Лазурный Берег - Кэтрин Полански Страница 4

После того как Линда бросила его и сбежала с каким-то немцем к благоустроенной висбаденской жизни, Мэтью довольно долго не встречался с женщинами. Он был замкнутым человеком, и ему было достаточно сложно заводить серьезные отношения. Помнится, вокруг Линды он в свое время полгода круги нарезал, прежде чем она взяла инициативу в свои руки. Не то чтобы он был нерешительным, вовсе нет… Просто смертельно боялся отказа. Еще одна фобия, только откуда она взялась? Со стоматологами-то все ясно.

Правда, Элен и не подозревала о каких-то чувствах Мэтью по отношению к ней. Или подозревала, но тщательно это скрывала, кто ее разберет. Они познакомились всего две недели назад, и Элен, кажется, считала его одним из своих многочисленных друзей, а Мэтью пока не давал повода считать его кем-то еще. Ему просто было хорошо с нею и стало искренне жаль, когда она сообщила, что уезжает на Французскую Ривьеру. Он очень обрадовался, когда ему предложили ехать вместе. Даже присутствие нескольких друзей не смущало. Ему казалось, что, возможно, в поездке удастся наладить какие-то отношения?

Знай он, что дело обернется еще и семейным отдыхом, то, наверное, не поехал бы. Или поехал? Мэтью еще не разобрался толком в своих чувствах к Элен, но то, что это не великая любовь, уже успел понять. Просто его к ней влекло.

Обеденный стол стоял под миртом, росшим во дворе. Все аккуратно: вокруг дерева — маленькая клумба, огороженная камнями белыми, как стены виллы. Покрыт стол был веселенькой скатертью в красный перчик. Здесь, на юге Франции, вообще все оказалось ярким. Мэтью заинтересованно разглядывал эти перчики, пока Рита, Элен и ее сокурсницы носили из дома тарелки с едой. Мило, не то что казенное «все включено» в стандартном отеле где-нибудь в Тунисе или Египте.

— Это Сесиль готовит, приходящая домработница, — пояснила Элен, водружая в центре стола громадную миску с овощным салатом. — Провансальцы не знают меры. Мы столько не съедим. Даже ввосьмером.

— Вы не съедите, а я съем. — Вчера вечером Мэтью не поужинал, на завтрак тоже не успел ничего перехватить — рано выезжал в аэропорт. А в самолете, проваливающемся в воздушные ямы, есть не хотелось. Да и не особо ему нравилась самолетная еда.

— Да-а? — изумилась Элен. — Поспорим?

— Я не спорю с женщинами.

— Подумаешь, какой принципиальный… — Она ускакала в дом за очередной порцией еды.

Мэтью пожал плечами. Принципиальный, кто спорит, но из-за этого бывал жизнью нещадно бит.

Наконец все разместились за столом. Рита, сидевшая рядом, говорила мало и на гостей почти не смотрела, из-за чего Мэтью чувствовал себя неловко: похоже, этой женщине они испортили отдых. Может быть, перебраться в отель? Не похоже, что мать от всей души согласилась приютить незнакомых людей. Элен-то все равно, она, кажется, не считает ситуацию неловкой. Щебечет себе беззаботно. Ребята тоже не отставали, разговор шел оживленный, только Мэтью и Рита почти все время молчали, хотя к середине обеда Рита начала поглядывать на него заинтересованно. Конечно, он несколько не вписывается в эту компанию. Рита первая начала разговор:

— Элен сказала, что вы владелец интернет-кафе.

— Да, верно.

— Никогда бы не подумала. Вы больше похожи на бухгалтера или на менеджера. Или инженера.

— Вы абсолютно правы, — кивнул Мэтью. — По образованию я инженер-электронщик.

— Довольно непопулярная профессия в наши дни, теперь всем выгодно продавать и покупать. Именно поэтому вы решили заняться развлекательным бизнесом? Или не сумели изобрести новые функции для сложных мобильных телефонов?

Да она язва! — восхитился Мэтью. Наверняка отыгрывается за неожиданный приезд на том, кто оказался поближе. Ну что ж, ее право. А мое право — защищаться.

— Вы немного напутали. Развлекательный бизнес — это игровые автоматы. Мое кафе несколько другое. Знаете, Интернет — это…

— Спасибо, я знаю, что такое Интернет.

— У них в кафе очень мило, — вклинилась в беседу Элен. — Как после ядерной войны.

— В самом деле? — приподняла бровь Рита. — Это считается очень милым?

Мэтью слегка разозлился. Кафе было его любимым детищем, и иронизировать по этому поводу он мало кому позволял.

— «Фаллаут» возник как клуб поклонников постапокалиптического будущего. Сначала там собирался узкий круг людей. Но со временем он приобрел популярность, теперь у нас достаточно людно.

— Представляешь, у них там алюминиевая посуда, — сообщила матери Элен. — И стены маскировочной сеткой затянуты. Тебе бы понравилось.

Рита засмеялась.

Улыбка у нее совершенно очаровательная, отметил Мэтью. Ну да, не может же стоматолог щеголять некрасивыми зубами.

— Знаешь, доченька, я не воевала во Вьетнаме и меня не забрасывали с тайными миссиями в Ирак, так что оценить прелести маскировочной сетки мне не дано. Что же касается алюминиевой посуды, у нас дома ее никогда не было. Это непрактично и не слишком красиво.

— Все равно интересно, — кинулся защищать «Фаллаут» Кен. — Будто в бункере сидишь.

— Хорошо, убедили. — И вовсе никто ее не убедил — Мэтью это видел. Рита снова обратилась к нему: — Так вы занимаетесь этим бизнесом давно?

— Уже восемь лет. Сначала там был просто гибрид кафе и компьютерного салона, теперь же все более… солидно. Ресторанчик, интернет-кафе, бизнес-ланчи…

— Занятно.

Разговор заглох. Мэтью не знал, как его поддержать, да и нужно ли. Болтливость не его черта. В сфере бизнеса за него частенько говорила помощница, Молли, понимавшая хозяина с полуслова. В быту же слова приходилось вытягивать чуть ли не клещами, как частенько и с досадой говорила Линда. Ладно, к черту Линду, с глаз долой — из сердца вон! Мэтью сердито отмахнулся от кружившей над его тарелкой осы.

Элен бросила сумку на золотистый песок и потянулась. Пляж Ля Гаруп считался одним из лучших на Лазурном Берегу, во всяком случае так уверяли местные жители. Риту он вполне устраивал, тем более в этой части, огороженной от постороннего вторжения. Она достаточно уставала за год, работая в Лондоне, где дождь идет часто, а солнце выглядывает редко. Жаркое солнце Франции — это то, что ей нужно.

— Какая красота! — протянула Элен. — Особенно после Лондона. Правда, ребята?

— Несомненно. — Мэтью по обыкновению был немногословен.

Самую длинную речь — по поводу его замечательного кафе — Рита слышала накануне за обедом. За ужином Мэтью отделывался междометиями. Наверное, Элен он очаровал тем, что не мешал ей разговаривать сколько влезет.

Зато студенты с восторженными воплями стянули с себя одежду и устремились к воде. Рита привыкла к этой шумной компании всего за один вечер. Они были такие молодые, красивые и ненавязчивые, что она решила простить дочери неожиданный приезд сокурсников. Ребята действительно устали за сессию, пускай теперь отдохнут. Их легкость понемногу передавалась и ей.