал еще раз.

Дверь открылась неожиданно быстро, и на пороге появилась очень старая монахиня.

— Кто там? — спросила она дребезжащим голосом, высунувшись в темноту.

— Мне нужно немедленно видеть сестру Девотэ и мать-игуменью! — ответил Андре. — Только не бойтесь, ничего страшного не произошло.

— Сестру Девотэ? — переспросила старушка, словно не расслышав.

— И мать-игуменью, — повторил Андре немного громче.

Монахиня отступила, будто собираясь захлопнуть за собой дверь, но, прежде чем она успела это сделать, Андре уже вошел внутрь.