Запретное наслаждение - Джо Беверли Страница 47

– Нет. Но как еще понимать тайный побег?

Люси не имела ни малейшего представления, зато в ее душе установилось равновесие. Существовало множество причин, почему Виверн не захочет жениться на Кларе, и лишь одна – почему захочет. Она вернула разговор на более твердую почву.

– Стивенхоуп и леди Ифигения. Ей что, нравится, когда ее называют увядающим цветком?

Клара хихикнула.

– Боюсь, да, потому что она действительно увядает. Такое впечатление, будто у нее кости мягкие. Даже завивка не держится. А он вполне преуспевающий молодой человек, так что ей будет комфортно увядать до тех пока, пока у нее хватит выдержки потакать капризам его мамаши.

– Его мамаши?

– Всевидящей и вечно недовольной.

Люси села.

– Я совсем не брала в расчет матерей. Никто не говорил, что она живет поблизости.

– Не поблизости, а прямо в доме! И даже не во вдовьей части, хотя и там любая свекровь выглядит устрашающе. Я попытаюсь найти себе мужа с умершей или отсутствующей мамашей.

– Уж дальше, чем мамаша Виверна, свекровь быть не может.

Люси тут же пожалела о своих словах, но Клара от души рассмеялась.

– Очко в его пользу!

В этом кузина была права. Что касается его желания узнать, куда она подевалась… Должно быть, соскучился по ней…

– А ты что думаешь?

Люси вернулась к действительности.

– О чем?

– О лорде Дарьене? Он действительно убийца, как и его брат?

Люси выслушала подробности нового скандала – историю с убийством, достойную стать основой для романа. Брат лорда Дарьена убил невинную юную барышню, а сейчас под подозрение попал сам лорд Дарьен, якобы унаследовавший дурную кровь от своих предков.

– Бедняга, – сказала Люси.

– До чего же ты добросердечная! – вознегодовала Клара. – У Дарьена вид самого настоящего разбойника. Он ходит хмурый и ужасно напуганный.

– Это следовало бы засчитать в его пользу. Разве ты не говорила, что он служил солдатом?

– Ах, ну ладно, только из него точно не выйдет комфортный муж.

– А тебе такой нужен?

– Естественно. А тебе нет?

– Не уверена, – ответила Люси, но это был очередной уход от прямого ответа. Комфортный муж ассоциировался с пуховой периной – удобно спать, но бесполезна в часы бодрствования. И уж тем более страсти.

Из Виверна комфортный муж не получится – он уже успел это показать.

Когда же они снова встретятся?

Теперь у Люси был его адрес, так что можно ему написать. Несмотря на то что ей очень этого хотелось, у нее хватило ума не показывать свою заинтересованность столь явно. Пусть первый шаг сделает он.

А в том, что Виверн его сделает, она не сомневалась.

Во второй половине дня Кардусы отважились на прогулку в парке, так как тетя Мэри объявила, что в воскресенье следует восхищаться творениями Господа. В общепринятом смысле это означало, что нужно встречаться с теми, кем движут те же цели, а также благожелательное намерение обменяться сплетнями. Естественно, говорили о Стивенхоупе и леди Ифигении, о скандале с Дарьеном, однако обсуждались и более тривиальные новости.

Люси с изумлением обнаружила, что теперь знает практически всех, о ком упоминается в разговоре – во всяком случае, имена ей знакомы, – так что теперь понимает, о чем идет речь. Вот так поневоле она стала частью этого мира. К сожалению, персона, занимавшая ее мысли, так и не объявилась.

Вечером искренняя преданность семейным устоям привела их на ужин в дом младшего брата лорда Кардуса, капитана военно-морского флота. Тетя Мэри шла в гости с видом христианской мученицы, приближающейся к Колизею, и Люси разделяла ее чувства, так как знала: лорда Виверна там не будет.

Вскоре Люси поняла, почему красноносый капитан Фитч прикован к суше на какой-то должности в адмиралтействе. Она бы не доверила ему даже катер. Он был навеселе, когда они пришли, и в стельку пьян, когда уходили, и все пытался ущипнуть ее за щеку, хотя его взгляд говорил о совсем других желаниях. Люси увернулась, при этом «случайно» заехав ему по физиономии, как раз по похожему на сливу носу.

Чертыхаясь, он попятился. Люси тут же принялась извиняться, а тетя Мэри решительно вывела ее на улицу.

Только подумать – она всегда сожалела, что у нее нет близких родственников! Если поразмыслить, то получается, что предпочтительнее так, как у Виверна: непонятно кто отец, и практически полное отсутствие родственников. Кстати, а где он, черт побери? Как поклонник или как наемный работник – разве он не должен требовать то, что ему полагается? Что-то не верится, что благочинность воскресенья стала для него препятствием.

Может, он просто устал от игры? С глаз долой, из сердца вон? Опять стал ухаживать за мисс Флоренс? Сердцем Люси не верила в это, но здравый смысл напоминал о непостоянстве мужчин.

Когда они приехали домой, Люси поняла, что тетка и двоюродная сестра так и не осушили колодец болтовни, хотя она на это надеялась. Обе нашли старую новую тему: изъяны и пороки капитана Фитча. От этого они плавно перешли к другим печальным примерам пьянства.

Часы пробили десять, и Люси воспользовалась любовью к поэзии как предлогом, чтобы уйти в девичью спальню и пострадать. Она встала у окна, устремила взгляд на ночное небо и дала волю своему гневу на вероломного Виверна. Воскресенье ставило перед ним массу препятствий, но препятствия и существуют для того, чтобы их преодолевать. Он мог бы запросто прийти в парк.

Люси взяла дневник, остро-остро заточила карандаш и написала, а потом еще подчеркнула: «Виверн».

Подлец. Вероломный негодяй.

Мы же заключили сделку!

То, что я ненадолго уехала из Мейфэра,

Не дает ему права на вероломство.

Надо бы порвать с ним,

Но что мне это даст?

Что…

Люси подняла голову и посмотрела в окно. Дождь? Ночь, кажется, ясная. Да и на стекле никаких капель. Опять этот дробный стук.

Это не от воды.

Земля?

Она подошла и выглянула. В маленьком, освещенном луной дворике стоял Виверн и смотрел вверх.

Люси подняла створку окна и прошептала:

– Что вы здесь делаете?

– Собираю долги. Спускайтесь.

Значит, он не отказался от игры.

Люси покачала головой.

– Не знаю как. Внизу слуги.

– Вы что, совсем немощная?

– Ш-ш! Нас могут услышать.

– Тогда спускайтесь.

Он даже не счел нужным понизить голос!

– Нет. Расплачусь завтра.

Люси закрыла окно и повернулась к нему спиной. Ею владело ликование. Он не устал от игры, он не подпал под чары Натали Флоренс!