Любовь-победительница - Барбара Доусон Смит Страница 46

Камилла посмотрела на Адама, словно спрашивая его разрешения. Ему захотелось крикнуть, чтобы она не тянула время и говорила. Но он решил, что больше не станет огорчать матушку. Нет, не станет.

– Можете продолжать, – сдержанно сказал он.

Она скромно потупила глаза – прямо образец воплощенного целомудрия.

– Это произошло, когда мы с мамой гуляли в Гайд-парке. Я не осмеливаюсь назвать провинившихся, но они шептали… о, я не могу произнести этого.

– Нет, можете.

– Да, милорд герцог. Это было ужасно, возмутительно! Я знаю, что это невозможно, но они говорили, что лорд Сирил намерен жениться на этой вульгарной женщине.

Терпение Адама лопнуло, и он вскочил на ноги.

– Вы были правы, отрицая это. Джозефин Шеппард – интриганка и убийца. А если у кого хватит наглости спросить, то можете сказать им, что я добьюсь, чтобы ее повесили.

Его слова гулко разнеслись по огромной гостиной. В воцарившейся тишине вдруг раздался сдавленный стон.

Адам резко обернулся, гадая, кто мог осмелиться подслушивать, и его бессильный гнев тут же испарился, когда он увидел перед собой ту единственную женщину, которую уже никогда не надеялся встретить. Женщину, заставившую его увидеть не самые лучшие стороны его характера.

На пороге стояла Мэри, ее зеленые глаза с ужасом смотрели на него.

– Будь проклят этот герцог!

Мэри воткнула лопату в рыхлую после дождя землю и выдернула еще один сорняк. Воздух был пронизан запахом сырой земли. На кирпичной стене полосатый одноухий кот лениво нежился на солнышке, не обращая внимания на малиновку, усердно клюющую только что вскопанный пласт земли. Неподалеку спал Принни, положив лохматую голову на лапы.

Небольшой садик позади дома Джо постепенно терял вид унылой заброшенности. Раскидистая яблоня покрылась розовыми бутонами. Освободившись от плена сорняков, кусты роз и маргаритки готовились показать себя во всей красе. В тенистом уголке стал заметен островок ландышей, крошечные белые колокольчики которых выглядывали из плотных темно-зеленых листьев.

Но сегодня Мэри не могла наслаждаться плодами своего труда. И она не напевала, как обычно, когда работала в саду.

Сейчас она с яростью набросилась на особенно упрямый сорняк, приговаривая при этом:

– Будь проклят герцог Сент-Шелдон! – Это было самое сильное из известных ей ругательств. – Будь проклята вся знать! Папа был прав. Они все порочны, все до последнего. Они снобы и лгуны.

Яростно выдернув сорняк, она отбросила его в сторону. Тяжело дыша от гнева и усталости, она подставила лицо полуденному солнцу. Но даже его теплые лучи не могли растопить в ее душе лед.

Адам Брентвелл использовал ее самым наглым образом. Он обманом заставил ее довериться ему. Он делал вид, что его интересует благополучие ее сестры, и так умело околдовал Мэри, что она поддалась его обаянию и даже поцеловала его.

Поцеловала человека, который хочет смерти Джо!

Судорожно проглотив комок в горле, Мэри смахнула слезы и взглянула на комья грязи, прилипшие к ее серой юбке. В душе она чувствовала себя такой же грязной, запятнанной ложью герцога. Она поверила ему, когда он называл ее смелой, умной и прекрасной. Но хуже всего то, что она начала думать о нем как о своем друге. Друге!

Как она могла так ужасно ошибаться?

Мысленно Мэри снова переживала унизительную сцену накануне, когда она бросилась к нему, торопясь сообщить радостную весть о том, что лорд Сирил пришел в себя. Слова Адама приковали ее к месту. Он стоял перед гостями в парадной гостиной, высокий и внушительный, в темно-синем костюме с серебряными пуговицами, в белоснежном галстуке.

Джозефин Шеппард – интриганка и убийца… Я добьюсь, чтобы ее повесили.

Казалось, мраморный пол разверзся под ногами Мэри. Никогда ей не забыть этих жестоких слов, не забыть, как она с трудом сдержалась, чтобы не обвинить его во лжи.

Она, должно быть, застонала, Потому что он резко обернулся и увидел ее. Жесткие линии его рта смягчились. Черные брови приподнялись над синими глазами, которые еще накануне смотрели на нее с добротой и теплом.

Он шагнул к ней.

– Мэри?

В его голосе зазвенело удивление и еще что-то, похожее на раскаяние. Нет, он не способен на обычные человеческие чувства. Герцог вовсе не собирался помогать ей. Им руководила лишь жажда мщения.

Шепот собравшихся, словно шорох листьев, разнесся в гулкой тишине. Софи замерла, держа у розовых губ пирожное. Лорд Гарри оставил свою томную позу и выпрямился. Женщина с лисьим лицом кисло опустила уголки губ. А лицо изящной леди в кресле выражало холодное презрение.

Они все воззрились на Мэри так, словно она была нищенкой, посмевшей явиться пить с ними чай. Она не могла вымолвить ни слова, не могла даже пошевелиться.

– Вам было категорически приказано не приходить сюда, – сказала герцогиня и, опершись на ручки кресла, встала. – Кто впустил вас в этот дом?

Она выглядела истинной королевой, от роскошного платья цвета лаванды до царственно поднятого подбородка. Но ее стареющее лицо явственно говорило о перенесенных страданиях.

И Мэри, несмотря на то что сердце ее разрывалось от боли, ощутила, как в ней просыпается сочувствие к этой женщине. Как бы высокомерно ни вела себя герцогиня, все же она была матерью, переживавшей за раненого сына.

Мэри нашла в себе силы войти в гостиную. Она намеренно не смотрела на Адама, хотя кожей чувствовала его пристальный взгляд.

– Прошу прощения, миледи герцогиня, но у меня для вас хорошая новость. Я только что была у лорда Сирила…

– И сейчас покинете дом. – Адам подошел к ней, и его пальцы впились в ее обнаженную руку. – Пока вы еще больше не расстроили мою мать.

Мэри подняла голову и посмотрела в самую глубину его синих глаз. Все мечты предыдущей ночи – желание снова оказаться в его объятиях, познать его нежные прикосновения и пылкость его поцелуя – нахлынули на нее теплой волной. Ей хотелось верить, что он тоже охвачен приятными воспоминаниями.

Но его нежность оказалась ложной. Он лишь хотел усыпить ее подозрительность, а потом отослать прочь, пока она не обнаружила его обман.

– Адам, – произнесла герцогиня, – прежде чем мисс Шеппард уйдет, я хочу услышать ее новость.

– Это мисс Шеппард? – заверещала дама с лисьим лицом. – Кокотка, что выстрелила в лорда Сирила? Почему ее допустили в его личные покои?

– Это мисс Мэри Шеппард! – резко возразил Адам. – Сестра Джозефин. – Он отпустил Мэри, и она, демонстрируя почтительное уважение, присела в реверансе перед вдовствующей герцогиней.

.– Ваша светлость, простите мне мое появление. – Вблизи Мэри отчетливо видела, как тяжело далось герцогине это испытание. – Я должна сказать вам, что ваш сын… лорд Сирил пришел в себя.