Две сироты для миллиардера - Александра Багирова Страница 42

Подхожу к забору, открываю калитку.

Я же оставил с детьми охрану? Где мои люди? Как Славе удалось обвести их вокруг пальца? Впрочем… не мне удивляться ее «талантам».

- Дядя Сережа приехал! – из дома выбегает Катюша и бежит ко мне.

Девочка улыбается. Чисто одета. На запуганную непохожа. Сердце замирает, когда заключаю ее в объятия.

- Ты как? – спрашиваю, а сам зажмуриваюсь. Как же я скучал. Без них уже нет жизни. Сейчас отчетливо это понимаю.

- Отлично! Только тебя не хватало! Но однозначно лучше, чем с той ворчливой нянькой! – она заливается веселым смехом. – Тетя Снежана такая прикольная!

- Тятя Снежана?! – перепрашиваю на автомате.

- Да! – хлопает в ладоши девчушка.

Поднимаю голову и замечаю как, держа за руку Колю, из дома выходит Слава. Она с улыбкой машет нам рукой.

- С приездом, - кивает мне мальчуган, сдержанно улыбается и протягивает руку.

Жму его ладошку. Перевожу взгляд со Славы на детей. Во мне бурлят противоречивые эмоции. Ничего не могу понять.

Один камень все же падает с плеч – с детьми все хорошо.

Но какой будет следующий шаг змеюки? Что она задумала? Слишком гладко стелет.

- Так рад вас видеть, - не сдерживаю эмоций.

- Тетя Снежана говорила, что ты скоро приедешь, если мы переедем, - Коля склоняет голову набок и рассматривает меня.

- Тетя Снежана… - протягиваю, глядя на Славу.

- Привет, дядя Сережа, - подмигивает мне.

Я не видел ее больше года. Похоронил. При ближайшем рассмотрении она не сильно изменилась, белый цвет волос ее молодит, кожа гладкая. Умирающей Славка явно не выглядит. Но, опыт мне подсказывает, чем лучше она выглядит, тем большую пакость задумала.

Еще и про меня все знает. Такая ее осведомленность явно не к добру.

- Ты рад сюрпризу? Вы ведь лучшие друзья с тетей Снежаной, - спрашивает Катюшка.

Закашливаюсь. Ком в горле. Чего? Что она еще им наплела?

- Ага… типа того, - отвечаю нехотя.

Не говорить же им об истинной сущности змеюки. И тут все подгадала гадина.

Меня так и подмывает вытрясти из нее все.

- Сколько нас всего связывает, да, Дядя Сережа, - бесстыдно, заливисто смеется. Играет комедию и знает, что при детях я ей пасть заткнуть не могу.

Закипаю. Эта встреча всколыхнула прошлое. Все, что пережил. Все, что она сотворила и сколько горя принесла… Вместе с яростью меня охватывает стыд… я ведь с ней был… Вопреки здравому смыслу… хотя в те годы, как раз здравый смысл был нечастым гостем в моей голове.

- Как вы тут живете? – переключаюсь на детей. Не собираюсь ей подыгрывать.

Катя тут же воодушевленно начинает рассказывать. Берет меня за руку и ведет в дом, на ходу все показывает.

- И учителя к нам приходят. Учат нас. Мы столько всего знаем!- очередная новость от малышки.

Снова мои глаза округляются. Я не ослышался? С какого такая забота о детях?

- Тут еще парк есть. Мы там с собачкой тети Снежаны гуляем,- продолжает рассказ подошедший Коля. А Славка сзади идет. Спиной ощущаю ее довольную лыбу.

- Собачкой? – глухо переспрашиваю.

Как в подтверждение слов мальчика, когда мы ходим в дом, к нам тут же подбегает, виляя хвостом, черно-белая лохматая собачонка.

- Это Стейси, - с невинным видом сообщает Славка, приседает на корточки и обнимает животное. К ней подбегают дети и тоже гладят хвостатую. – Я ее на улице подобрала. Ветеринары говорили – не выживет. А я знала, что вытяну ее с того света.

- Она такая ласковая, - радостно восклицает Катюшка.

Мир перевернулся? Слава, отказавшаяся в роддоме от собственного ребенка, инсценировавшая его смерть… подобрала на улице собаку и заботится о чужих детях? Что-то тут нечисто. Пахнет очередной ее гнилой игрой. И ставки слишком высоки, раз она так подготовилась к спектаклю. О своей дочери она даже не вспоминала. Девочка по ее вине попала к жестоким проходимцам, которые заставляли ее просить деньги на улице. А ее отец, мой друг Костя, вначале думал, что малышка погибла. А когда узнал правду, с ног сбился и едва с ума не сошел от горя, пока искал дочь. А Славка при этом строила новые козни…

И то, что я вижу сейчас – это за гранью понимания. Только не в этом мире. Значит, змеюка скоро укусит. И надо быть к этому готовым.

- Дядя Сережа устал с дороги и проголодался. Пошли на кухню, - щебечет гадина. Заботу разыгрывает.

Но пока мне ничего не остается, как следовать за ней. При детях разборки устраивать я не буду. Но уже потираю руки, жду момента, когда мы наконец-то останемся одни.

И уж я сделаю все, чтобы вытрясти из нее правду.

Передо мной ставят тарелку борща, запеченное мясо, картошка, салат. Славка продолжает игру, теперь она заботливая хозяйка.

- Сама готовила, - спрашиваю иронично.

- Тебе ли не знать, я не блещу кулинарными талантами, повар готовил, - отвечает, ничуть не смутившись. – Детям нужно хорошее питание.

- А какие ватрушки делает Алевтина Ивановна… ммм, - Катюшка облизывается.

Эта странная идиллия повергает меня в ступор.

Кусок в горло не лезет. Мозг взрывается. При всем желании не нахожу логического объяснения ее поведению. Ожидаю изощренную пакость в духе Славки.

В дом заходит опрятная женщина средних лет. Улыбается детям. Невооруженным глазом видно, что нянька установила с ними контакт. Она уводит детей на прогулку с собакой. Мы остаемся со змеюкой одни.

Она стоит, облокотившись о подоконник, я сижу за столом. Молчим. Смотрим друг на друга. У нее нечитаемый взгляд. Полуулыбка на губах, которая может означать все что угодно.

- Новая внешность тебе идет, - прерывает молчание.

- Я думал, ты уже год как червей кормишь, - бросаю со злорадной ухмылкой.

- Я была близка к этому, - кивает.

- Как выжила? Кто помог? – мой голос звучит отстраненно. Стараюсь загнать злость как можно дальше. Со Славкой нужна ясная голова, нельзя позволять эмоциям диктовать условия.

- Стас, мой любимый братец. Что бы между нами ни было, а смерти он меня не смог отдать, - она смотрит на меня пристально, считывает.

Стас… мой друг. Сколько из-за Славки его жена Лена вытерпела, не каждый сможет пережить. Да и на его долю выпало немало. Но в критический момент, он все равно ее спас. Могу ли я осуждать его за это? Вряд ли… скорее понимаю. Хоть еще не знаю, какие последствия будут у его поступка.

Но если она будет угрожать моим детям, то я готов исправить эту оплошность.