Рассвет страсти - Сильвия Холлидей Страница 46

Аллегра прикусила губу. Еще бы, одной стычки в городе достаточно, чтобы Ридли напился вдрызг, не говоря уже о том, что случилось в лесу.

– Он много пьет этим вечером?

– Как будто приговоренный к казни в свой последний день. И руки все себе ободрал в кровь. Барбара сама видела, когда подавала ужин. – И миссис Ратледж презрительно фыркнула: – Подрался, поди, с какой-нибудь шлюхой в кабаке.

Аллегра так и вспыхнула от гнева. Экономка могла выказывать хозяину хотя бы минимальное уважение уже за то, что с таким успехом набивала карманы его деньгами!

– Миссис Ратледж, – выпалила девушка, – сегодня в Ладлоу он спас жизнь маленькому мальчишке! И при этом здорово рисковал собой. Можете сообщить это остальным, когда станете шептаться у него за спиной. – Резко развернувшись, она поспешила прочь, бросив на ходу: – Надо поскорее приготовить мазь для ран его милости!

Оказавшись в блаженном уединении буфетной, Аллегра принялась за дело. Она рассортировала свежесобранные травы, измельчила те, из которых собиралась составить мазь, добавила щепотку шафрана и очищенного топленого сала и поставила на огонь. Когда лишняя влага выкипела и смесь приобрела приятный золотистый оттенок, девушка процедила ее и поставила остужаться. Тем временем нужно было заняться остальными травами. Часть из них Аллегра развесила под потолком на просушку, а часть залила водкой, чтобы использовать потом их экстракты. В наполовину остывшую микстуру она добавила пчелиного воска, немного очищенного скипидара и оливкового масла, а потом сбивала ее до тех пор, пока не получила мягкую густую мазь. Теперь для запаха полагалось лишь добавить розового масла. Несмотря на то что работа требовала большого внимания, Аллегре так и не удалось привести мысли в порядок. Грей не пожелал ее видеть. Значит, ни одно из ее слов не пропало даром, ей удалось достучаться до самой его души. И обрушить поток жестоких обвинений, на которые у нее не было никакого права. Хотя бы потому, что Грей был хозяином, а она – служанкой. При этом он не переставал быть обычным человеком, подверженным страданиям и боли, И она набросилась на него в момент наибольшей уязвимости. Аллегра без конца проклинала свой слишком длинный язык и желала взять назад все, что успела наговорить Ридли. Девушка упаковала мазь в плоскую коробочку с крышкой и понесла се наверх, в хозяйские покои. Нужно постучать в дверь и передать мазь Джагат Раму. В душе жила дикая, неоправданная надежда, что Ридли воспримет бальзам как знак примирения и отменит приказ не допускать ее в свой кабинет. Однако в тот же миг, как только Аллегра переступила порог буфетной, стало ясно, что в доме творится неладное. Несмотря на поздний час, в коридорах было полно лакеев: кто-то мчался с поручением, а кто-то неловко переминался с ноги на ногу, не зная, что делать. А возле кабинета Ридли торчала сама миссис Ратледж, припадая ухом к двери.

– Господи, что случилось? – кинулась к ней испуганная до полусмерти Аллегра.

– Я же говорила, что нынче вечером он перепьет самого себя, – осклабилась экономка. – Вот сейчас он опять выкинет одну из своих шуток. Послушай.

Аллегре не было необходимости прижимать ухо к двери. Вопли Ридли разносились по всему коридору. Они вонзались в самую сердцевину ее души, и Аллегра невольно застонала. Рука как бы сама по себе легла на дверную ручку, а с губ сорвался шепот:

– Плененный дьявол. Может быть, мне удастся помочь.

– Ну уж нет! – полыхнула глазами миссис Ратледж. – Неужели у тебя хватит наглости снова торчать у него под носом? Я же говорила, что он не желает тебя видеть! – Толстуха уставилась на Аллегру и прогнусавила с новой вспышкой ревности и подозрительности: – А скажите-ка мне, мисс, не имеете ли вы отношения к тому, что с ним творится?!

– Я… – Аллегра смешалась и покраснела. – Я не знаю… – В тот же миг дверь распахнулась, и из нее вылетел Джонатан Бриггс, чуть не сбив с ног их обеих.

– Боже! – вскричал он и схватил Аллегру за руку. – Именно ты могла бы сейчас помочь! Есть у тебя какое-нибудь успокоительное для лорда Ридли?

– Я сделаю все, что смогу! – пообещала Аллегра, мысленно прикинув свои возможности. – Но прежде, мистер Бриггс, я бы хотела сама повидать его милость. Чтобы правильно оценить его состояние. Ведь если он не захочет пить, от успокоительного не будет никакого толка. И тогда придется попробовать лечебный пластырь на висках – может, это заставит его заснуть.

– Оставляю его на тебя и Джагат Рама, – кивнул Бриггс и распахнул дверь.

– Позвольте и мне помочь его милости, мистер Бриггс, – заныла миссис Ратледж.

– Это совершенно ни к чему. Потрудитесь проследить, чтобы остальные слуги занимались тем, чем положено. – И Бриггс добавил, передразнив завистливую мину экономки: – Лорд Ридли вовсе не нуждается в досужих свидетелях его слабости! Занимайся своими делами, женщина, и предоставь мужчинам заняться своими. Точно так же, как это делаю я.

– Но…

Аллегра не стала слушать, чем кончится этот спор, захлопнув за собой дверь и проскользнув через гостиную в спальню Ридли, откуда доносились его неистовые вопли. У распахнутых дверей она наткнулась на Джагат Рама. Индиец несмело улыбнулся:

– Вы ведь поможете ему, правда? Я ничего не смог поделать этим вечером. – Он отступил в сторону и жестом пригласил Аллегру войти. Тяжелый, приторный запах благовоний показался удушающим. На кровати, связанный по рукам и ногам, дико бился Грей Ридли.

– Проклятие! – рычал он. – Дьявол вас всех побери! Сукины дети, развяжите меня! – Его язык заплетался, и слова можно было разобрать с трудом. Виконт корчился и извивался с такой силой, что наверняка перевернул бы кровать, не окажись рядом Джагат Рам.

– Прошу вас, сэр Грейстон, – напевно повторял он, намертво вцепившись в край кровати, – постарайтесь заснуть. С утра нужно встать пораньше, чтобы успеть на охоту на тигров с Бехарским набобом.

Ридли тупо уставился на слугу, но все же внял его словам. По лицу растеклось блаженное выражение. Судя по всему, Ридли перенесся в иное время и в иное место. Он даже сподобился улыбнуться. Но уже в следующий миг на смену радости пришло горе. И этот большой, сильный человек затрясся от рыданий. Широкая грудь тяжко вздымалась с каждым вздохом.

– Почему она умерла?! – выкрикивал он. – Почему она умерла? Дайте мне шпагу, я проткну ею свою грудь! – И мужчина дико расхохотался, обливаясь слезами. – Но ведь я – трус из Бэньярд-Холла! Разве вы не знаете? – Он застонал так жалобно, словно каждый звук рождался в самой глубине истерзанной души.

– Милорд… – прошептала Аллегра, несмело касаясь его плеча и с трудом удерживая слезы. Как будто кто-то повернул ключ в запертой двери, Ридли резко уселся и воз зрился на нее. Янтарные глаза полыхнули гневом. И она в ужасе отшатнулась. А Ридли взревел:

– Ты смеешься надо мной? Ты презираешь меня? Служанки на кухне сказали… – Он затряс перед ней спутанными веревкой кулаками: – Проклята, будь ты проклята! Будь ты проклята!!!