Любовь как сон - Вари Макфарлейн Страница 47

– Ты прав…

Ей было неприятно думать, что Джеймс сейчас прочтет ее обращение к потенциальным партнерам. Но Анне действительно хотелось знать, о чем он думает. Да, он представлял собой воплощенное зло, но еще… Джеймс был умным и красивым. Да. Она не отказалась бы услышать его мнение.

Анна назвала свой логин на сайте и напряженно ждала, пока Джеймс, ворча, искал сеть.

– Та-ак, вот оно…

– Только не дразнись.

– Не буду. Если ты не пишешь там про «умение оценить лучшее в жизни» и все такое. Ага. Отличная фотография. Но… их только три?

– Да.

Анна смутилась, будучи вынуждена разъяснять ход своих мыслей.

– Не хочу, чтоб судили по внешности.

– Похвально. Но ты ищешь мужчину в реальном мире, а не в том, о котором мечтаешь. Закачай еще несколько фоток… «Люблю путешествовать». Универсальный вариант, подойдет каждому. Кто предпочитает сидеть дома, пишет «люблю выходные». – Анна хихикнула. – Я бы заменил на что-нибудь пооригинальнее. Хм… «Спортивная и активная». Правда? Хотя… нет! – Джеймс вскинул руку, как только Анна негодующе открыла рот. – Я имею в виду, что «спортивная и активная» обычно значит «адски скучная». Или «ходит пешком на работу». Я бы это вычеркнул, если только ты не профессиональная теннисистка. Люди и так видят, что ты не лопаешь пончики целыми днями, – в общем, больше их ничего не интересует. Поэтому я возвращаюсь к первоначальной идее: больше фотографий.

Анна подумала, какой странный выдался вечер. Она болтается между небом и землей с Джеймсом Фрейзером, который дает ей советы, как привлечь внимание мужчин. Новоявленный Сирано де Бержерак.

– Так. Ага. Тут написано, что ты безнадежный романтик?

Анна почувствовала, что краснеет, и порадовалась тусклому освещению.

– Ну да…

– Не надо. Мужчины думают: «Ага, значит, через месяц позвонит в слезах в три часа ночи».

– Это значит, что я хочу серьезных отношений. Я… ну, ты понимаешь… я не страдаю ерундой.

– Только не надо писать, что ты «устала от несерьезных отношений». Самое страшное, что можно услышать от женщины. Любой мужчина поймет, что рискует однажды проснуться и увидеть тебя с кухонным ножом в руках. «Я думала, что ты не такой, как другие, Джеймс. Ты ведь не хочешь умереть так же, как они, правда, Джеймс?..»

Анна рассмеялась и спросила:

– Ну, умник, и что же мне тогда написать?

– То, что отражает твою суть. Только не оправдывайся. Обязательно напиши «не люблю кошек». Очень оригинально.

– Тогда я одним движением руки вычеркну всех котовладельцев.

– Скажи честно, ты хоть раз встречала котовладельца, который тебе понравился бы?

– Кажется, нет, – ответила Анна, и оба улыбнулись.

– Более того, котовладельцы будут заинтригованы. И потом, неужели ты правда хочешь встречаться с мистером Любителем Кошек? Он наверняка будет слушать какую-нибудь фигню, есть чечевицу и страдать от эректильной дисфункции.

– Сомневаюсь. Вообще откуда ты знаешь? Ты хоть когда-нибудь знакомился по Интернету?

«Ну да, конечно».

– Нет, но когда шел на свидание, то всегда думал: а понравится ли место, куда я иду, человеку, который мне небезразличен? В Интернете то же самое. Чем более личной ты сделаешь свою страничку, тем скорее найдешь мужчину, который тебе подойдет. Представь себе, кого ты ищешь, и пиши только для него.

– Хм. Честно говоря, я понятия не имею, кого ищу.

– Ты давно одна? – спросил Джеймс, убирая мобильник в карман.

Отчего-то в этих странных обстоятельствах Анна решила рискнуть и сказать правду. Бесполезно было приукрашивать истину. Стимпанковая эротика – не для нее.

– С самого начала. Ну… не совсем, конечно. Лет семь.

– Ого!

– Спасибо.

– Нет, я имел в виду – ничего себе. Даже не верится.

Анна подумала: «Это просто вежливая банальность», – и пожала плечами.

– После университета я полтора года встречалась с одним парнем, Джозефом. Мы даже жили вместе. Он был довольно милый. А мой университетский бойфренд Марк отказывался меня целовать, пока мы не переспали. Еще он постоянно критиковал мою внешность. Ужас. Хорошо, что мне уже не девятнадцать лет и я не хватаюсь за первого попавшегося мужчину, по принципу «лучше хоть кто-то, чем никто».

В этот момент ей пришло в голову: нужно исследовать, каким образом высота влияет на падение внутренних барьеров.

– Господи… – выдохнул Джеймс, повернувшись к ней. – Судя по всему, мерзкий был тип.

«Зато он не вытаскивал меня на сцену и не обзывал слонихой».

– Кажется, я даже никогда не влюблялась по-настоящему.

– Повезло. Значит, последнее слово всегда останется за тобой.

– Ты циник.

– Нет, я говорю искренне, – Джеймс подошел, чтобы долить бокал, и вытащил бутылку из хрустящей ледовой жижи в ведерке. – Ты по-прежнему не хочешь? А вдруг поможет? Глоточек для смелости.

– Разве что очень маленький, – сказала Анна.

Боже, опять шампанское.

Джеймс налил полбокала и протянул ей.

– Ты так и будешь сидеть, вцепившись в скамейку?

– Очень смешно. Да.

– Ты права. Если капсула оторвется и мы плюхнемся в Темзу, ты, скорее всего, выживешь, если будешь держаться за скамейку. Доплывешь до берега, сидя на ней, как на плотике.

– Ну тебя.

Джеймс поставил бокал на скамейку и придерживал его, пока Анна не собралась с духом и не протянула одну руку. Манера Джеймса – шутки в сочетании с искренней заботливостью – нравилась ей. Он вернулся к окну, а она быстро отпила шампанского, стукнувшись зубами о стекло. Еще два глотка – и шампанское закончилось.

– То есть, конечно, мне нравились некоторые парни… – О нет, теперь она заговорила под воздействием высоты и спиртного. – Но не могу сказать, что когда-либо испытывала всепоглощающее чувство безмерной любви к одному-единственному человеку. Иногда кажется, что я жду уже целую жизнь. Жду того, кто поймет меня, и мы будем как лучшие друзья… и нам не надоест держать друг друга в объятиях.

Джеймс повернулся к ней.

– Сомневаюсь, что такая любовь существует где-то за пределами романтических фильмов. А если да, то заканчивается через неделю.

– Спасибо, порадовал.

– Ну извини. Не спрашивай мнения о романтике у мужчины, которому изменила жена.

– Она ушла к другому?

– Да, он манекенщик, и ему двадцать три. Теперь я понимаю, как себя чувствуют первые жены рок-звезд.

– Он красивый?

– Нет, это манекенщик-урод, у него голова как дыня. Разумеется, он красивый! Спасибо, что напомнила.