Полночный злодей - Элейн Барбьери Страница 44

Не в силах что-либо ответить, Клариса пошатнулась, но мадам с удивительной для ее возраста легкостью поднялась и вовремя оказалась рядом, чтобы поддержать бедную женщину. На лице хозяйки заведения отразилось нескрываемое волнение.

— Понимаю, как много значат для тебя брат и его друг, но сейчас я очень опасаюсь за тебя, ведь ты для меня как родная дочь.

— Non, madame, — понимая, что отрицать свою обеспокоенность бессмысленно, Клариса покачала головой. — Мне это мало чем грозит, но другим…

— А ты не можешь как-нибудь предупредить их о таинственном исчезновении господина Пуантро? Послать письмо или…

— Это невозможно, мадам.

— Mon ami… — Мадам глубоко вздохнула и, несколько поколебавшись, решительно начала: — Я никогда не говорила об этом, но, если надо передать письмо па Гранде-Терре, я без труда могу помочь тебе. Поскольку это заведение нуждается в предметах роскоши, которые можно достать только через Лафитта, я веду с ним дела и имею еженедельную надежную связь с Гранде-Терре.

Взволнованная и растерянная, Клариса отрицательно покачала головой:

— Мне нужно время, чтобы подумать, мадам.

— Oui, я знаю. — Мадам отошла от нее. — Но не откладывай надолго. Мой человек отправляется на Гранде-Терре сегодня в полдень. Послание будет доставлено как обычно быстро и строго конфиденциально.

— Merci, madame, но я должна подумать… Хозяйка заведения, прежде чем вернуться на свое место, внимательно посмотрела на Кларису и, отпуская ее, произнесла:

— Помни, Клариса, к полудню ты должна принять решение.

Выходя из кабинета мадам, Клариса ощутила важность ее слов.

Что-то случилось.

Тишина каюты капитана неожиданно была нарушена голосами наверху. В них слышалось беспокойство, и Габриэль сразу же насторожилась. Сегодня утром Бертран позволил ей гулять на палубе гораздо дольше, чем обычно. Был теплый солнечный день, и она любовалась морем в свое удовольствие, пока ему не понадобилось куда-то отправиться по делам на корабле.

Она услышала удар в колокол, означавший, что прибыла шлюпка с острова, а значит, вернулся Роган. До Габриэль донеслись короткие отрывистые фразы, в которых ей почудилось что-то тревожное. Она узнала низкий голос Рогана и более мягкий баритон Бертрана. Ей трудно было это представить, но они о чем-то не на шутку спорили.

Раздался знакомый скрип спускаемой лестницы, и кто-то сел в лодку. А уже через минуту в коридоре послышались тяжелые шаги, на миг задержавшиеся у двери, после чего она отворилась.

Заполнив собой дверной проем, Роган долго стоял молча. Его загорелое лицо пылало, а взгляд пронизывал Габриэль насквозь. У девушки застыла кровь.

Перед ней снова был Рапас.

— Что случилось? — спросила она. Роган молча закрыл за собой дверь.

— Скажите.

Вновь никакого ответа.

— Роган…

Услышав свое имя, он шагнул вперед.

— Ваш отец — на Гранде-Терре.

— Невозможно!

Роган стиснул зубы, и у него заходили желваки на скулах.

— Я его видел.

— Отец ни за что не приедет на Гранде-Терре. Он презирает Жана Лафитта, считая его обычным преступником, и это недалеко от истины!

— Преступником?.. Да, ваш отец — блестящий эксперт по преступлениям на Гранде-Терре. В течение многих лет он плодотворно сотрудничает с самым грязным негодяем из этих мест.

— Вы лжете! — Габриэль замолчала, глядя на Рогана и удивляясь, как он изменился.

Чувствуя себя униженной оттого, что еще минуту назад думала о нем с такой теплотой, Габриэль гневно сказала:

— Зачем вы опять взялись за свое? Почему вы хотите меня уверить, что мой отец замешан в каких-то преступлениях? Я повторяю — вы не правы! Вы ошибаетесь! Если бы вы поговорили с ним, то убедились бы в этом!

— Вы забыли, я уже говорил с вашим отцом! — Подойдя к Габриэль, Роган схватил ее за плечи и сильно встряхнул. — Я постоянно ношу печать, оставшуюся от разговора с ним. Однако другое воспоминание терзает меня гораздо сильнее — крики умирающего от пыток моего первого помощника. Я же в это время лежал беспомощной, не в силах помочь ему.

Габриэль вырвалась из рук Рогана и отошла от него.

— Я должна поверить, что отец повинен не только в клейме у вас на груди, но и в смерти вашего первого помощника? Зачем бы он стал это делать?

— Чтобы скрыть свое преступное сотрудничество с Винсентом Гамби в нападениях на американские торговые суда.

— Нападения на американские торговые суда… Винсент Гамби… — Габриэль не поверила. — Вы, конечно, шутите! Гамби — ваш подельник по Гранде-Терре. Разве не так? Разве он не является одним из людей Лафитта? И если вы ищете виновного, обращайтесь к Лафитту!

— Лафитт ничего не знает о связях Гамби с вашим отцом, о той информации, которую он предоставляет Гамби, когда американские торговые суда идут с ценным грузом, который не следует упустить. Лафитт никогда бы не позволил грабить эти суда.

— Да это просто безумие! Если бы Гамби действительно нападал на американские торговые суда, оставшиеся в живых люди сразу же заявили бы об этом преступлении.

Лицо Рогана потемнело.

— В живых никого не остается.

— Не понимаю.

— Я хочу сказать, что при каждом нападении Гамби проявляет такую осторожность, что не остается никого, кто мог бы рассказать о случившемся. Он делает все, чтобы и само разграбленное судно больше никто не увидел.

— Вы хотите сказать…

— Я хочу сказать, что под руководством Гамби совершается массовое убийство… систематическое убийство каждого оставшегося в живых моряка и затопление кораблей.

— Нет. — Габриэль покачала головой. — Я вам не верю! Мой отец не смог бы принимать участие в такой жестокости. Раз нет свидетелей, почему вы считаете, что мой отец… или хотя бы Гамби несет эту ответственность?

— Да, живых свидетелей не осталось ни одного, за исключением моего первого помощника и меня.

Габриэль помолчала, стараясь сохранить самообладание.

— Это какая-то ошибка… и не иначе! — Она резко повернулась. — Мой отец никогда не выдал бы своих соотечественников пиратам. Какие у него для этого могли быть причины? Он богат, уважаем, пользуется доверием губернатора Клейборна! Роган не ответил.

— Зачем? Зачем ему делать все это?

Колючий взгляд Рогана будто впился в ее кожу:

— Вы знаете своего отца лучше меня…

Эти слова на мгновение заронили сомнение в ее душу. Она бросилась к Рогану и, вся дрожа, остановилась всего в дюйме от его мощной фигуры.

— Как… как я могу хоть на мгновение поверить… — Эмоции захлестнули Габриэль, у нее оборвался голос, но затем она продолжила: — Вы просто лжец! Мой отец не виновен в том, в чем вы его обвиняете!