Полночный злодей - Элейн Барбьери Страница 45

— Виновен.

— Нет!

Почувствовав бесполезность дальнейших споров, Габриэль перевела дыхание.

— Ваши утверждения можно проверить достаточно легко. Раз отец здесь, позвольте мне высказать эти обвинения прямо ему в лицо.

Роган помолчал, а потом своим низким голосом ответил:

— Вы действительно считаете меня полным идиотом?

Габриэль уже не могла остановиться:

— Если отец появился на Гранде-Терре, то вовсе не потому, что он заодно с Гамби и Лафиттом. Он приехал сюда, догадываясь, что я где-то здесь, и намерен освободить меня!

Роган промолчал.

— Что вы собираетесь делать? — воскликнула Габриэль.

Вопрос повис в воздухе.

Что же ей делать?

Клариса мерила шагами спальню, а бесконечная вереница вопросов вертелась у нее в голове. Она взглянула на часы, и сердце замерло. Было одиннадцать. Посыльный мадам отправляется на Гранде-Терре в полдень.

Нет, Пуантро не мог догадаться, что Роган и Рапас — одно и то же лицо. В течение многих лет Рогану удавалось сохранять свою тайну, и не могло ничего случиться, что изменило бы эти обстоятельства.

Вполне возможно, что Пуантро отправился вовсе не на Гранде-Терре, как они предположили. В этом случае письмо Рапасу, переданное через посыльного мадам, вызовет ненужные беспокойства. Может ли она быть уверена, что этот посыльный заслуживает доверия и не передаст ее письмо Лафитту?

Слезы брызнули из глаз Кларисы. Что делать? Стук в дверь вызвал испуг, и она застыла в недоумении. Постучали еще раз.

— Клариса…

Услышав голос Пьера, она закрыла глаза, а затем промокнула выступившие слезы.

— Pardon, Пьер. Я не очень хорошо чувствую себя сегодня. Может, вы извините меня и придете попозже.

После короткого молчания Пьер заговорил, но тоном, которого она никогда прежде не слышала:

— Клариса, откройте дверь!

— Пьер, s'il vous plait [13]…

— Откройте дверь!

Не желая привлекать внимание окружающих к тому, что Пьер так громко взывает к ней за дверью в коридоре, Клариса еще раз промокнула глаза, а затем повернула ключ.

Пьер молча вошел и тут же закрыл за собой дверь. От гнева у него слегка подергивалось левое веко. Он повернулся к ней и сказал:

— Я так и знал — вы плачете.

— Нет, нет. Это ничего. — Клариса изобразила улыбку. — Обычные женские слабости. Время от времени такое случается. Час-другой, и со мной все будет в порядке.

— Клариса… mon amour…

Пьер взял ее за плечи. Гнев его испарился, когда он прошептал:

— Клариса, вам не надо притворяться со мной. Я вижу, что-то случилось.

— Non, ничего!

Пьер убрал прядь волос с ее щеки, и Клариса ощутила нежность, исходящую от его руки. Она увидела, как в глазах Пьера промелькнула боль, когда он прошептал:

— Знайте, что бы ни случилось, вы всегда можете довериться мне.

Клариса отрицательно покачала головой:

— Мне нечего вам сказать!

— Non… mon amour… s'il vous plait, больше не расстраивайтесь. — Он обнял Кларису, и ей стало немного уютнее. — Я не буду больше домогаться с вопросами, только попрошу кое-что мне пообещать…

Он несколько отстранился, чтобы видеть ее глаза, и, помолчав, продолжил:

— Если когда-нибудь вам что-либо понадобится, вы придете ко мне и обратитесь с просьбой о помощи.

— Ноя…

— Обещайте, Клариса.

— Пьер…

— Обещайте мне. Я хочу услышать, как вы произнесете, что придете ко мне, если вам что-нибудь будет нужно.

Милый Пьер… У Кларисы разрывалось сердце. Она, конечно, не заслуживала, чтобы такой добрый и щедрый человек любил ее. Она не могла ошибиться в его чувстве, но ее сердце принадлежало другому.

— Клариса, дайте обещание, ради покоя моей души, если не вашей.

Клариса посмотрела в карие глаза, так преданно устремленные на нее, и прошептала:

— Обещаю. Ради покоя вашей души.

— А что с вашей душой, ma cherie?

Сама удивившись вырвавшимся словам, Клариса прошептала:

— Для меня просто подарок — знать, что я могу положиться на вас, если мне будет нужно.

— А ваше волнение сейчас?

Клариса не знала, что ответить. Правда заключалась в том, что она ничего не могла сделать, чтобы помочь своему любимому Рогану и милому Бертрану, не рискуя подвергнуть их еще большей опасности. Ничего… только молиться.

Пьер был явно обеспокоен. К своему удивлению, она смогла улыбнуться.

— А сейчас я попрошу вас об одной вещи.

— Все, что угодно.

— Не найдете ли вы коляску, пока я буду одеваться? Я хочу поехать в собор.

Он кивнул:

— Коляска будет ждать.

Oui, она могла только молиться…

Да, что же он собирается делать?

Вопрос, заданный Габриэль, повис в тишине каюты. Присутствие Пуантро на Гранде-Терре настолько потрясло Рогана, что он временно утратил способность логически мыслить. Опасность его положения сделалась вдруг как никогда острой.

Годы, посвященные разработке плана, сведения о зверских убийствах американских моряков, вопли умирающих, не дававшие ему покоя, — все это вновь всплыло в памяти Рогана. Встреча с Пуантро стала критическим моментом — под угрозой было восстановление справедливости, которого он добивался. В то же время страдание в чистых серых глазах, недоуменно смотревших на него, заставляло переворачиваться душу Рогана.

Он проклинал судьбу, которая посылала ему новые испытания. Внутри все кипело, и боль отразилась в его голосе, когда он ответил:

— В настоящий момент я ничего не намерен делать.

— Ничего?..

— Бертран отправился на Гранде-Терре. Он должен узнать причину визита вашего отца.

— А потом?

— А потом мы посмотрим.

Тревога Габриэль усилилась.

— Вы… вы не причините отцу зла?

— Причинить ему зло? — Роган не смог сдержать презрительную ухмылку.

— Вы не нанесете ему физических увечий?

— Если бы мои намерения состояли в этом, я мог бы это сделать давным-давно.

— Каковы же ваши намерения?

— Добиться справедливости, мадемуазель!

— Но…

Поняв, что накал эмоций на пределе и дальнейшие колебания приведут его к неразумному поступку, так как стоящая перед ним красивая юная девушка готова вымаливать жизнь человека, которого он поклялся уничтожить, Роган повернулся и вышел из каюты, резко хлопнув дверью.