Время повзрослеть - Джеми Аттенберг Страница 4

— Никогда не видела ничего подобного, — вздохнула я. Нечасто я выезжала за пределы Нью-Йорка.

— Я вижу это каждый день, но не перестаю восхищаться, — произнес Уоррен.

Курт и Карен объявили, что они решили притворяться парой весь этот вечер. Вот будет прикол, не правда ли? Если они сделают вид, что давно знакомы и встречаются уже шесть месяцев, а здесь у них романтическое свидание.

— Мы познакомились в боулинг-клубе, — придумывал Курт.

— Нет, во время каякинга, — поправила его Карен.

— Ах да, точно, каякинг, — подхватил Курт.

— На прошлой неделе он впервые ужинал с моей мамой, и она в восторге от него, — сказала Карен.

— И мне она понравилась. Разве можно остаться равнодушным к такой обаятельной женщине?

Карен ликовала.

— Конечно, мы не должны были сидеть за этим столиком, — сказала она. — Просто не осталось других мест. Но это ошибка.

Монахиня на пенсии непонимающе посмотрела на них.

— А почему вы не должны были сидеть за этим столиком?

— Потому что мы не одиноки, — ответила Карен. — Мы вместе, и мы пара.

— Не понимаю, — сказала монахиня.

— И не пытайся. — Я похлопала ее по руке.

Курт и Карен проходили по залу, обнимая друг друга, притворяясь, что они влюблены. Курт представил кому-то Карен как свою ВП.

— Что такое ВП? — спросил меня Уоррен.

— Вторая половинка, — ответила я.

Уоррен глубоко вздохнул и схватился за край стола обеими руками.

— Ох, Уоррен! — воскликнула я.

— Я и не думал, что выход в свет окажется таким сложным, — произнес он.

— Все зависит от твоего восприятия, не усложняй, — сказала я. — Пойдем потанцуем.

Я действовала импульсивно. Не люблю танцевать. Но могу сказать, что он хорошо держался. Он устойчивый мужчина. Он мог бы вести.

Мы выбрали медленный танец под кавер песни «Like A Rolling Stone» Дилана. Каждый раз, когда солист пел «How does it feel?», толпа вторила ему. На другом конце танцпола Карен и Курт выкрикивали эту фразу друг другу в лицо. Индиго и ее муж Тодд подошли к нам. Индиго выглядела потрясающе, я сказала ей об этом, мы обнялись и стали танцевать вместе.

— Разве это не лучшая вечеринка в мире? — спросила она.

— Она эпичная, — ответила я. — Космическая.

— Тебе хватило шампанского?

— Да, все прекрасно.

— Я рада, что ты танцуешь с Уорреном, — сказала она. — Я знала, что вы поладите.

— С чего ты взяла?

— Ты легко находишь общий язык с травмированными мужчинами. — Она наклонилась ближе. — Ты добрее, чем думаешь.

Тодд схватил ее, и они отдалились прежде, чем я успела возразить ей. Я наблюдала за невестой в рваных шелках: ее кольцо сияло ярче всех звезд на небе.

Позже мы с Уорреном остались одни за столом и вытянули ноги, положив их на стулья. Напротив нас стояли огромные вазы с мороженым, политым сиропом. Я попросила его отдать мне свою вишенку, он был не против, и я жадно ее съела. Он рассказал мне об одной из трех компаний, которыми владел. Карен и Курт приостановились возле нас. Она держала в руке бутылку шампанского. Это была ее бутылка, и я хотела бы посмотреть на того, кто попытается ее забрать.

— Как все прошло? — спросила я. — Все купились на вашу историю?

— Пару раз спалились, — признал Курт.

— Но было же весело! — воскликнула Карен. — Разве нет?

Курт кивнул. Он выглядел так, словно уже начал спускаться с небес на землю.

— А сейчас мы возвращаемся обратно в отель! — выкрикнула Карен. — Мы с Карлом.

— Куртом, — произнес Курт. Он помрачнел.

— Что?

— Меня зовут Курт, не Карл.

— Я это и имела в виду — Курт, — сказала она. — О господи! Извини. Ты же знаешь, что я помню твое имя?

Мы с Уорреном молча наблюдали за ними. Курт и Карен ушли вдвоем.

— Что бы ты сделал на месте Курта? — спросила я Уоррена.

— Я отвел бы эту девчонку обратно в отель, уложил ее в кровать, потом вернулся бы в свою комнату и подрочил, — ответил он.

— Скорее всего, она вырубится до того, как между ними что-то произойдет, — сказала я. — А даже если и нет, то что?

— Думаю, я старомоден, — произнес Уоррен.

— Правда? — удивилась я. — Тем не менее ты не стар, если это то, что ты имел в виду. Ты заблуждаешься.

Я положила ладонь на его руку в полной уверенности, что моя улыбка взволнует его. И задумалась о том, что такое доброта. Я погладила его по руке. Вечер становился прохладным. Группа объявила последнюю песню.

— Я хорошо провел время с тобой, — сказал он.

— Я тоже, — ответила я, — мы могли бы продолжить этот вечер. Будет легко и весело. Ты можешь пойти ко мне, или я — к тебе. — Я продолжала гладить его по руке. — Честное слово, я не пьяна.

— Наверное, я дурак, раз отказываюсь от подобного предложения прекрасной молодой девушки, но это не для меня, я не такой. Я не говорю, что ты не должна это предлагать, но также не могу сказать, что поддерживаю это. Все, что я увидел сегодня вечером, кажется мне неправильным.

Я отдернула руку.

Он продолжил:

— Я прожил с ней двадцать девять лет. Мы поженились сразу после колледжа. Это была женщина, рядом с которой я хотел умереть. У меня никогда не было свиданий на стороне, случайных связей или чего-то подобного. Не представляю себе, как вы все это делаете. И не представляю себе, как сам смогу этим заниматься. Разве тебе не одиноко?

— Уоррен, пожалуйста, не будь таким ужасным.

— Мне жаль, — произнес он, сделал паузу, а потом повысил голос: — Нет, мне не жаль. Ты хотела секса со мной, хотя едва меня знаешь. Мы знакомы всего три часа.

— Уоррен, извини. Я была неправа. Ты все-таки действительно старый.

Я сбежала со слезами на глазах. Уходя с вечеринки, я встретила Индиго.

— Это был великолепный вечер, — сказала я, утирая слезы. — Просто я поддалась эмоциям. Я так рада за тебя.

Мы обнялись, и я запрыгнула в машину, которая ждала меня снаружи, чтобы доставить в отель. Внутри оказались Карен и Курт, и, когда я села, они перестали целоваться.

— Ты можешь найти себе кого-нибудь получше, — сказала я им, еще не определившись, к кому именно обращаюсь.

В 2003 году, когда я переезжала в ту квартиру с видом на крошечный Эмпайр-стейт-билдинг, я с трудом насобирала денег на агентские, гарантийный взнос и первые месяцы аренды, но я справилась, и это был триумф. Однако на мебель уже не хватило. У меня были матрас, маленький кухонный стол, на самом деле ломберный, два стула — вот и все. И я стала исследовать окрестные мусорные свалки. В двух кварталах, за домом престарелых, я нашла приличный книжный шкаф из настоящего дерева, без царапин. Я представила себе, что он связан со смертью: женщина ушла из жизни ночью, ее дети перебирают фарфор, украшения, семейные фотоальбомы со снимками сепией. Нужен ли кому-нибудь этот книжный шкаф? Нет. Я водрузила его себе на спину и двинулась домой, останавливаясь каждые тридцать секунд, чтобы передохнуть. Он оказался высоким, почти до потолка моей квартиры. Я протерла его от пыли, а потом покрасила в белый цвет. Закончив, я вытерла руки о джинсы и улыбнулась. Через день шкаф высох, я передвинула его к задней стенке, положила в него все свои альбомы с рисунками, рассортировав по цвету. После я пригласила маму посмотреть на свое новое жилище.