Запретное наслаждение - Джо Беверли Страница 40

Она отправила письмо и приказала Ханне собирать вещи. Глаза обожгло слезами. Она не увидит его несколько дней, и у нее нет возможности написать и предупредить его о своем отъезде. Она уезжает, когда между ними ничего не решено.

Если приглашение придет до отъезда, она успеет ответить. Если же нет – он вскоре и так узнает, но ей от этого не легче.

На сборы ушло не много времени, и карета тети Мэри уже стояла у крыльца, чтобы отвезти Люси домой.

Приглашение от лорда Виверна так и не пришло.

Пока карета катила по Мейфэру, Люси внимательно вглядывалась в прохожих на улице. Бомонд начинал новый день, и если она заметит его, то остановит карету и сообщит новость, и лишь когда они уже миновали Темпл-Бар и въехали в Сити, Люси перестала надеяться.

Он, конечно, и так узнает новость, но сейчас девушка сожалела, что не набралась храбрости и не написала ему сама.

Вскоре характер звуков снаружи изменился, и Люси поняла, что покинула иллюзорные сферы и, возможно, избавилась от некоторого ослепления блеском. Однако теперь у нее появились сомнения.

Здесь ее мир, который будет навсегда потерян, если выйти за дворянина, особенно за того, чье родовое поместье находится за тридевять земель. До поместья Виверна на побережье Девона целых сто семьдесят миль – она специально проскользнула в библиотеку, чтобы выяснить это, – так что при максимальной скорости и без остановок путешествие займет больше дня, а значит, поселившись там, она вряд ли сможет часто выезжать.

Люси нашла Крейг-Виверн на карте. Это была малонаселенная часть побережья, всего две деревушки, обе с угрожающими названиями и обе у черта на куличках.

До ближайшего Аксминстера, славившегося своими коврами, было миль десять, но по такой дороге, что в дождь или снег становилась непроходимой. Отдаленность поместья определялась не только расстоянием, но и качеством дороги. Например, от Лондона до Шотландии триста миль, но туда ведет Большой северный тракт, который благодаря дорожным сборам содержится в хорошем состоянии.

– Что-то случилось, мисс? – спросила Ханна.

– Просто увидела знакомые места, – ответила Люси, смаргивая слезы.

Если ей удастся избавиться от наваждения, то нужно быть благодарной за это, а не тосковать.

– Хорошо дома, правда? – сказала горничная.

– Да.

Карета проехала мимо магазина Уинсона, и Люси со вздохом подумала обо всяких «может быть». Если бы Виверн оказался простым деревенским дворянином, то, возможно, с радостью согласился бы переехать сюда. Девушка не сомневалась: отец нашел бы ему применение в своем бизнесе.

Возможно, она не вернется к тете Мэри. В этом больше нет никакого смысла, да и удовольствия от этого тоже нет. Лучше уж терпеть предсвадебные хлопоты отца и заниматься своими делами. Если правильно изложить отцу свои планы на будущее, он выделит ей нишу, чтобы она могла заниматься бизнесом, пусть и на задворках.

Да, именно так. Не как наследница, а как своего рода компаньон.

Как Люси ни пыталась приободриться, ей стоило огромного труда нацепить на лицо улыбку, когда карета остановилась перед крыльцом ее дома. Уже подойдя к двери, она сообразила, что забыла взять ключ, поэтому воспользовалась молотком – впервые в своей жизни.

Дверь открыла Шарлотта Джонсон.

– Люси? Что случилось?

Ей почудилось или миссис Джонсон действительно не сразу отступила в сторону, чтобы впустить ее в дом?

– Разве вы не слышали? – переступая порог и снимая перчатки, спросила Люси. – Отец Бетти Хенуэй вернулся домой, и у нее свадьба через два дня.

– Ах да. Я просто не ожидала, что ты вернешься так скоро. – Шарлотта перевела взгляд на багаж, который лакей выгружал из кареты и заносил в дом, и сказала: – Оставь здесь. Наш человек поднимет все наверх.

«Наш человек».

Закипая, Люси поблагодарила лакея чаевыми и отпустила.

– Мы, конечно, рады тебе, – сказала Шарлотта. – Твой отец будет в восторге.

Люси выдавила некое подобие улыбки.

– Я к Бетти: узнаю, нужна ли помощь.

– Уверена, ее семья…

Люси, не обращая на нее внимания, быстро вышла из дому.

Возможно, в словах и манерах миссис Джонсон и не было ничего обидного, но чтобы та принимала ее в ее же доме!.. Эта женщина уже возомнила себя хозяйкой!

В доме Бетти Люси не понадобилось изображать радушие, и она улыбалась абсолютно искренне, когда подруга сбежала с лестницы и стиснула ее в объятиях.

– Люси! Все так здорово!

– Господи, да ты вот-вот лопнешь от счастья!

– Я именно так себя и чувствую. Все так неожиданно. Все так радостно. Все так замечательно!

В холл вошел отец Бетти, крупный мужчина с величественной осанкой.

– Стоило мне вернуться домой, как моя единственная дочь поспешила сбежать из дому. – Он с сияющей улыбкой посмотрел на девушек. – Люси, а когда я смогу и тебе пожелать такого же счастья?

Люси была рада видеть его дома, целым и невредимым.

– Не знаю, сэр, я пока не отдала свое сердце ни одному лорду.

– И эгоистично надеюсь, что не отдашь: будет очень жаль, если ты покинешь наши сферы, моя дорогая. – Он повернулся к дочери: – Я в контору: нужно посмотреть, чего там успели наворотить в мое отсутствие, – ведь предстоят свадебные расходы.

Бетти чмокнула его в щеку, потом схватила Люси за руку и потащила в свою спальню, где девушки всегда делились секретами.

– Я так счастлива тебя видеть! Хорошо, что у тебя получилось приехать пораньше, а не только на свадьбу. Мне здесь было так скучно.

Может, Бетти и вправду скучала, но голова ее была забита предсвадебными хлопотами и грядущими радостями. Поддавшись настроению подруги, Люси решила на некоторое время отодвинуть в сторону свои проблемы.

Девушки сначала отправились по магазинам, чтобы купить кое-какие мелочи, затем пообедали со всем семейством Хенуэй. Старомодная манера обедать в середине дня показалась им забавной. Разговор шел о свадьбе, и, естественно, обсуждали перемены, которые последуют за ней: спальня Бетти, например, превратится в будуар ее матери, и как-то само собой возник вопрос о планах миссис Джонсон на спальню Люси.

Время за разговорами пролетело быстро, наступил вечер, и Люси пришлось возвращаться домой. Она опять постучала в дверь, и на этот раз открыл лакей.

Из библиотеки вышел улыбающийся отец.

– Добро пожаловать домой, Люси. Я скучал по тебе.

Люси утонула в его объятиях, испытывая одновременно и радость, и боль. На первый взгляд все вокруг выглядело прежним, но это была лишь видимость. Люси уже чувствовала себя здесь незваной гостьей, когда вслед за отцом прошла в библиотеку. Он усадил ее на обычное место, в одно из кресел у камина, сам сел в другое.