Последний штрих - Диана Кизис Страница 44

– Привет! – улыбнулась она.

– Здорово. – Я обрадовалась: хоть одно дружелюбное лицо!

Она оторвала и протянула мне бумажное полотенце.

– Похоже, Зак неплохо проводит время.

– Ага. – Я поблагодарила ее за полотенце. Мы вышли из туалета вместе.

– Я покурю по-быстрому. – Эллисон махнула в сторону ближайшей скамейки.

– Вообще-то... – Я закусила губу и покосилась на пачку у нее в руках. В качестве подарка ко дню рождения я пообещала Заку, что больше никогда не возьму в рот сигареты. – Если ты не против, я тоже затянусь.

– Знаешь, мне очень любопытно... – Эллисон зажгла мою сигарету. Мы сидели у могилы Мел Блэнк, специалиста по озвучиванию. (Эпитафия гласила: «Ну вот и все, ребята!») – Как вы познакомились с Заком?

– Ну-у, – протянула я, – в общем, он был женат на Сесил...

– Это я знаю. Эдди мне рассказывал. – Эллисон нахмурилась. – Бедняга. Ему, наверное, тяжело пришлось.

– Угу, – кивнула я и добавила ни к селу ни к городу: – Мы с ней были дружны.

– Надо же! – проговорила Эллисон. Я ждала, что она еще скажет. Думала, выразит соболезнования. Но она молчала.

– Мы были очень близкими подругами, – уточнила я. – А после ее смерти я сблизилась с Заком.

Эллисон по-прежнему безмолвствовала.

– Знаю, это безумие. – Я снова затянулась. Чувствовала, что пора заткнуться, но не могла. Я сильно надралась, и у меня было такое ощущение, будто я наблюдаю за собой со стороны. – Я боготворила Сесил. Сама иногда удивляюсь, что все так вышло, а иногда вроде подумаешь – что тут такого страшного? Жизнь продолжается. Правда ведь? Чувства не утаишь... Хотя некоторых это, конечно, напрягает. Но если кому-то что-то не нравится, пусть молчит в тряпочку. Потом привыкнет.

Я умолкла, надеясь, что словесный понос иссяк. Однако вскоре вновь, словно со стороны, услышала свой голос:

– Больше всего я ненавижу, когда людей что-то бесит, но они делают вид, будто все в порядке. К счастью, почти все наши друзья очень открытые люди и относятся к нам с пониманием. Поддерживают, чем могут.

Эллисон кивнула. Сейчас, вот сейчас она произнесет какие-то добрые слова.

– Конечно, – сказала она. – Может, вернемся к остальным?

Раздавленная, я последовала за Эллисон. Она вытягивала шею, высматривая наших, а я ругала себя за то, что разоткровенничалась. Сама виновата. Так хотелось с кем-то поделиться, что выболтала чужому человеку грязную историю наших с Заком взаимоотношений. И правда: отвратительнее истории не придумаешь. А ведь Эллисон меня за язык не тянула.

Было уже за полночь, когда мы добрались домой. Весь вечер Зак со мной почти не разговаривал. Дома лежал мой подарок – хромированная настольная лампа, обошедшаяся мне в ползарплаты, – но сейчас я была слишком зла, чтобы ее дарить.

Зак бросил ключи на кухонный стол.

– Уф, устал, – сказал он. – Чаю хочешь? Я не ответила.

– Да что с тобой такое? – спросил он. Я пожала плечами.

– Мы сегодня почти не разговаривали. – Видимо, мои тон прозвучал слишком уж вызывающе.

– Да? – Зак пошел наливать чайник. Мне показалось, что он нарочно увиливает от разговора.

Я кивнула:

– Да. Правда, один раз ты спросил, не хочу ли я пива, но на этом наша беседа закончилась.

Зак задумался.

– Ладно. – Он вскинул руки, сдаваясь. – Пожалуй, я действительно держался отстраненно. Меня смущало, что все на нас смотрят. Словно судят меня... А может, я сам себя осуждал, а остальные – так, довесок. Понимаешь, о чем я?

Я вздохнула. Еще бы не понимать! Но кажется, кто-то утверждал, что ему безразлично мнение окружающих?

– Да ясно мне все, – сказала я. – Но Брин меня сегодня просто убила. До сих пор не могу опомниться.

Зак удивился и спросил, чем Брин мне не угодила.

– Она меня прямо-таки затерла. Тоже мне, выискалась королева вечеринки. И вообще приносить торт на день рождения своего парня должна любимая девушка.

– Да ладно тебе! – Зак поставил чайник на плиту. – Она не хотела тебя обидеть. Просто Брин нравится командовать. Ты же ее знаешь.

– Да, но...

– Что?

Зак достал кружки. Мой голос звенел от гнева.

– Но на этот раз Брин прекрасно понимала, что делает! Она специально притащила торт! Хотела проучить меня. Разве я это заслужила?

– Господи! – Зак покачал головой. – Ты прямо как маленькая

– Что ты хочешь этим сказать?

– Честно? Да то, что ты сейчас ведешь себя, как мелочная стерва с параноидальным уклоном.

От ужаса я широко распахнула глаза. Второй раз за вечер Зак меня так подставлял.

Заметив мое состояние, Зак вздохнул, подошел и положил мне руки на плечи. Я думала, он наконец-то понял, каково мне, а он сказал:

– Расслабься, Джесси. Иногда торт – это просто торт.

Я невольно напряглась, хотя и не собиралась ссориться.

– Остановись, – сказала я. – Не начинай. Он усмехнулся:

– Хорошо. Будь по-твоему.

Я вышла из комнаты и, готовясь ко сну, стащила джинсы со свитером и швырнула их на пол. Мне хотелось поехать домой, но я плохо представляла себе, что будет, если я это сделаю. Мы еще никогда не ссорились. У меня тряслись руки, меня бесило, что Зак не встал на мою сторону.

«А что, если Зак прав? – думала я, водя щеткой по зубам. – Что, если Брин сделала это не нарочно?» Хотя женщина способна на любую подлость по отношению к другой женщине – это я поняла еще в средней школе. А что, если я тоже не лучше других? «Даже ее пи и так, – подумала я, – надеюсь, Брин заметила, что мне ее поступок совсем не понравился». Мне не хотелось ругаться с подругой.

Вошел Зак. Он переоделся в боксеры и футболку. Я услышала, как где-то щелкнул обогреватель. Зак лег рядом со мной и поежился. Я почувствовала, как он гладит меня по волосам.

– Забудь ты об этой вечеринке, – прошептал он. – Ты просто устала, милая, вот тебе и мерещится всякая ерунда.

Он продолжал гладить меня. Я постепенно остывала и уже не дергалась, когда он ко мне прикасался. Он шепотом просил у меня прощения: мол, погорячился. Потом поцеловал меня в плечо, в ладонь, в сгиб локтя.

– Я люблю тебя, Джесси, – сказал он. – Клянусь, в следующий раз, стоит тебе только попросить, я прокричу об этом всему миру.

Он впервые признался мне в любви. Вся моя злость тут же улетучилась. Разве могла я остаться равнодушной к его словам, прикосновению его руки? Мой гнев мало-помалу переплавился в страсть. Я позволила себя обнять, а потом мы сообща решили одну мою серьезную проблему. Несколько раз подряд.